Три дочери Евы - Элиф Шафак

Незнакомец ответил не сразу, словно это она предложила ему пойти с ней, и ему требовалось время на раздумья.

– Ты, кто же еще. Если хочешь, конечно. Но обещай, что будешь очень осторожна, ведь котята совсем маленькие.

– Обещаю, – кивнула Пери.

Где-то рядом распахнулось окно, и раздался пронзительный женский голос. Мать звала сына обедать, обещая переломать ему ноги, если он не явится через минуту. Незнакомец, внезапно занервничав, огляделся по сторонам.

– Не надо, чтобы нас видели вместе, – сказал он. – Я пойду первым, а ты за мной.

– А где они, эти котята?

– Недалеко, но нам лучше проехать. Моя машина стоит за углом. – Он сделал неопределенный жест рукой и торопливо пошел вперед.

Пери заметила, что он сильно прихрамывает. Она уже хотела последовать за ним, прогнав все сомнения. Это было первое в жизни решение, которое она приняла без ведома родителей, и ее охватило пьянящее чувство свободы.

Незнакомец, то и дело оглядываясь, подошел к своей машине и сел за руль, ожидая Пери.

Но она, сделав несколько шагов, внезапно остановилась. Словно ледяной ветер вдруг коснулся ее кожи, и это странное чувство заставило ее прирасти к земле. Но больше всего ее испугало даже не это, а взявшийся из ниоткуда плотный туман. Густая серая завеса расстилалась перед ней слой за слоем, как будто продавец в галантерейной лавке развертывал рулоны ткани. Растерявшись, она сразу забыла, куда шла и зачем. Сквозь пелену виднелся только мутный силуэт ближайшего дерева, а все остальное, включая мужчину в берете и его машину, поглотил туман.

Неожиданно внутри серого облака она различила странное видение: круглое детское личико, открытое и доверчивое. На одной его щеке темнело большое темно-лиловое пятно. Из уголка рта сочилась какая-то жидкость, словно его только что немного вырвало.

– Пери, где ты? Куда ты пропала?

Откуда-то издалека до нее долетел встревоженный голос матери.

Пери не могла ответить. Сердце ее колотилось где-то в горле. Не отрывая глаз, она смотрела на Дитя Тумана. Наверное, это дух или джинн, пронеслось у нее в голове. Она много слышала об этих созданиях, состоящих из огня, который не дает дыма. Они обитали на земле задолго до того, как Бог изгнал из райского сада Адама и Еву, следовательно, именно они являются здесь истинными хозяевами. Люди пришли сюда позднее и вторглись во владения джиннов, которые ныне обитают лишь в самых отдаленных местах – в глубоких пещерах, на заснеженных горных вершинах, в безводных пустынях. Но порой они проникают в города и поселяются в вонючих туалетах, мрачных тюремных камерах, сырых подвалах. Людям следует остерегаться, чтобы не наступить на кого-нибудь из них. Того, кто по неосторожности сделает это, ожидает печальный удел. Как правило, его разбивает паралич. Возможно, именно это с ней и произошло, похолодев, подумала Пери. По крайней мере, она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Пери! Где ты, Пери? – В голосе матери слышалась неприкрытая паника.

Дитя Тумана отпрянуло, словно голос Сельмы был ему знаком. Плотная серая завеса начала рассеиваться. Вскоре силуэт ребенка растаял, как иней под лучами утреннего солнца.

– Я здесь, мама! – закричала Пери и со всех ног бросилась домой.

Сколько она ни расспрашивала соседей, не слышал ли кто-нибудь о котятах с розовыми глазами, никто ничего не знал.

* * *

Уже позднее, намного позднее она поняла, что была на волосок от того, чтобы стать еще одной героиней газетной хроники. Пусть и безымянной. А ее фотография с закрывающей глаза черной полосой была бы подписана инициалами «N. N.». В ряду других новостей – об убийстве главаря стамбульской мафии, столкновении между турецкой армией и курдскими сепаратистами на юго-восточной границе, судебном запрете на издание в Турции книги Генри Миллера «Тропик Козерога» – эта новость была бы далеко не самой громкой. И все же, прочтя о похищении восьмилетней девочки, люди принялись бы сокрушенно качать головами, щелкать языками и стучать по дереву, благодаря Бога за то, что это случилось не с их ребенком.

Пери назвала своего таинственного спасителя Дитя Тумана и ограничилась этим, не имея ни желания, ни возможности постичь его происхождение и природу. Видение возвращалось вновь и вновь, и визиты его не подчинялись какой-либо закономерности. Дитя Тумана появлялось не только тогда, когда Пери оказывалась в опасности, но и в самые обычные, ничем не примечательные моменты. Серый туман мог появиться перед ней в доме и на улице, утром и вечером, в ненастную и солнечную погоду, словно желая раз и навсегда убедить ее в том, как беспредельно ее одиночество.

Когда в девятнадцать лет она в первый раз поехала в Оксфорд, то взяла его с собой. Таможенные правила запрещают ввозить в Англию мясные и молочные продукты из неевропейских стран, но на детские страхи и потрясения запреты не распространяются.

Стамбул, 1980-е годы

Неделю спустя Пери набралась смелости и открыла свой секрет отцу.

– Ты хочешь сказать, у тебя видения? – спросил Менсур, отложив в сторону газетный кроссворд.

– Только одно, Баба, – уточнила Пери. – Младенец.

– И что же он делал, этот младенец?

– Ничего, – пожала плечами Пери. – Парил в воздухе.

Несколько мгновений лицо Менсура сохраняло непроницаемое выражение.

– Доченька, ты ведь у меня умница, – наконец произнес он. – Неужели ты хочешь стать такой, как твоя мать? Если так, давай забивай себе голову всякими глупостями. Но я ожидал от тебя другого.

У нее сжалось сердце. Меньше всего на свете ей хотелось разочаровать отца. Значит, надо было убедить себя, что никакого призрака не было. Ну и пусть она видела его собственными глазами. Наши чувства так часто обманывают нас. В конце концов, ей ведь не удалось его потрогать. А первое правило ее отца гласит: если ты не можешь это потрогать, значит этого нет. И никакого младенца в тумане тоже нет. Он существует только в ее голове. С этим Пери готова была согласиться. Но вот откуда он взялся в ее голове – этого она объяснить не могла.

– Запомни, девочка моя, цивилизованный мир стоит не на бессмысленных верованиях, – продолжал отец. – Он стоит на науке, разуме и достижениях техники. И мы с тобой – часть этого мира.

– Я знаю, Баба.

– Вот и хорошо. Забудь о своем младенце. И прошу тебя, матери об этом даже не заикайся. Обещаешь?

– Обещаю.

Разумеется, обещание она не сдержала. Как и любимая отцовская наука физика, человеческая психология тоже имела свои законы. Стоит сказать человеку, чтобы он не заглядывал в закрытый сундук или не открывал запертую дверь, у него тут же возникает неодолимое желание взломать замки. Справедливости ради надо заметить, что Пери держала слово, данное отцу, столько, сколько могла, но когда Дитя Тумана явилось вновь, она бросилась за помощью к матери.