Под покровом ночи - Линда Ховард

— Кто-нибудь слышал звук мотора или какой-нибудь другой шум позднее? Может быть, Уэбб потом вернулся?

— Я ничего не слышал, — сказал Гарлен.

— Я тоже, — подтвердила Глория, — но это ни о чем не говорит, потому что внутри дома наружные шумы слышны плохо.

Люсинда подняла голову, и Боули показалось, что она от всей души желает, чтобы сестра и ее муж заткнулись.

— Мы действительно не всегда слышим звук подъезжающих машин. В доме хорошая изоляция, к тому же кустарник заглушает звуки.

— Значит, он мог вернуться незаметно для вас.

Люсинда открыла рот, потом закрыла, не сказав ни слова. Ответ был очевиден. На верхнюю веранду, опоясывавшую большой старинный особняк, можно было подняться по задней лестнице. Кроме того, каждая спальня имела двери, выходящие на веранду, так что не составляло ни малейшего труда незаметно подняться по лестнице и войти в спальню. С точки зрения безопасности Давенпорт был ниже всякой критики.

Возможно, что-нибудь видел или слышал Лойел, он жил не в особняке, а рядом с конюшнями.

Отойдя от Роанны, Ивонн направилась к Боули.

— Я слышала, о чем вы говорили, — тихо сказала она, подходя, и ее пристальный взгляд противоречил спокойному тону. — Вы тянете не за тот конец веревки, Боули Уоттс. Мой сын не убивал Джесси. Как бы он ни был взбешен, он не мог причинить ей вред.

— При других обстоятельствах я не стал бы спорить с вами, мэм, но Джесси грозила, что заставит Люсинду вычеркнуть Уэбба из своего завещания, а мы все знаем, как много значил для него Давенкорт.

— Все это чушь собачья, — резко сказала Ивонн, не обратив внимания на то, как дернулась Глория. — Уэбб ни на секунду не поверил в это. Джесси всегда все преувеличивала, когда бывала не в себе.

Боули взглянул на Люсинду. Слезы высохли на ее глазах, и голос звучал тихо, но твердо:

— Я никогда бы не лишила его наследства.

— Даже если бы они развелись? — настаивал он. Ее губы задрожали.

— Никогда. Он необходим Давенкорту.

Значит, один из мотивов убийства отпадает. И слава Богу. Если ему все же придется арестовать Уэбба, он сделает это с величайшей неохотой.

В это время со стороны центрального входа послышались голоса, среди которых выделялся низкий баритон Уэбба. Все головы повернулись к двери, в которую в сопровождении двух помощников шерифа вошел Уэбб.

— Я хочу ее видеть, — быстро и настойчиво сказал он, — я хочу видеть мою жену. Боули устало посмотрел на него.

— Очень жаль, Уэбб, но мне необходимо задать вам несколько вопросов.

Джесси была мертва. Во всяком случае, так говорили. Он поверит, только когда сам убедится. Его мысли путались. Когда Джесси закричала, что хочет развода, он не почувствовал ничего, кроме облегчения, что наконец избавится от нее, но теперь… Джесси мертва? Испорченная, истеричная, страстная Джесси. Он не мог припомнить дня в своей жизни, когда Джесси не было бы рядом. Они вместе росли, двоюродные брат и сестра, товарищи детских игр. Потом голос пола толкнул их друг к другу, заставив вести бесконечную борьбу за первенство. Женитьба на ней была ошибкой, но известие о ее смерти потрясло его, хотя последние два года их жизни она превратила в ад, окончательно уничтожив то слабое чувство, которое он испытывал к ней. Кроме того, его терзало ощущение вины перед Роанной. Он не должен был целовать ее. Ей всего семнадцать, она совсем еще зеленый подросток. Когда она внезапно обвила руками его шею и поцеловала, нужно было отстранить ее. Вместо этого он как последний сукин сын упивался нежным и неумелым прикосновением ее губ и сладостным ощущением невинности. Вместо того чтобы прервать поцелуй, он ответил на него и даже перехватил инициативу, прижал ее к себе, чтобы почувствовать прикосновение маленьких нежных грудей. Если бы в это время не вошла Джесси, Бог знает, до чего бы дошло. Роанна тоже была возбуждена. Тогда он думал, что она слишком невинна, чтобы осознавать, что делает, но теперь он видел все в ином свете. Что бы он ни сделал, Роанна вряд ли остановила бы его. Он мог взять ее прямо на кухонном столе или не снимая с колен, и она не стала бы сопротивляться.

