Микрофон на цепи 2 - Ива Лебедева

— У тебя в глазах все отражается, — подмигнула я.

— Угу, в глазах. А еще в стеклянной перегородке, — быстро сообразил большой босс.

— Я ж говорю, умный.

— Если б ты действительно смотрела в мои глаза, то не смогла бы ничего заметить. Просто бы утонула, — улыбнулся он, продолжая поглаживать меня по бедру.

— Я очень хорошо умею плавать. — Легкий дразнящий поцелуй пришелся кстати. — Даже в темных водах с хищниками. Еще посмотрим, кто где утонет.

— Посмотрим, — кивнул чем-то страшно довольный Рю и легко приподнял меня за талию, усаживая обратно к себе на колени, но боком, чтобы мне было удобно смотреть в экран.

Сцену ребята оформили достаточно мрачно, в темно-красных и черных тонах. Единственным светлым пятном был экран в центре композиции, необычный такой, оформленный как огромный кристалл, в центре которого и должно было, как я поняла, проецироваться знакомое мне видео. Но пока там «горела» проекция холодного синего огня.

Парни в темной одежде с широкими капюшонами, практически полностью закрывающими их лица, словно какие-то иномирные тени собирались вокруг этого огонька. В танце то обступая его, то будто в страхе откатываясь по углам сцены. Интересно, где там среди теней кто? Непонятно даже, кто из них совершенно не умеющий танцевать Санти. В то, что Бо научил его балету за несколько дней, мне не верилось. Но кажется, наш нераскрытый хореограф так построил танец, что Энрике талантливо потерялся на фоне остальных.

Некоторые группы теней между тем изображали сражение, некоторые — попытки помочь друг другу достать до заветного «сокровища». А экран-кристалл разгорался все ярче, там начали мелькать цветные всполохи, постепенно вырисовывая пока еще очень смутный силуэт.

И вот из толпы теней выделилась одна-единственная фигура в полностью черном, сверкающем алыми вставками балахоне. Выступила вперед, прямо под кристалл.

Ха откинул капюшон.

Блин! Я занервничала, когда по залу раскатился глубокий, завораживающий голос. Низкие ноты заставляли вибрировать что-то глубоко внутри организма и откликаться на каждое слово… такой выстрел в самом начале — очень опасно. В том плане, что другим парням после него будет сложно петь. Ведь уровень накала и напряжения должен возрастать к концу! И как прикажете перекрывать вот это вот?

Завороженная, я даже не сразу обратила внимание, что синий огонь в кристалле сменился тем самым многострадальным видео со мной в главной роли. Ха тянул руки к призрачному изображению, будто к божеству, сопровождая все это своим уникальным голосом.

— Неудачно, да. Перетягивает все внимание на мелкого… эм, то есть на Ха. — Рю будто слышал мои мысли. — Но и перекроить никак. В оригинале первым поет бас. Посмотрим, как эти новобранцы выкрутятся. А еще потом появятся проблемы с ожиданиями публики… Если уже сейчас они демонстрируют такое, то что же от них начнут требовать в финале?

Остальные голоса, конечно, красиво влились в это соло, но они действительно казались скорее этакой подпевкой и бэк-вокалом.

Ха вел свою партию виртуозно. Кроме завораживающего баса, у «вампира в помаде» оказалось все хорошо с артистизмом. Подломившиеся колени, когда он буквально упал перед образом прекрасной дамы, застывшие в напряженной судороге пальцы, трясущиеся оттого, что он никак не может дотронуться до призрачного образа… м-м-м, красиво.

Но как же справятся остальные?

Глава 14

Сумрачный бас умолк, и на сцене появился новый «персонаж». Его одеяние уже было радикально алым с золотыми вставками. И Джинджер не просто заступил на место Ха… Он буквально оторвал конкурента от кристалла и швырнул себе под ноги, почти ломая того, не давая и шанса более приблизиться к дорогому образу.

После бархатного баса баритон Чжу с вставками рэпа казался слишком агрессивным, слишком воинственным. И в то же время злые вкрадчивые нотки заставляли поджиматься пальцы на ногах от чувства неясной опасности. Если Ха безнадежно молил о любви, то Джинджер ее требовал. Он буквально пытался заставить образ девушки подчиниться и пасть к его ногам. Пасть, чтобы он смог любить ее всем сердцем. Обладать единолично. Забрать и спрятать от всего остального мира, присвоить.

Бр-р-р… если честно, это получилось круто, но страшно. Накал яростного собственничества бил без промаха куда-то в душу, заставляя ее трепетать. То ли от ужаса, то ли от темного предвкушения. В трезвом уме и твердой памяти от такого надо бежать, роняя тапки. Но в том-то и дело, что сила колдовства лишает разума…

Ну епть! И как после этих монстров сцены выступать львенку⁈

А еще я не могла не заметить, как грамотно парни выстроили саму композицию. Вся группа из шестнадцати человек оказалась задействована. Да, солировали пока двое. Но помимо танцевальных движений остальные участники-конкурсанты периодически вспыхивали на авансцене, подхватывая тот или иной отрывок песни, а иногда и доводя строчку до конца в одиночестве, когда Ха или Джинджер намеренно уступали им это право. И выглядело все действительно так, что каждый вспыхивал яркой одинокой звездой, выделяясь чем-то своим, особенным. Мне до чесотки стало любопытно, кто из парней разработал такую потрясающую концепцию. Это же гениально.

— Прекрасно, — сказал мне в волосы Рю. — И отвратительно одновременно. Идиоты неопытные. Надо ж было с первой песни так задрать планку. Что они будут делать дальше?

Мне тоже было интересно. И страшно.

Особенно потому, что вот именно сейчас пришла очередь Лео. Нет, я знала, что он талантливый парень. А еще он лев. Но слова и образ в этой песне максимально далеки от его ворчливого характера. Здесь нужно было совсем другое, и…

Когда луч света выхватил из тьмы фигуру в белом плаще, у меня перехватило дыхание. Мать моя женщина…

А я дура. Ведь совсем недавно познакомилась с его родителями. Видела несгибаемую и одновременно мягкую миссис Ли. Любовалась теплой и в то же время спокойно-уверенной силой мистера Ли. Они могли стесняться своего рабочего загара, своей не шибко престижной профессии и жизни, но любить они умели искренне и отдавали себя без лишних поз, ожиданий и претензий.

Белый Рыцарь на сцене не смотрел на деву в кристалле. Наоборот, он всячески пытался отвернуться, чтобы ни один взгляд не упал на искушающий его образ. Так, чтобы не увязнуть в этих сетях, но…

Ха молил о любви. Чжу ее требовал. А Лео дарил и ничего не просил взамен. Он пел о своих чувствах к девушке, не ожидая от нее ответа. Просто бесхитростно раскрывая перед зрителями свое сердце и душу.

Может, у него