Московский бродвей - Фридрих Незнанский

– За что?

– Не за что, а за кого.

– Ну хорошо, за кого вы отомстили?

– За Анжелику.

Бородулин аккуратно и с большим удовлетворением записал эту фразу в протокол.

– На стене туалетной кабинки мы обнаружили записку. Ее оставили вы?

– Да.

– Кто это – Анжелика?

Сафин улыбнулся:

– Одна… моя знакомая.

– Кто именно? Фамилия?

– Я не знаю.

– Хорошо. Где проживает эта Анжелика?

Сафин пожал плечами:

– Не знаю.

– Где вы с ней встречались?

– В гостинице.

– В какой?

– В «России».

– Когда именно?

– Недели две назад.

– Вы давно знакомы с ней?

– Нет. Мы тогда и познакомились.

– Расскажите, как это было.

Бородулин не мог поверить своему счастью. Этот Сафин кололся с полпинка. Не запирался, выкладывал все как на духу. Было такое впечатление, что он только и ждал вопросов следователя…

– Я был в ресторане на первом этаже. Сидел спокойно, ел. А потом слышу – в фойе кто-то скандалит. Ну я вышел посмотреть, в чем дело. А там эта Анжелика. Это известная певица, вы должны ее знать. Очень известная.

Бородулин кивнул:

– Да, я ее знаю.

Конечно, у следователя почти не было сомнений, какая именно Анжелика имеется в виду. А теперь это подтверждалось документально, показаниями самого подозреваемого. А это, знаете ли, дорогого стоит…

– Что делала Анжелика в тот момент, когда вы вышли из ресторана?

– Она скандалила и кричала. Вокруг люди суетились. Пытались ее остановить… Но она продолжала.

– Она была пьяна?

– Да… Видимо, тоже из какого-то ресторана вышла.

– Что было дальше?

– Кто-то вызвал милицию, а она была одна. Никого рядом не было. Я подумал, что лучше ей в милицию не попадать.

– Почему?

– Хм… – усмехнулся Сафин. – От нашей милиции в любом случае подальше надо держаться. Даже если невиновен. А уж тут… Сами понимаете…

А ведь он прав, подумал Бородулин.

– Хорошо. Что было дальше?

– Я подошел к ментам. Ну и договорился.

– О чем вы договорились?

– О том, чтобы они ее не трогали. Вроде не было ничего…

– И что же, они так быстро согласились?

– А почему бы и нет? Люди всегда могут общий язык найти.

– Вы дали им деньги?

– Ну что вы! – делано возмутился Сафин. – О чем вы говорите? Наша милиция разве берет деньги?

Он еле заметно подмигнул Бородулину, и тот не стал развивать эту тему. Все равно ничего не докажешь…

– Что было после того, как милиция ее отпустила?

– Она меня поблагодарила. Даже протрезвела немного. И попросила проводить ее в номер. Ну я и проводил.

– Чей номер?

– Ее.

– Так, ясно. – Бородулин подумал, что нужно будет выяснить, действительно ли имел место инцидент в гостинице «Россия», – когда точно это произошло?

Сафин посчитал по пальцам и уверенно сказал:

– Точно. Две недели назад. День не помню.

Следователь поднял телефонную трубку и набрал номер:

– Алло, Лена? Бородулин… Вот тебе задание: съезди в гостиницу «Россия», посмотри журналы дежурств примерно двухнедельной давности плюс-минус три-четыре дня. Искать нужно происшествия, которые произошли с некой Анжеликой Раззаевой… Да, известной певицей. Если не найдешь, то расспроси милиционеров. Узнай, кто дежурил, не было ли инцидента с ней в холле гостиницы… Что? Писали в газете?.. В «Московском комсомольце»?.. За какое число?..

Все складывалось лучше некуда. Через несколько минут Бородулин принес из архива газету «Московский комсомолец» двухнедельной давности, где в разделе хроники следователь прочитал о скандале, который Анжелика учинила в холле «России». Бородулин внимательно прочитал заметку. Показания Сафина подтверждались полностью. Журналист даже мягко намекал на то, что «певице удалось договориться с дежурными милиционерами».

Сафин, улыбаясь, следил за Бородулиным и, кажется, был даже чем-то доволен. Он спросил:

– А в газете про меня ничего не написано? Кстати, мы договорились, чтобы они не составляли никаких актов.

– Значит, – продолжал Бородулин, отложив газету, – Анжелика сразу успокоилась, когда вы подошли?

– Нет. Не сразу. Она кричала. А я стал ее успокаивать.

– Что она кричала?

– Ругала Консона и Разину.

Бородулин еле сдержал улыбку. Об этом в «Комсомольце» написано не было, однако признательные показания Сафина, конечно, ценней, чем какая-то там заметка… Еще чуть-чуть, подумал следователь, и, пожалуй, удастся вырваться в отпуск куда-нибудь к морю. Улик против известной певицы становится все больше и больше.

– Что именно она кричала?

– Кричала, что расправится с этой мерзавкой Разиной и с подонком Консоном. Что испоганит его гадскую рожу, а Разина сделает четвертую пересадку кожи после нее.

– Долго это продолжалось?

– Нет, не очень. Минут десять-пятнадцать.

– Потом вы поднялись к ней в номер.

Сафин кивнул.

– И что дальше?

– Анжелика стала рассказывать, что Разина и Консон не дают ей спокойно жить, мешают ее концертам… Я не очень хорошо помню. Но из ее слов выходило, что они пытаются взять ее бизнес под свой контроль.

– Она была одна?

Сафин кивнул, но как-то не очень уверенно. Бородулин, конечно, обратил внимание на это, но переспрашивать не стал.

– А потом, – продолжил Сафин, – она попросила меня отомстить Консону.

– И вы согласились?

Сафин кивнул:

– Да. Она предложила деньги.

– Сколько?

– Тысячу долларов…

– Хм… Интересно. А почему вы так быстро согласились?

Сафин пожал плечами:

– Когда женщина просит, мужчина не должен отказывать.

– Значит, у вас не было личной неприязни к Консону и его сыну?

Сафин ненадолго задумался и ответил:

– Да нет… Кроме того, что он мне еще с детства надоел со своими песнями.

Закончив допрос, Бородулин вызвал контролера, тот увел Сафина в камеру следственного изолятора, и еще раз перечитал протокол. Выходило, что Анжелика Раззаева наняла Сафина, чтобы тот отомстил Консону за какие-то неприятности, которые он ей доставил. И тот решил совершить покушение на Давида, сына певца. Однако Сафин напрочь отрицал свое участие в случае в Останкинском телецентре. Это несколько озадачивало Бородулина. Особенно смущала схожесть способа нападения – ранение в плечо. В общем-то Сафин показал, что Анжелика просила никого не убивать, а просто напугать. Но кто напал на Симеонова? Если бы это был Сафин, то для него нет никакого смысла скрывать: рано или поздно все выяснится.