Тёмная легенда - Кристин Фихан

Франческа провела своим язычком по крошечным следам укусов, которые она сделала на его твердой мускулистой груди и прижалась к нему. Он был единственным безопасным якорем, когда ее тело покачивалось на волнах чистого расплавленного удовольствия. Она тонула в нем, ее тело больше не принадлежало ей. И никогда больше не будет принадлежать. Она лежала под ним, биение ее сердца громким эхом отдавалось в ее ушах, его кровь бежала в ее венах, а во рту остался его привкус, его тело находилось глубоко внутри нее. Впервые за все свое бесконечное существование она была полностью удовлетворена.

Габриэль лежал поверх нее, придавив ее, и чувствовал, что больше никогда не захочет уйти далеко от ее красивого тела. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза, ожидая увидеть осуждение. Франческа ласкала его влажные волосы.

— Так вот чего мы были лишены все эти годы, — сказала она тихо, с удивлением.

Он склонил голову и запечатлел поцелуй на ее нежном и уязвимом горле. Его руки собственнически зарылись в ее волосы.

— Ты так невероятно красива, Франческа, — его голос соблазнительным шепотом прошелся по ее коже.

Она закрыла глаза и позволила ему просочиться в ее тело и разум. Он связал их воедино. Она надеялась, что он этого не сделает, но это все равно ничего не меняет. Ничто из этого ничего не меняет. Франческа была рада, что испытала то, что должно было быть ее, но этого было недостаточно, чтобы удержать ее на земле. Прошли сотни лет, ее жизнь ушла в никуда. Она не сможет начать все сначала как карпатская женщина, связанная с властным мужчиной. Она расслабилась, впитывая ощущение его тела. Он так отличался от нее, был более мускулистым и жилистым, сильным и крепким, состоящий из углов и плоскостей.

Он задвигался вновь, нежно и осторожно, вновь наращивая между ними жар. Франческа старательно избегала всех мыслей о сексе и половом акте, когда поняла, что с ней это никогда не произойдет. Теперь же ей было жаль, что она не включала этот предмет в свое обширное образование.

— Я включал, — заверил ее он и еще раз полностью завладел их телами. Он управлял ею своим сознанием, своими руками, обхватывая ее округлые ягодицы, двигая ее телом в одном ритме со своим.

Невозможно было отрицать его присутствия. Франческа и не хотела этого делать. На протяжении всех длинных веков своего одинокого существования, она никогда не предавала своего Спутника жизни. До тех пор, пока она знала, что он жив, она ждала, надеясь, как делают многие женщины. Но по мере того как пустые годы проходили, она поняла, что он не придет за ней. После чего обратила все свое внимание на то, чтобы найти способ выходить на солнце. Следующим этапом стала бы ее жизнь с Брайсом. Но теперь все окончательно изменилось. Никто другой не сможет заставить ее испытать такие же ощущения, как Габриэль. Он был самим пламенем и экстазом, его руки скользили по ней, словно запечатляя в памяти каждую линию и изгиб. Словно он поклонялся ей. Словно она должна была принадлежать ему.

Габриэль хотел ее. Нуждался в ней. Только она могла успокоить пламенный жар в его теле. И она с абсолютной уверенностью знала, что только Габриэль мог заставить ее чувствовать себя такой живой. Полностью живой. Только Габриэль мог заставить ее тело гореть с такой силой, которая волной за волной чистого чувственного удовольствия разбивала ее на части и заставляла терять контроль. Это не было похоже ни на что когда-либо испытанное или воображаемое ею, его тело двигалось в ее во властном ритме, подводя ее все ближе к краю высочайших гор.

