Битва за Кальдерон - Джим Батчер

Она оставалась рядом с Тави до тех пор, пока сама не начала засыпать, и тут появился Гай. Первый лорд двигался очень медленно, как уставший от жизни старик, — хотя он и не выглядел стариком, но его волосы совершенно поседели с тех нор, как они виделись в последний раз. Он предложил ей поселиться во дворце, но она отказалась, сославшись на то, что уже остановилась у леди Аквитейн.

Он пристально посмотрел на нее, и Исана сообразила, что он прекрасно понимает, что за ее простыми словами стоит нечто большее. Он не стал возражать — более того, пригласил ее на обед вместе с племянником.

Конечно, он не сомневался, что Исана придет, хотя бы для того, чтобы повидать Тави. Леди Аквитейн нельзя верить, но в ее рассуждениях о том, что Гай держит во дворце Тави в качестве заложника, была толика правды. Ну а в данном случае он использовал мальчика для того, чтобы заставить ее еще раз прийти во дворец.

Так или иначе, но ей удалось получить то, что она хотела. Наемники Аквитейна рассказали ей, что ее брат не пострадал, но люди целого стедгольда убиты вместе со многими солдатами ее брата. Им удалось уничтожить гнездо ворда.

Карета остановилась, возница спустил лесенку и распахнул дверцу. Исана закрыла глаза, глубоко вздохнула, стараясь создать хотя бы видимость спокойствия. Потом она вышла из кареты на глазах у суровых охранников Аквитейна и зашагала во дворец в сопровождении центуриона Королевской гвардии — очень молодого для своей должности. Он привел ее в симпатичную столовую.

Она была больше, чем зал в Исанагольде, пожалуй, размерами она могла бы состязаться с амбаром в ее стедгольде. Огромный стол был уже накрыт, тарелки стояли на расстоянии выстрела из лука, но кто-то явно решил, что такое расположение его не устраивает. Все стулья были собраны в одном конце стола, тарелки переставили на новые места, до Исаны донеслись веселые голоса и смех.

Она немного помедлила у двери, изучая комнату. Крупный молодой человек, сидевший у края стола, — это Антиллар Максимус, о ком Тави много писал в письмах домой. Сейчас его приятная внешность наводила на мысли о шалостях и проказах, но Исана знала, что со временем он станет более серьезным, но не менее привлекательным мужчиной. Сейчас он веселил всех присутствующих какой-то забавной историей, демонстрируя мастерство опытного рассказчика. Рядом с ним сидел хрупкий юноша с умными глазами и широкой улыбкой, хотя он чем-то и напоминал мышку, словно рассчитывал, что на него никто не станет обращать внимания. Эррен, судя по письмам Тави. Девушка, простая, но приятной наружности, напротив Макса и Эррена, рядом с Тави, ее щеки порозовели от смеха.

С другой стороны от Тави сидела экзотическая красавица, и Исана не сразу узнала в ней Китаи, дочь вождя Маратов. Она была одета в дорогую шелковую рубашку и обтягивающие штаны, а ее белые ноги оставались босыми. Длинные светлые волосы Китаи заплела в косу, спадающую на спину, шею и запястья украшали серебряные ожерелье и браслеты. В ее глазах — такого же цвета, как и глаза Тави, — поблескивали искорки озорства.

Тави слушал Макса. Исана сразу отметила, что он вырос, и дело было не только в том, что он стал выше. Он сидел молча, но в нем ощущалось спокойствие. Он слушал Макса, а на его губах бродила улыбка, отражавшаяся и в глазах, в нем появилась уверенность, которой не было раньше. Когда Макс замолкал, чтобы перевести дыхание, Тави вставлял какие-то замечания, и все снова принимались смеяться.

Неожиданно Исана ощутила рядом присутствие другого человека, и Гай Секстус прошептал:

— Приятные звуки. Так смеяться могут только молодые люди. Прошло много времени с тех пор, как эти стены слышали смех.

Исана ощутила, как напряглась ее спина, и она повернулась к Первому лорду.

— Ваше величество, — сказала она, делая неглубокий реверанс, как ее научила Серай. «В тот день, когда она умерла», — подумала Исана.

— Стедгольдер, — сказал он, оглядывая ее с головы до ног. — Какое у вас чудесное платье.

Леди Аквитейн подарила ей платье, сшитое из того же экзотического и дорогого шелка, в котором она сама появилась на приеме в саду у Калара, хотя крой у платья был гораздо более скромным. Темный пурпур шелка переходил в черное на манжетах и по краю подола. Пурпур и чернь, цвета Аквитейнов.

Естественно, туника Гая была красно-синей — цвета королевского дома Первого лорда.

— Благодарю вас, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. — Это платье предложила мне хозяйка дома, где я остановилась. Было бы невежливо его не надеть.

— Я понимаю, как это могло произойти, — сказал Гай. Его голос был одновременно сдержанным и сочувствующим. И вновь у Исаны возникло ощущение, что он понимает гораздо больше, чем произнесено вслух, и что она сама, в свою очередь, осознает двойной смысл его слов. — Возможно, вам интересно знать, что я освободил Максимуса от всех обвинений, которые ему предъявлены. Я предложил Калару провести тщательное расследование событий той ночи, и он сразу же отказался от своих слов. Ну а в отсутствие обвинителя я получил возможность закрыть дело.

— А какое это имеет отношение ко мне? — спросила Исана.

— Возможно, и не к вам, но один из тех, с кем вы знакомы, может найти эти сведения интересными.

Естественно, он имел в виду Аквитейнов.

— Быть может, нам следует присоединиться к ним? — спросила Исана.

Гай посмотрел на группу молодых людей, продолжавших смеяться. Он наблюдал за ними, и его лицо сохраняло невозмутимость, и, хотя ее мастерства водяного мага не хватало, чтобы уловить его истинные чувства, Исане вдруг пришло в голову, что жизнь Первого лорда должна быть ужасно одинокой.

— Давайте подождем еще немного, — предложил он. — После нашего появления они уже не будут так веселиться.

Она посмотрела на Гая и кивнула. Напряжение между ними не исчезло, но немного ослабело.

Когда они наконец вошли в зал, Исана очень долго прижимала Тави к груди. Он действительно сильно вырос — если раньше она была на полголовы выше, то теперь Тави перерос ее по меньшей мере на полфута. Да и плечи его стали заметно шире, а голос теперь больше походил на баритон, чем на тенор.

Но Амара была права: Тави не изменился. Она ощущала его тепло и любовь, когда он ее обнимал. Искорки в глазах, чувство юмора, улыбка — хотя теперь она стала более серьезной и осмысленной — были прежними. За годы, проведенные в Академии, он ничего не потерял. Пожалуй, лишь развил свои лучшие качества — ум, умение быстро оценивать ситуацию, сохранив при этом доброту.

Трапеза была превосходной, а беседа приятной, пока Первый лорд не попросил Тави рассказать обо всем, что произошло за последние несколько дней. Тут только Исана поняла, почему на обеде присутствовало так мало гостей. Пока Тави говорил, в зал не входили даже слуги.

Она с трудом могла поверить своим ушам, но понимала, что Тави говорит правду. Она это чувствовала. Исана была ошеломлена, Тави обладал огромной властью. А ведь он еще совсем молод, все еще учится в Академии, но судьба всей Алеры зависела от решений, которые он принимал. Конечно, не только от его решений, но, великие фурии, он вновь повел себя как герой.