Во власти тумана - Лана Александровна Ременцова

их дюжину, потерял троих своих, нехило пострадал сам, но огневица, которую ты спасла, передала ему послание, что ты жива и находишься у меня.

– Он хотел спасти меня?

– Дурочка, конечно, неужели ты этого ещё не поняла, он же влюблён в тебя по уши.

– Но… он говорил, что нет, – распахнула глаза от удивления, наклонив голову так, что смоляной локон мило упал на лицо, и на нём заиграли огненные блики от многочисленных свечей, расставленных вокруг в бронзовых массивных подсвечниках.

– Он – повелитель, чёрствый, как недельная краюха хлеба, и никогда никого ещё не любил, как ты думаешь, ему легко принять такую слабость? Для него женщины были всего лишь для удовлетворения плотских потребностей, насилие женской особи это само собой разумеешься факт. Тебя он спас и не захотел, чтобы над тобой издевались люди. С тобой он до сих пор сдерживается. А ты так ничего и не поняла, постоянно его доводишь до крайности.

– Спасибо, – прошептала, опуская взгляд на плотный плед из какой–то экзотической шерсти, непохожей ни на какую земную.

– За что? – василиск приподнял в недоумении густую чёрную бровь, с лаской убирая упавший локон с её лица и заводя за ухо.

– За всё. И ещё… я узнала у огненных драконов, что являюсь чистокровной рубиновой змеей, и рождение нашего сына омолодит всех в государстве туманных на пять тысяч лет. Ты это знал?

– Конечно, знал, но Мирослав нет, и никто больше об этом не знает.

– Почему ты ему не сказал? – на гладком лбу залегла складка удивления.

– Не положено по нашим древним законам, и ты не говори.

– Но как же он узнает?

– Узнает, само по себе придёт, не подгоняй события.

Тут неожиданно постучались в тёмные дубовые двери.

– Войди, – громыхнул василиск.

Вошёл молодой змей и поклонился обоим. Девушка бросила на него невольный взгляд. Высокий, крупный, красивый, темноволосый с золотым обручем на лбу, накачанный торс, украшенный червонным золотом и замысловатыми татуировками, впрочем, выглядел, как и все здешние змеи, чёрные обтягивающие брюки, на кожаном поясе огромная золотая змея с глазами в виде рубинов.

– Там у нашей скалы драконы тумана стучат так, что земля содрогается. Что им передать?

– Передай, что Линда у меня, жива и невредима, и скоро я отправлю её к жениху, пусть успокоится и возвращается к себе.

Змей поклонился и вышел.

– Вы все такие?

– Какие? – улыбнулся, становясь ещё красивее пугающей мрачной красотой, а в глазах запрыгали озорные черти.

– Красивые, сексуальные, и драконы такие же, как будто я попала в мир самых красивых мужчин.

– А это… – ухмылка стала шире, – все мы относимся к греху искушения, поэтому то, что ты называешь красотой всего лишь наши сути, это здесь воспринимается как данность, понимаешь? А этот змей, моя правая рука, он более силён и привлекателен чем остальные.

– Понимаю, огненные тоже красивые, но герцог подлец и убийца.

– Теперь ты и сама это поняла, почему Мирослав его так ненавидит. Он жестоко казнил его отца, предыдущего повелителя тумана. Поверь, очень жестоко, а им прислали в золотом сундуке его мужской орган.

– Какой ужас, – Линда отпрянула, а на глаза внезапно навернулись слёзы.

– Да, и сын первым открыл этот кровавый подарок, не дав, матери увидеть его, отнёс в туманный лес, оставил там по всем нашим традициям, и отправил душу отца в забвение тумана.

– О, как мне его жаль, какая же я дура, что так относилась к нему, теперь многое поняла. Спасибо, тебе ещё раз, за всё. Я хочу домой.

– Домой?

– Да! Я хочу к нему! К моему жениху!

– Умница, – Рогиус встал, что–то достал из деревянного комода, стоящего в углу, и подошёл со спины дочери. Она вздрогнула, вновь почувствовав его холодные пальцы.

– У всех змей холодная кровь и у тебя тоже, вы будете прекрасным дополнением друг друга, твой холод и его жар. Не шевелись, я хочу сделать тебе подарок, – и он надел на неё тяжёлое золотое украшение, взял за тонкую кисть, подвёл к зеркалу в деревянной оправе и отошёл.

Линда залюбовалась двумя рядами золотых цветов в виде змей разного размера, в середине пастей каждой горел рубин, женский интерес сразу посчитал их.

– Тринадцать? – улыбнулась, оглядываясь на отца.

Он прислонился спиной к стене, скрестив ноги, сложив руки на могучей груди.

– Да, девочка, золотая чёртова дюжина. Это наша древняя реликвия, носи, теперь любой будет сразу знать, что ты моя дочь и больше тебя никто не обидит. Огненные думали, что ты дочь рядового василиска с рубиновой коброй, но они даже не догадывались, что моя, если б знали, не тронули бы тебя, так как я могу уничтожить всю их территорию вместе с ними. Я – мощная подземная сила и если захочу, то уничтожу всех их. И даже, не зная этого, не могу оставить поступок огненного без наказания.

– Что ты хочешь сделать?

– Я заберу его дочь и сделаю наложницей, а когда надоест, убью. Он сильно пожалеет о том, что тронул тебя.

– Может, не стоит отыгрываться на его дочери?

– А это уже не твоё дело, девочка, идём.

Они прошли по туннелю, вышли в полутёмное круглое помещение. Линда с интересом разглядывала его: тёмно–зелёные колонны шли в шахматном порядке, пол каменный с витым плющом укрывающем, как живой ковёр, на стенах – горящие факелы.

Василиск выставил руки вверх, будто что–то невидимое вытягивал, через миг разверзся потолок, и к нему упала юная девушка, лет восемнадцати – девятнадцати на вид с огненно–рыжими длинными волосами, нежным маленьким лицом и хрупкой фигурой.

– А – а – а! – закричала, с опаской уставившись на крупного мужчину, крепко держащего её в объятиях, начала вырываться. – Кто ты? Где я?

– Я – василиск, имя моё Рогиус, ты в моих владениях и являешься теперь моей собственностью, вещью. Будешь ублажать меня и начнёшь прямо сейчас.

– Я – дочь Вольтрана, герцога огненных драконов. Он убьёт тебя! Верни меня обратно! Немедленно! Змей проклятый!

Василиск поставил девушку на ноги и ударил по лицу, она упала на пол ему под ноги, намотал волосы на руку и потащил.

– Прощай, дочь, скоро свидемся.

Линда стояла молча, как вкопанная, и от всего увиденного и, не зная, как ей вернуться.

А Рогиус уже вышел, таща визжащую пленницу по ледяному полу.

«Раз он меня оставил здесь одну, значит, тут есть где–то выход», – она перевела взгляд на нерабочий фонтан посередине зала, подошла и потрогала холодный камень. Из центра чашеобразного фонтана выплеснулся серо – голубой туман, как живой сгусток энергии и, окутав её, как кокон,