Загадка подслушанных разговоров - Анна Устинова

— Уже не спим, — мигом проснулись Иван и Луна.

— Слушай, Муму, — застучал зубами Иван. — На фига было открывать форточку?

— Эй вы, сони, вставайте! — орали на улице братья. — Даем вам на сборы тридцать минут! Потом снова заходим!

И, метко швырнув прямо в лицо Муму снежок, они испарились. Герасим отпрянул от форточки и, спрыгнув со стула, смачно выплюнул снег прямо в Ивана. Тот взвыл и кинулся на Муму. Герасим попытался увернуться. Однако Иван, схватив его мертвой хваткой, повалил прямо на Луну.

— Обалдели? — сдавленным голосом прохрипел Павел.

Раздался громкий треск, и все трое оказались на полу.

— Ну, идиоты! — Луна с трудом выбрался из кучи малы. — Вы сломали мою кровать!

Длинный тощий Герасим тоже вскочил на ноги.

— Мы сломали! — с обличительным пафосом изрек он. — Это тебе, Пашка, давно худеть надо. От нас с Иваном никакая бы кровать не сломалась.

— Так, значит, выходит, я ещё и виноват? — Луну охватил праведный гнев.

Неизвестно, как развернулись бы дальше события, если бы в комнату не влетели Сеня и девочки.

— Что у вас тут происходит? — хором осведомились Марго и Варя.

— И впрямь что? — Баск изумленно уставился на поверженную кровать.

— Ваши кровати веса нашего Луны не выдерживают, — с наглым видом заявил Герасим.

— А ну, повтори! — обозлился обычно невозмутимый Луна.

— Мальчики! Мальчики! — Маргарита и Варя с завидной реакцией вклинились между ним и Герасимом.

— Да ты, Луна, не расстраивайся, — тоном радушного хозяина произнес Баск. — Подумаешь, кровать! Скажем Альбине. Она вызовет плотника, и все дела. Или вообще кровать поменяем. У нас тут мебели много.

— При чем тут кровать? — продолжал возмущаться Луна. — Мало того что этот дурак разбудил меня ни свет ни заря…

— Кто дурак? — заорал Герасим.

— Ну, не я же, — развел руками Луна. — Я, между прочим, спокойно спал и никого не трогал.

— Я тоже не трогал, — откликнулся Каменное Муму. — Это все Илюшка с Кирюшкой.

— Приехали, — скорбно произнесла Варя. — У нашего Мумушечки начались глюки.

— Какие глюки! — с такой силой завопил Герасим, что стекла в окнах жалобно звякнули. — Эти Илюшка с Кирюшкой…

— Да, да, Герочка, — перебила Варя, — конечно, Илюшка с Кирюшкой. Наверное, они приснились тебе, а Луна в результате сломал кровать.

Произнесла она это столь комическим образом, что все, кроме Каменного Муму, расхохотались. Герасим, стоически выждав конца веселья, ледяным тоном проговорил:

— Ваше право считать, что у меня были глюки, но, между прочим, Илюшка с Кирюшкой сказали, что через полчаса явятся снова. А так как время с тех пор уже прошло, то они будут здесь минут через двадцать. Поэтому настоятельно рекомендую всем в темпе умыться.

— Вот себе и рекомендуй, Мумушечка, — с победоносной улыбкой ответила Варя.

— Мы с ней уже умылись, — подхватила Марго. — И, между прочим, уже идем завтракать. А вы, мальчики, как хотите. — И, подмигнув подруге, она добавила: — Пошли, Варька. Пускай тут сами со своими кроватями разбираются.

— Нет, ну вы видели! — Герасим картинно простер в сторону девочек длинную тощую руку в полосатом пижамном рукаве.

Остальные изумленно переглянулись. Они совершенно не понимали, куда в данном случае клонит Муму. Впрочем, мгновенье спустя выяснилось, что он никуда не клонил, а попросту притуплял бдительность остальных. Воспользовавшись общим замешательством, он кинулся в ванную комнату.

— Стой! Куда? — опомнились друзья.

— Ха-ха! Чур я первый! — уже замкнув за собой дверь, проорал Муму.

— Спокойно, ребята, — ободрил Баск. — Ванных комнат в доме полно. Вернее, ещё две. Вперед! За мной!

Сеня в результате умылся последним. Явившись наконец к столу, он обнаружил, что Команда отчаянных уже завершает завтрак.

— Не смогли подождать, — обиделся Баск.

— Да ладно тебе, — улыбнулся Луна. — Присоединяйся.

— Спасибо за приглашение, — отвесил ему поклон Сеня. — Ты такой добрый.

— Кстати, — Маргарита заговорщицки подмигнула друзьям. — Кто-нибудь из вас радио сегодня слушал?

— Сегодня, если ты помнишь, было не до радио, — с многозначительным видом напомнил Герасим. — А вчера перед сном мы включали. — Тут Муму выразительно покосился на Альбину и деланно скучным голосом добавил: — Ни одной интересной передачи.

— Ну мы, пожалуй, сейчас ещё попробуем, — все кроме Баска, поднялись из-за стола.

Тот начал судорожно расправляться с остатком бутерброда. Остаток, как назло, был слишком большой и категорически не помещался во рту. Тогда Баск подпихнул его пальцем.

— И охота вам, когда такая погода, сидеть в помещении, — обратилась к ребятам Альбина Ивановна. — Лучше бы сейчас по солнышку погуляли, а вечером уж — радио с телевизором.

— Сразу после еды гулять вредно, — с апломбом возразил Муму. — Это вам любой грамотный врач скажет. Вот мы сейчас полчасика посидим, а потом и на улицу.

Альбина Ивановна окинула Герасима изумленным взглядом, но возражать не решилась.

— Делайте как хотите. Вам виднее.

Друзья поднялись в комнату мальчиков. Проверив, закрыта ли дверь, Луна включил магнитолу.

— Безобразие! — раздался в колонках громкий и явно возмущенный голос Сашенькиной бабушки. — Дожить до такого на старости лет!

— Мама, мама! — с мольбою воскликнула дочь. — Ну, зачем делать из мухи слона!

— Я не из мухи слона делаю, а вам оказываю услугу! — с ещё большим возмущением, нежели прежде, произнесла пожилая женщина. — Вам надо было на прием, и я пожертвовала своим временем.

— Ага! — громко прокомментировал Муму заявление Сашенькиной бабушки. — Значит, они на прием-то ходили.

— Ежу понятно, — отмахнулся Баск. — Тихо ты. Дай послушать.

Конфликт на «радиокухне» тем временем нарастал. В ход шли самые разнообразные упреки. Не остался без упоминания и Леонид. Он по-прежнему был не в чести у тещи. Хотя причина столь явной неприязни оставалась ребятам совершенно неясна.

— Я ради вас жертвую своим личным временем! — продолжала выговаривать дочери мать.

— Да чем ты особенно жертвуешь? — спросила Сашенькина мама. — В кои-то веки приехала навестить ребенка и, оказывается, это с твоей стороны большой подвиг.

— Естественно, — проверещала мать. — У меня там, в Москве, полно дел.

— Какие дела? — истерически хохотнула дочь. — Ты ведь уже на пенсии.

В ответ послышались торопливые удаляющиеся шаги. Затем громко хлопнула дверь. Колонки магнитолы всхлипнули. Ребята переглянулись. Ясно, что разъяренная пожилая женщина удалилась из кухни, оставив там плачущую дочь.