Рот Габриэля скользнул по ее полной груди, так что ее тело словно растаяло, словно ее внутренности превратились в расплавленную лаву. Она хотела, чтобы он дотрагивался до нее, исследовал каждый дюйм ее тела своим ртом. Его язык круговыми движениями прошелся по ее напряженным соскам, и ее бархатистые ножны все сильнее и сильнее сжиматься, пока она не почувствовала, что тонет в наслаждении. Он двигался уверенными сильными толчками, сближая их тела, его руки впились в ее бедра, в то время как он держал ее в неподвижном состоянии для его вторжения. Она хотела его именно таким, снова и снова. Она смогла прочитать эротические картины в его сознании, вещи, которые он хотел проделать с нею, вещи, которые он хотел, чтобы она проделала с ним, и ей хотелось всего этого. Ее тело вышло из-под контроля, и она вцепилась в него, тихий звук чистого удовольствия вылетел у нее прежде, чем она смогла остановить его. Ей не хотелось останавливать его, ей хотелось, чтобы этот момент длился вечно. Ей хотелось не торопиться и исследовать каждый дюйм его сильного совершенного тела. Ей хотелось свести его с ума от удовольствия, поскольку она знала, что это в ее силах.

Ее руки обвились вокруг его шеи, теснее прижимая его к себе, в то время как он погружался в нее, то входя, то выходя, поднимая ее все выше и выше, пока она не свалилась со скалы в свободном полете, который длился и длился, пока он не взорвался в ней, падая вместе с ней, пока их тела не переплелись так, что нельзя было сказать, где начинается одна и заканчивается другой. Габриэль прижимал ее к себе, замедляя их сердцебиения, невероятно довольный ее реакцией. Вместо того чтобы сердиться на него за его преднамеренное соблазнение, она прижалась своим красивым ртом к выемке его плеча, ее тело было мягким и гибким. В ее сознании он прочитал только об ее удовольствии, об ее растущем стремлении к большему. Она хотело его тепла и огня. Она хотела ощутить на себе его руки. Это было не похоже ни что ранее испытанное ими обоими.

Внезапно она выпрямилась и оттолкнула его твердую, как стена, грудь. Габриэль дал ей несколько дюймов свободы. Капелька пота стекла в ложбинку между ее манящими грудями, и он лениво склонил свою голову, проследив путь капли своим языком. Он почувствовал, как ее тело содрогнулось и сжалось вокруг него. Она снова толкнула его, и он незамедлительно вторгся в ее мысли. Чувство вины захватило ее, чувство вины и смущение из-за того, что она чувствовала такое сильное сексуальное влечение, когда ничего подобного ранее не испытывала.

— Это естественно, Франческа, — успокаивающе прошептал он, его зубы туда-сюда прошлись по ее чувствительной коже, затем двинулись к уголку ее рта.

— Может для тебя так оно и есть, но не для меня. Мне нужно время, Габриэль, чтобы привыкнуть ко всему этому. Мне необходимо побыть одной. Мне необходимо обдумать все это. Пожалуйста, позволь мне встать.

Были ли в ее голосе слезы? Он в течение долгого времени изучал ее отведенное в сторону лицо, желая, чтобы она встретила его темный пристальный взгляд, но она была непреклонна в своем отказе. Неохотно выйдя из нее, он сразу же почувствовал себя обделенным. Она тоже, хотя не пожелала признаться в этом даже самой себе. Ей хотелось побыть одной. Габриэль освободил ее тело от веса своего, его руки еще раз прошлись по ее нежной коже, поскольку он не мог ничего с собой поделать. Он лег, уставившись в потолок спальни, небольшая улыбка удовлетворения изогнула его губы.

Она хотела его каждой своей клеточкой точно так же, как он хотел ее. Чувственная и невероятно страстная женщина скрывалась в Франческе. Габриэль закрыл глаза и подумал, каково это будет каждый рассвет держать ее в своих объятиях, каждую ночь просыпаться рядом с ней, глубоко зарываться своим телом в ее манящее тепло едва пожелает. Он никогда, за все века своего существования, не представлял себе существование такого рая, и теперь был более чем решительно настроен никогда ее не потерять.