Адмирал Нимиц - Элмер Б. Поттер

«Да, возможно, операция и наземная, — сказал адмирал, взвешивая каждое слово, — Но я теряю по кораблю каждые полдня. Поэтому, если линия фронта не начнет двигаться в течение пяти ближайших дней, мы найдем кого-нибудь, кто заставит ее подвинуться, чтобы мы все смогли убраться от этих дурацких воздушных атак».

Позже на совещании, состоявшемся на командном пункте генерала Гейджера, генерал Бакнер сказал, что предполагает в ближайшие дни переместить 1-ю и 6-ю дивизии морской пехоты на юг — в район наиболее активных боевых действий. Генерал Вандергифт сказал, что именно для этого на Окинаве и находятся морские пехотинцы — для того, чтобы сражаться. Но как насчет 2-й дивизии морской пехоты, все еще отдыхающей на Сайпане? Почему бы не использовать ее для внезапной высадки против тыла или фронта противника? Адмирал Шерман возразил: для того, чтобы перебросить дивизию с Сайпана на Окинаву, потребуется слишком много времени. Вандергрифт, однако, убедил его, что понадобится не более шести часов.

Бакнер уже неоднократно слышал это предложение и отклонял его. Генерал-майор Эндрю Д. Брюс из армии США просил, чтобы его 77-ю дивизию, занявшую Иесиму, перебросили на Окинаву для продолжения боевых действий. Однако штаб 10-й армии, долго и тщательно готовивший сражение за Окинаву, пришел к выводу, что высадка на южной или юго-восточной оконечности острова невозможна: там нет ни одного удобного пляжа, а все участки высадки простреливаются неприятелем. Бакнер считал, что любая попытка высадиться там обойдется очень дорого: это будет «второе Анцио, только еще хуже». Он верил, что широкое использование артиллерии; поддержка флота, применение огнеметных танков, ввод в бой свежих войск — все это поможет ему быстро выбить врага из «цитадели». Нимиц внимательно выслушал все аргументы и сказал, что примет тактику Букнера, «если она даст скорые результаты».

Фактически же у 10-й армии ушел целый месяц на то, чтобы преодолеть главную оборонительную линию врага. Журналисты начали задавать вопросы. К несчастью, кто-то принял предложение пустить прессу на Окинаву, и репортер Хомер Бигарт написал в «Нью-Йорк геральд трибюн»: «Наша тактика остается ультраконсервативной. Вместо того чтобы покончить с джапами одним ударом, мы атакуем их с фронта».

Адмирал Кинг потребовал от адмирала Нимица объяснить «утечку информации». Нимиц сказал, что, должно быть, в этом виноват Вандегрифт. Кинг вызвал Вандегрифта и передал ему слова Нимица.

«Мне неприятно это слышать — признался Вандергрифт, — Я считаю Нимица своим другом, ему следовало бы знать меня лучше и понимать, что я так не поступаю».

Вандегрифт искренне поведал Кингу, что тактика Бакнера отнимала много времени и без нужды подвергала флот атакам камикадзе. Кинг нахмурился и сказал, что возьмет этот вопрос на контроль. Несколько дней спустя Кинг попросил Вандегрифта обсудить тему с комментатором Давидом Лоуренсом, который впоследствии написал:

Предупрежденные заранее, государственный секретарь Форрестол и адмиралы Митшер и Тернер опубликовали заявления, поддерживающие армейскую тактику. Лоуренс же в своей колонке назвал кампанию за Окинаву «полным фиаско»: «Пример военной некомпетентности, подобный Перл-Харбору».

Это привело к еще одному внутреннему спору, причем как раз тогда, когда армия и флот должны были стать скоординированными как никогда раньше: предстояло вторжение в Японию. Нимиц прекратил конфликт, обсудив кампанию на Гуаме с журналистами. Назвав ее «великолепным представлением», он похвалил армейскую тактику и указал, что десантный метод был бы более дорогостоящим и отнял бы больше времени, нежели проделанная фронтальная атака. Благодаря всеобщему доверию к Нимицу противоречие было разрешено.

Из-за постоянного психологического напряжения, вызванного атаками камикадзе, Нимиц сменил все высшее командование на море еще до окончания кампании. В середине мая Гарри Хилл, произведенный в вице-адмиралы, сменил Келли Тернера, получившего свои «четыре звезды». К концу месяца Хэлси сменял Спрюэнса, а Маккейн — Митшера. Пятый флот снова стал Третьим флотом, а 58-е оперативное соединение превратилось в 38-е оперативное соединение. Освободившиеся командующие получили необходимый отдых, после чего Спрюэнс и Тернер приступили к планированию операции «Олимпик». Митшер отправился в Вашингтон, чтобы сменить адмирала Фитча на посту командующего воздушными операциями ВМС.

Хэлси, желающий наконец освободить корабли от обязанностей непосредственной поддержки армии на Окинаве, предложил в срочном порядке завершить строительство радарной сети на острове. Кроме того, по его приказу на Окинаву были переброшены с Филиппин дополнительные соединения морской авиации. Затем Нимиц принял десантников Хилла и 10-ю армию Бакнера под свое непосредственное командование, освободив 38-е оперативное соединение для использования в качестве мобильной ударной силы. Хэлси выдвинулся к берегам Японии и 3 и 4 июня нанес несколько воздушных ударов по острову Кюсю. Однако 5 июня на соединение Хэлси обрушился тайфун. В результате был серьезно поврежден крейсер «Питтсбург», легкие повреждения получили еще 32 корабля, волнами было смыто 142 самолета.

Три дня спустя 38 оперативное соединение вновь нанесло удар по Кюсю. Затем, оставив десантникам Хилла две группы авиации, базирующиеся на аэродромах Окинавы, и несколько эскортных авианосцев, оперативное соединение отошло для того, чтобы подготовиться к новым ударам по островам Метрополии в июле. 13 июля оно прибыло в залив Лейте, проведя в море 92 дня.

Второй тайфун чуть не испортил Хэлси всю карьеру. Расследование, возбужденное адмиралом Хувером, показало, что вся вина за потери лежит на Хэлси и Маккейне, которые не выполнили инструкций адмирала Нимица, касающихся действий в штормовых условиях. Суд рекомендовал отстранить их от должности. Государственный секретарь Форрестол уже собирался уволить Хэлси в отставку, но вмешались Нимиц и Кинг, которые указали, что Хэлси — национальный герой и его увольнение подорвет моральный дух войск.

Корабли огневой поддержки и эскортные авианосцы оставались на Окинаве до конца кампании, который был объявлен 21 июня. Около 11 ООО человек из 100 000 защитников были взяты в плен, остальные погибли. Двадцать шесть американских военных кораблей затонули, 368 были повреждены (по большей части — без возможности восстановления). В 10-й армии 7613 солдат и морских пехотинцев были убиты и около 39 000 ранено. Во флоте около 4900 моряков погибло и столько же было ранено. Эта кампания, самая дорогостоящая для американцев в Тихоокеанской войне, предоставила союзникам плацдарм для развертывания боевых действий против островов Метрополии. Теперь действия бомбардировщиков могли быть усилены, равно как и блокада японских портов, силы вторжения могли быть непосредственно направлены на Кюсю, но самый важный результат, с точки зрения американцев, состоял в том, что теперь японцы стояли перед неизбежным поражением: им оставалось только поскорее сдаться.