Поиски пропавшего без вести - Татьяна Рубцова

Дом 64 — Эти вырезанные из жести цифры Ольга увидела издалека. Четыре этажа, квартира 58, значит это крайний подъезд. Направляясь к нему, она увидела стоящий на асфальтовой дорожке грузовик с крытыми бортами.

«Кто-то уезжает», — по привычке подумала Ольга, хотя зачем бы открывать борта с трех сторон. А у двери подъезда, прислоненная к грязно-белой стене, стояла крашенная крышка гроба. Ольга вздрогнула, проходя мимо, потому что боялась смерти, и подумала, что в подъезде будет много народа, а в ее интересах пройти незамеченной.

Квартира 58, четвертый этаж. Ольга поднималась по лестнице и думала, в какой же квартире покойник. Но все двери были заперты. Только на верхнем этаже ходили и шумно разговаривали люди.

Четвертый этаж, крайняя справа квартира. Открытая нараспашку дверь должна быть 58. Неприятное чувство робости овладело Ольгой, и она не догадалась, а именно узнала, что покойник именно из этой квартиры. Значит, брат Андрея умер, — подумала она. — Бедный мальчик.

Остановившись на площадке перед дверью, Ольга не знала, как переступить порог.

— Извините, — мужчина, еще молодой, налетел на нее сзади, держа в руке пакет с продуктами. — Вы проходите?

— Да. Кореневы тут живут?

— Да, входите.

«Господи, как говорить с бедной матерью, — подумала Ольга. — Какое сердце тут выдержит».

Она посторонилась, пропуская мужчину, и вошла в прихожую. Там было много людей, пахло борщом, жареным луком и хвоей.

В комнате за задвинутыми шторами ходили люди, в основном женщины и в большинстве своем такие, какой представляла себе Ольга мать Андрея.

— Простите, — откашлялась она.

К ней повернулась одна из них, но молодая и стройная, и не похожая на вахтера.

— Что вам?

— А где хозяйка?

— Вот.

— Где?

Женщина показала что-то, что скрывали за собой эти люди.

— Сядем что ли, — сказал пожилой мужчина.

Стулья, пуфики стояли вдоль стен, заставленных мебелью. Люди сели, и Ольга увидела посреди комнаты простой деревянный гроб, установленный на табуретах.

«Господи, бедный мальчик», — Ольга, боявшаяся покойников, с замиранием сердца посмотрела в ту сторону. Но в гробу лежала женщина. Платок скрывал ее волосы, белел под люстрой восковой лоб.

Ольга попятилась в ужасе и села на свободный стул, прижав к животу пластиковый пакет.

— Кто умер? — прошептала она.

— Александра Васильевна. А вы кто?

Ольга, бледная, обернулась на голос. Седой, морщинистый мужчина сидел рядом с ней, напряженно выпрямив длинную худую спину. Был он одет в домашнее вытянутое трико и футболку.

— Я…я из почты. У меня телеграмма.

— Ну-ка, ну-ка, от кого? У нее-то и родни не осталось. Хоронят вот из профсоюза.

Ольга отвернулась. Ей неприятным показалось и морщинистое лицо старика, и его серые бесцветные глаза с гнойниками в уголках век.

— А сын? — промямлила она.

— Так два сына, два имеются. Старший-то сгинул, дезертировал и сгинул, а младший в больнице. Вы это о котором?

— Ни о ком. Я пойду.

Тут все встали. Мужчины подняли гроб и стали выносить.

— Левее, левее, — командовал тот, кто распоряжался похоронами.

Ольга стояла и ждала, чтобы тоже выйти. Старик покашливал около нее.

— Олежка-то, — говорил он, — бедняга, калека теперь, инвалид, и без кормильца остался.

— Где он? — машинально спросила Ольга.

— Так в больнице же. Хотите знать, где?

— Да.

— В хирургии 3-й горбольницы. 5-я палата, 3-й этаж. Ему руку по плечо отрезали, если интересуетесь. А этот, старший-то, тоже хорош, мать в гробу выносят, а он бегает где-то.

— Андрей же не знает.

Тут Ольга осеклась и, повернувшись, уставилась на старика, а он на нее.

— Ну да, ну да.

Ольга не стала дослушивать. Остановившись во время разговора, она пропускала перед собой людей, а теперь оттолкнула локтем проходившую мимо женщину и выскочила через коридор в подъезд. Гроб несли медленно и осторожно, обогнать его было невозможно, и Ольга, внутренне дрожа, двигалась за ним, боясь только, что въедливый старик догонит ее.

Наконец она спустилась вниз. Гроб вынесли из подъезда и поставили на табуреты.

Обойдя людей, Ольга бросилась прочь. Она не бежала, но шла очень быстро. Вернувшись к остановке, она все оглядывалась, словно боялась, что въедливый старик преследует ее.

И она даже не догадывалась, а знала по наитию, что он сообщит о ней в милицию, что расспрашивал он ее не из простого любопытства, а из определенного понятия о гражданском долге. И хотя лично ей нечего было бояться, она боялась. Дождавшись нужного автобуса, она села в него и тут вспомнила, что даже не знает, где ей выходить.

«Ну, две остановке ехать, это точно», — рассуждала она про себя, глядя в окно.

Но автобус теперь останавливается на противоположной стороне, там она вообще ничего не видела. И Ольга стала вертеться в поисках кондуктора, и увидела маленького старичка с красной повязкой. Он медленно подходил к ней, копаясь в своей сумке и отрывая билеты.

— Вам, барышня, — наконец обратился он к ней.

— Один, — Ольга вытащила из кармана деньги.

— Мелочи не найдется?

Ольга достала пригоршню мелочи. Старичок выбрал две монетки и протянул ей билет.

— Скажите, — беря его и боясь, что старичок сейчас уйдет, начала Ольга. — Где мне найти кафе такое, там плетеные кабинки, и кресла, и столы.

— Как, как? Что за плетеные?

— Ну, из палочек что ли. Как корзинка, понимаете?

— Нет.

— «Нелля» называется.

— А. Такое кафе известно. Там моя внучка работает. Отсюда четвертая остановка.

— Спасибо.

— Не за что.

Автобус подъезжал к остановке, и старичок побежал к выходу, проверять билеты.

Ольга старательно стала считать.

…Вторая остановка…

…третья.

Она стала проходить к выходу, как только автобус тронулся и встала у кабины водителя, держась за поручни, пока тот еще не остановился.

— Тут? — спросила она у старичка-кондуктора. Тот кивнул, и она поспешно вышла.

— Через дорогу, — закричал ей вслед старичок.

А Ольга, даже не поблагодарив, бросилась через дорогу, то и дело смотря по сторонам. Наконец она увидела знакомые места. Вот ларек, вот магазин, школа, гаражи, и вот оно: кафе «Нелля».