Могла ли Роанна убить Джесси? Уэбб ненавидел их обеих и ненавидел себя. Когда Джесси выкрикивала грязные оскорбления, он внезапно почувствовал, что не вынесет больше ни минуты ее присутствия и что их брак подошел к концу. Что касалось Роанны, то вряд ли она была такой коварной и искушенной, чтобы подстроить сцену в кухне. Когда он взглянул на нее после обвинений Джесси, то увидел, что на лице ее отпечатались страх, смущение и ненависть.

Он знал, что Роанна и Джесси не ладили друг с другом и догадывался о причинах этой враждебности. Только слепой мог не заметить, как сильно он нравится Роанне. Он никогда не давал ей повода, не поощрял ее, но и не пытался образумить. Ему нравилось ее полудетское обожание, особенно на фоне постоянных сражений с Джесси. Он любил малышку Ро, но совсем не так, как она хотела, он любил ее как старший брат. Его огорчало, что у нее не было аппетита, что она не умела вести себя в обществе. Да и легко ли чувствовать себя вечным гадким утенком рядом с красавицей Джесси.

Поверила ли она той абсурдной угрозе Джесси, что та заставит Люсинду вычеркнуть его из своего завещания? Он знал, что все это пустой бред, но знала ли Роанна? На что она могла решиться, чтобы защитить его? Зачем она пошла к Джесси? Затем, чтобы уговорить ее не заставлять Люсинду изменять завещание? Но это не имело никакого смысла. Джесси набросилась бы на Роанну, как медведь на кусок мяса, выкрикивая еще более несусветные угрозы и оскорбления. А может быть, Роанна отважилась на еще более страшный и безрассудный поступок? Раньше ему и в голову не пришла бы эта мысль, но после того, как на лице Роанны промелькнуло то странное выражение, он не был ни в чем уверен.

Ему сказали, что Роанна первая увидела Джесси мертвой. Ей пробили голову каминными щипцами. Нет, нет, это не она. Роанна не могла этого сделать.

Уэбб сидел один в кабинете Боули. Нужно постараться привести в порядок свои мысли. Вне сомнений, он является главным подозреваемым. После той сцены, которая произошла вчера вечером между ним и Джесси, это подозрение имело под собой почву.

Пока еще его не арестовали, хотя перспектива ареста не очень волновала. Джесси он не убивал, и, если против него не будет сфабриковано каких-нибудь улик, нельзя будет доказать вину, и его скоро отпустят. У него столько дел. Ему удалось увидеть Люсинду лишь мель-. ком, но нельзя было не заметить, как она убита случившимся. Ее необходимо освободить от хлопот по организации похорон. Кроме того, Джесси была его женой, и он должен был сослужить ей эту последнюю службу, той девочке, которую он знал много лет, жене, которую мечтал в ней найти, но потерпел поражение. Несмотря ни на что, такой смерти она не заслужила.

Слезы наполнили его глаза и потекли между пальцев. Джесс. Красивая, несчастная Джесс. Он хотел, чтобы она стала его другом и партнером в делах, а она хотела совсем другого — брать, ничего не давая взамен. Удовлетворить ее желания не смог бы никто, и вскоре он перестал даже пытаться это сделать, А теперь она мертва, и ничего уже нельзя исправить.