Дети Силаны. Паук из Башни - Илья Крымов

– Л’Мориа!.. – прошипел он. – Отпустите!

Я не сразу понял, что он говорит со мной, потому что был настроен на бой и сосредоточен на желании поскорее убить его!

– Отпустите же! Я же спасаю вас!

– Ты… Дарксад?!

– Отпустите!

Я отшатнулся от него, продолжая тяжело дышать и сжимать в пальцах окровавленную кость.

– Темноту на вас… Мой тан, вы чуть меня не прирезали!

– Я принял вас… я принял вас… Чем вы измазали свое лицо?

– Гуталин! Это важно?! Нам нужно бежать отсюда! Эти катакомбы кишат малдизсцами! Я чуть Все-Отцу душу не отдал, убивая одного! Здоровые, как дахорачи…

– Это хашшамирцы, самые крупные и вынос… Мне нужно добраться до Себастины!

– Бросьте! Будет чудом, если мы уйдем сами, не время думать о прислуге!

– Мне нужно оружие!

– Я сказал…

– Вы бы оставили здесь свою руку, Дарксад? А ногу? А легкое? Вы бы оставили на растерзание врагам часть своего тела?! Я видел, как солдат, вопя и визжа, прижимал к груди оторванную конечность, не желая расставаться с ней! А моя горничная – не оторванная нога, она часть моего сердца! Моей души! Уходите, Дарксад, не знаю, почему, но вы рискнули своей жизнью ради меня, и я этого не забуду, а теперь просто бегите!

Я двинулся к двери, он присоединился ко мне на пороге и протянул свой револьвер.

– Вы хоть знаете, куда идете?

– Я считал повороты.

– Тогда у вас есть пятнадцать минут. Я устрою диверсию. Малдизцев вокруг как грязи, но несколько часов назад большинство из них убрались по подземным коридорам на восток, в Маленький Дзанког. Если хотите выжить, убирайтесь на юг, под каналом полно тоннелей! Там и встретимся!

Я хотел бы спросить его, зачем он все это делает? Но у меня не было времени. Сосредоточенно пересчитывая повороты, я прокрался по полутемным коридорам, и мрак стал мне другом. Охранники проходили в непосредственной близости от меня, порой по двое, но чаще поодиночке. Я замирал, прятался, забивался в самые дальние углы, тратил драгоценные минуты, пережидая, пока они удалятся. С хашшамирцами нельзя быть легкомысленным, они по природе своей хищники. Даже те, которые никогда не спускались со своих гор и не тренировались в гвардейском корпусе Малдиза, имели тигриные рефлексы и молниеносно реагировали на любой шорох, а стрелками они вообще были великолепными!

Остановившись напротив металлической двери с обширными следами ржавчины на ней, я с замиранием сердца толкнул ее и вошел в комнату, в которой совсем недавно меня пытали. С потолка свисали цепи, а у стены я увидел мою горничную.

– Себастина…

Я несколько раз попытался отцепить от нее кристаллические оковы, явственно чувствуя, что занимаюсь бесполезным делом. Магия! Уж не знаю, как Зинкара создал эти оковы, учитывая, что он не маг, но мне, простому смертному, голыми руками их не разрушить, а стрелять из револьвера я не стал, ибо еще не совсем сошел с ума. Осталось только одно. Я вонзил клыки в свой палец и провел кровавую полоску по губам горничной.

– Вечными узами, приказываю тебе, проснись!

Себастина вздрогнула и выгнулась с громким хриплым вздохом. Оковы треснули и рассыпались, сдерживающие чары растаяли.

– Я готова служить, хозяин! – непривычно громко рявкнула она, едва стукнув каблуками об пол. – Приказывайте!

И вот так в одночасье я расстался с седмицей своей жизни.

– Тише! Нам нужно срочно убираться!

Стоило мне сказать это, как раздался взрыв, и с потолка посыпалась пыль.

– Он сделал это! Скорее!

– Мне брать оружие?

– Что?

Она подошла к лежащему у противоположной стены прямоугольному металлическому ящику, сорвала с него дверь и передала мне сначала мою верхнюю одежду, затем саблю и мой револьвер с патронташем. Там же оказался и цигенхаф. Я быстро вооружился и успел проверить барабан, когда дверь распахнулась и внутрь влетел Зинкара. Алхимик опрометью бросился к напольному шкафу со стеклянными дверцами и стал быстро собирать содержимое в сумку. Склянки, колбы, пробирки. Все это лязгало и стучало, но не билось, ибо состояло из первосортного алхимического стекла.

Я поднял револьверы и взвел курки. Алхимик замер, а через какую-то секунду все потонуло в облаке непроницаемого синего дыма. Я тут же открыл огонь, но быстрые шаги сообщили, что ублюдок ушел из-под пуль.

– Себастина, не дай ему уйти!

Она истолковала приказ по-своему, схватила меня в охапку и опрометью бросилась в коридор. Я словно снова прозрел, уже второй раз за этот… день? Алхимик убегал, отдавая приказы на родном языке, а со всех сторон слышался топот десятков пар ног. Дарксад что-то взорвал, а террористы решили, что обнаружены армией. Так я подумал, бросаясь в погоню.

– Огонь на поражение! Убивай всех!

– Слушаюсь, хозяин!

Ох, как же я надеюсь, что мой спаситель уже успел убраться куда подальше, потому что если нет, его конспиративная личина подставит его под удар! Нам некогда искать среди кучи врагов одного-единственного союзника! Спина Зинкара мелькала впереди, он мчался, словно окрыленный, а хашшамирцы с упорством, достойным лучшего применения, бросались на его защиту! Себастина вскинула цигенхаф и разрядила все три ствола, заряженные картечью, превратив десяток сильных мужчин, заполнивших узкий коридор, в кровавые лоскутки. Страшное оружие! Я тоже стрелял, но прицельно, метя в лысый затылок!

Мы преследовали малдизца неотступно, рвались вверх по старинным истоптанным лестницам. Постепенно я стал понимать, что действительно вызвало переполох в этом осином гнезде, – начался пожар! Диверсия повлекла непредвиденные, хотя и логичные последствия, коридоры подземелья наполнялись едким дымом, воздух прогревался, где-то в отдалении трещало и гудело пламя. Логово террористов горело! Причем пламя быстро двигалось наверх, к новым источникам воздуха! Следовавшая впереди Себастина методично расчищала путь, я отстреливался от преследователей, которых становилось все меньше. Вслед за первым громыхнули еще два взрыва послабее, а жар все нарастал!

Наконец-то мы вырвались из подземелий, наверх, в ратушу Квартала Теней! Зинкара по-прежнему опережал нас, а за окном воцарилась ночь! Это значило, что, если я упущу его, он сможет так укрыться, что искать будет бессмысленно! Алхимик присоединится к хашшамирцам и возглавит восстание малдизской диаспоры. В этом у меня не было никаких сомнений! Он должен умереть!

– Хозяин, берегитесь!

Я вскинул саблю и застонал от свалившейся на меня тяжести. Махтар Али выпрыгнул, словно из пустоты, и рубанул по мне кинжалом! Страшная сила! Я почти уверен, что еще пара таких ударов, и либо сабля сломается, либо пальцы не удержат рукоять! Но мы, тэнкрисы, крепкий народ, и я рухнул на U-образный стол, развалив его ко всем чертям!