Московит - Борис Давыдов

Я понимал, конечно, что не смогу все время быть рядом с ней… но как-то не предполагал, что это произойдет так скоро. Она, видимо, тоже была сбита с толку и даже растеряна. В глазах мелькнул неприкрытый испуг.

– Молчи! – еще раз, на всякий случай, шепнул я ей. После чего обратился к Подопригоре-Пшекшивильскому: – Проше пана ротмистра… Куда поведут панну?

– О, пусть пан Анджей не беспокоится! – отозвался тот, упорно стараясь не смотреть на Анжелу, причем щеки его подозрительно порозовели, как на том привале у речки. – Панну отведут в покои, предоставят все необходимое. Думаю, сама ясновельможная княгиня захочет ее видеть, хотя в этом не могу ручаться.

Княгиня?! Жена Вишневецкого?! Впрочем, ничего удивительного, она же здесь, в замке. Как там ее звали – кажется, Гризельда?

«Будь умницей!» – мысленно возопил я, уставившись на Анжелу, которая явно была ошарашена подобной перспективой. Ох, только бы не растерялась в присутствии такой высокой особы, только бы не забыла про свою «немоту», не сболтнула лишнего…

Никогда не любил быть в центре внимания. Кто-то без этого жить не может, готов на все, лишь бы физиономия как можно чаще мелькала на экранах, а имя – на страницах прессы, пусть даже это будут бульварные листки, которые нормальному человеку и в руки-то взять противно. Вплоть до провокации скандалов и распускания самых маразматических слухов… Я этого никогда не понимал и по сей день не понимаю и не принимаю. Опять же, специфика службы требовала «не светиться».

По этой причине, кстати, у нас часто были размолвки с моей «бывшей»: она-то просто обожала всякие сборища и тусовки, искренне не понимая, как можно обходиться без них. А уж тем более проводить вечера за какими-то книгами!

Теперь же мне в полной мере пришлось почувствовать, что это такое – когда тебя насильно выволакивают на сцену под слепящий свет прожекторов и жадные взгляды толпы, охочей до зрелищ… А ты при этом еще в одних трусах (в лучшем случае).

Люди Вишневецкого, которым поручили опеку надо мной, пока ротмистр делает доклад «его княжеской мосьци», смотрели на меня… ну, даже не знаю, какое сравнение лучше подобрать. Как на крупного хищника в зоопарке, что ли! Тигра, скажем, или ягуара. Красив, мерзавец, спору нет, изящен, грациозен… Но как хорошо, что за надежной решеткой! (Или бронированным стеклом.) Вот пусть там и будет, на той стороне, а мы им полюбуемся отсюда, со стороны внешней…

Я сидел в просторной комнате со сводчатым потолком на широкой дубовой скамье, привалившись спиной к стене и с наслаждением чувствуя, как расслабляются усталые мышцы. Проехать довольно большой путь верхом, да еще когда в последний раз садился на коня много лет назад, – это вам не шутки! Тем более – если без седла… И зад отбил, и внутренние стороны бедер все-таки растер, хоть старался беречься, вон как зудят… Ладно, потерплю. Интересно, как чувствует себя Анжела?..

Слуги и стражники князя, толпившиеся напротив, даже не пытались скрыть непритворного страха, смешанного со жгучим, растравленным любопытством. Казалось, дай им волю – и любой из них попробует ткнуть меня пальцем. Просто чтобы убедиться, что я – не мираж, не призрак, наряженный в незнакомую, сроду невиданную здесь одежду и обувь.

Так подействовали на них самые обыкновенные джинсы классического темно-синего колера, такой же простой жилет со множеством накладных карманов и карманчиков, футболка-камуфляжка с короткими рукавами и кроссовки…

Время тянулось, но никто не рискнул нарушить молчание.

Несмотря на всю ответственность момента, мне даже стало немного смешно.

