Книги онлайн и без регистрации » Романы » Я никогда не - Малика Атей

Я никогда не - Малика Атей

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 62
Перейти на страницу:

Юн, Анеля и Бахти выпили.

– Крупно? – спросил Ануар.

– Нет, конечно, – ответила Бахти. – Просто проверяешь свои силы: сможешь ли ты спокойно и незаметно пройти мимо продавца.

– Вот, да, – подтвердил Юн. – Адреналин.

– Нет, я сделала это нечаянно, – сказала Анеля. – Мы стояли на кассе с женщиной, у нас обеих были полные тележки, и когда мы раскладывали продукты по пакетам, я забрала один из ее, просто перепутав.

– Но ты могла принести его обратно, – заметил Карим.

– Я же обнаружила это только дома и не хотела тащиться обратно, а потом, знаешь, я глубоко сомневаюсь, что продавцы вернули бы ей ее пакет. Они бы сказали – нет, никто ничего не приносил.

– Легко считать себя честной, предполагая, что остальные – непорядочны, – улыбнулась я.

– Да кто сказал, что она вообще вернулась за своим пакетом! – Анеля стала защищаться.

– А что в нем было? – спросила Бахти.

– Не помню, обычные продукты, – неубедительно сказала Анеля.

– Помнишь, конечно, – настаивала Бахти. – Дорогие?

– Перестаньте. – Юн приобнял готовую расплакаться Анелю.

– Я никогда никого не доводила до слез, – с укором сказала Анеля.

Мы все незамедлительно выпили.

– Твоя очередь допрашивать, Анеля, – сказал Карим. – Теперь, когда мы знаем неприятное воспоминание, которое гложет тебя, ты вправе узнать о наших.

– Тогда с тебя, Карим, мы и начнем, – сказала Бахти. – Глядишь, это так затянется, что остальным не придется ни в чем сознаваться.

– Если бы Карим должен был огласить полный список, мы бы и за год не управились, – сказала я. – Но мне кажется, речь идет всего об одном неприятном воспоминании, когда он кого-то довел до слез.

– Двоюродную сестру бабушки, – ответил Карим. – Мне было восемь, я передал ей обидные слова, которые сказала о ней бабушка. Она расплакалась и уехала, никому ничего не сказав. Со временем это как-то замялось, но с тех пор что-то между ними испортилось.

– Ужасно, – сказала Бахти.

– Да, довольно ужасно, – подтвердил Карим. – Знание всей правды еще никого не делало счастливее.

– Но это ведь была не совсем правда, – возразила я. – Если твоя бабушка не сказала этих слов своей сестре в лицо, значит, она могла сказать их в сердцах и понимать, что это несправедливо.

– Она просто сказала их ребенку, считая, что ребенку безопасно говорить что угодно, – сказала Бахти.

– Сомнительное развлечение эти ваши неприятные воспоминания, – сказал Ануар. – Мне уже стало грустно.

Мне тоже казалось, что пора сворачивать и вернуться к приятным разговорам о сексе, но тут Бахти, обычно предпочитавшая не заморачиваться, к огромному моему удивлению, сказала:

– Знаешь, я думаю, это не лишено смысла. Разве не спокойнее будет рассказывать друг другу секреты о личной жизни, зная, что мы связаны – в какой-то мере – круговой порукой секретов действительно важных? Разве это не отличает приятельство от дружбы?

«Разве не легче, – продолжила я мысленно, – закрывать глаза на отсутствие стыда, если ты знаешь, что у человека есть совесть?»

– А я думал, мы все связаны спором о разводе Айдара и Боты, – пошутил Карим, и мы рассмеялись. – Но я согласен с Бахти. Это грустно, но интересно.

– Ты просто не хочешь, – я улыбнулась, – быть единственным, кто поделился случаем, в котором был виноват.

– Может быть, – бесстрастно сказал Карим. – Так или иначе, Юн следующий.

– Не могу себе представить, – сказала Анеля, поворачиваясь к Юну, – чтобы Саша кого-то заставил плакать.

– Нуу, – помедлил Юн, – ну я не назову сейчас конкретный случай, просто всегда такое бывает: что-то происходит, кто-то обижается.

Только я собралась углубиться, кто этот кто-то, как Бахти сделала вид, что Юн закончил, и перешла к Ануару.

– А мне сложнее представить, чтобы Ануарка мог кого-то довести.

– Однажды из-за меня расплакалась младшая сестра Карима, Гульжан. Но я правда не понял, что я сделал. – Было видно, что Ануар не врет.

– Отпускаю тебе все грехи, – сказал Карим. – Гульжа просто любит плакать.

– Никто не может любить плакать, – сказала Анеля, – бывает действительно обидно.

– Обидчивым людям очень часто обидно. – Я вспомнила Гульжан. – Они просто обижаются на все подряд.

– Я следующая? – спросила Бахти. – Однажды я так замучила маму ночными разговорами о моих проблемах, что мама расплакалась от усталости, сказала, что она больше не может меня слушать, и избегала меня весь следующий день.

– Заводи после такого детей, – ласково сказал ей Ануар и поцеловал в щеку.

Бахти немного нервно ответила:

– Дети появляются бессистемно. Они ведь появляются не у тех, кто больше всех готов и больше всех хочет, они у кого-то просто появляются, и в этом мало общего плана.

Ребята заспорили о детях, а я постаралась не переглянуться с Бахти, чтобы не привлекать к ней внимания. Бахти не могла иметь детей.

– Если бы вы могли исправить всего одну вещь, отмотать назад до какого-то момента и поступить иначе, докуда бы вы отматывали? – вдруг спросил Юн.

– Ты сейчас озвучил самую вредную мысль из всех существующих, – сказала я, но Юн не сдавался.

– Мне кажется, в жизни каждого человека есть единственное событие, которое следовало бы исправить. Нужно просто понять, докуда мотать, когда именно началась эта фигня.

Когда все ушли, Карим задержался и задержал на мне вопросительный взгляд. Я подумала, он хочет поцеловать меня, но вместо этого он сказал:

– Слушай, я знаю, сейчас ночь и дождь и в твое ателье не приходят бесцельные посетители, но мы не съездим туда? Я очень хочу его увидеть.

Я с радостью согласилась. Мы заказали такси, и через несколько минут я уже вставляла ключ в новый замок моего ателье – мне с детства нравилось это действие, удовольствие от того, как ключ мягко входит в скважину, звук, с которым он поворачивается, щелчок, с которым отпирается дверь.

Сейчас он увидит, как у меня потрясающе.

Я зажгла свет, и Карим перешагнул порог. Он замер и замолк, потом, так и не сходя с места, стал озираться. Вот он смотрит на паркет, вот он увидел мраморную столешницу.

– Красиво, правда? – Я сама еще не привыкла к созданному мной великолепию.

Пахло пеканом, рахат-лукумом, пудрой и коньяком – прекрасными духами из прямоугольного бутылька. Они были маслянистыми, темными и такими густыми, что их капли будто продолжали висеть в воздухе, так и не садясь на поверхности.

Карим все так же молчал. Теперь он смотрел на ручку примерочной – она была хрустальной и потому приковывала взгляд. Обычное стекло не будет так блестеть.

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 62
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?