Я улыбнулся одному стражнику, только что украдкой ущипнувшему себя за руку. Точнее, это ему, бедняге, казалось, что украдкой, я-то заметил, хоть и не смотрел на него в этот миг! Боковое зрение, знаете ли, хорошо натренировано…

– Можно попросить у пана воды?

– В… Воды?! – У него так застучали зубы, будто я потребовал крови невинных младенцев.

– Ну да, воды! Очень хочется пить… – Я растянул губы еще шире в самой добродушной и приветливой улыбке, на которую только был способен.

Пить мне на самом деле не очень-то и хотелось. Но надо же как-то их успокоить, показать, что я такой же человек, со всеми присущими потребностями…

Стражник, кое-как стряхнув оцепенение, отдал приказ казачку. Судя по паническому испугу, мелькнувшему в глазах парня, тому очень хотелось заорать благим матом: «Почему я?!» Но не осмелился и поспешно выскочил из комнаты.

Через минуту он вернулся, держа на подносе высокий хрустальный кубок, примерно на две трети наполненный водой. (Наверное, сначала ее было больше, судя по тому, что его руки тряслись, а поднос был мокрым.) Сбоку грузно вышагивал широкоплечий гигант с сурово-непроницаемым лицом, в ярко-алом жупане, синих шароварах и высоких кожаных сапогах с чуть загнутыми носками, которые негромко поскрипывали, с кривой саблей на левом боку и кинжалом в украшенных самоцветами кожаных ножнах – на правом. Рядом с низеньким щуплым казачком этот человек смотрелся словно исполинский утес на фоне маленького холмика. Широкое плоское лицо с сильным смугловатым оттенком, мощный подбородок, густые черные волосы… Внешне он чем-то напоминал Стивена Сигала, только усатого, и наверняка был так же силен: жупан чуть не трещал на его могучем мускулистом торсе. Мысленно усмехнувшись, я тут же дал крепышу кличку Стивен.

Следом зашли еще два стражника, замершие у дверного прохода.

Я тут же заметил, что толпившиеся в комнате поляки мгновенно подобрались, уставившись на силача с нескрываемым почтением, к которому явно примешивалось и нечто иное. У кого – испуг, у кого – лесть… Кто же ты, дядя? Скорее всего, какая-то приближенная к князю персона…

«Дядя» сам ответил на мой безмолвный вопрос:

– Проше пана, это питье совершенно безо-пасное. Я, начальник личной стражи его княжеской мосьци, Леопольд Дышкевич, в том ручаюсь. Кубок наполнялся в моем присутствии. Пан может смело пить, а потом прошу последовать за мной.

Теплоты в его голосе было не больше, чем в январском снеге. Впрочем, и явной грубости тоже не было… В конце концов, я ему не друг, не сват, не родственник, а любой телохранитель должен видеть в любом незнакомом человеке прежде всего потенциальную опасность для патрона. Если он хороший телохранитель, разумеется.

Этот явно был хорошим. И не его вина, что, имея дело со мной, он с тем же успехом мог быть самым плохим и бездарным.

Скажем, тот же Сигал чрезвычайно эффект-но смотрится в кино. Но вряд ли он выстоял бы в реальной схватке с сильным и хорошо обученным противником, желающим убить по-настоящему, а не понарошку. Тем более если противников несколько. Когда второго дубля уже не снимешь, а смерть улыбается тебе во все тридцать два зуба…

Мне рассказывали люди, которым можно верить: как-то голливудскую суперзвезду во время его визита в Россию привезли на показательные бои. Среди прочей «спецуры» там были ребята из одной части… словом, ее номер скажет очень многое знающим. А кто не знает – и не надо. Все равно не поймут… Так вот, легендарный актер-буддист внимательно посмотрел на то, что они делают, а потом очень вежливо, но категорично отказался от поединка. Хотя по сравнению с ним самый крупный из тех ребят казался чуть ли не дистрофиком…