Блондинка в боевой академии. Не хочу жениться! - Анна Одувалова

Мой разум понимал значение этой фразы. Я прекрасно слышала сказанное мэршем, но не могла отреагировать, просто потому что до сердца слова еще не дошли. Остались где-то на уровне разума, который анализировал, пытался понять, как такое могло случиться, но не мог прочувствовать и до конца осознать, поэтому я просто ошарашенно молчала, как и все остальные.

Первой выдала невнятный всхлип самая эмоциональная Альма. Видимо, путь информации к сердцу у нее оказался самым коротким.

— Что значит «тело»? — пропищала она, а серые глаза наполнились слезами. — Как?

— А вот так! — Мэрш, пригладил рукой жидкие волосы, и устало присел рядом с нами на свободный стул. — Мы ведь даже сразу не поняли, кто это. Вы же сказали, Элоиза у себя. Но ребята ее опознали. Не так у нас много девушек учится. Вас всех знают в лицо. Потом комнату проверили. Поняли — Элоизы там нет. И на занятиях нет. Увы. Это не ошибка. Так когда она ушла, и почему никто об этом не знал, кроме вас?

— Ночью, — сдавленно призналась Зейна.

— Почему не сказали?

— Мы думали, она сбежала домой и вернется…

— Боялись! — разрыдалась Альма. — Выходит, это мы виноваты?

— Виноват тот, кто сделал это с ней… — жестко сказал мэрш.

— Что сделал? — Мой голос звучал неестественно и хрипло. Я его не узнавала.

— Она задушена… — немного помолчав, все же сообщил мэрш. — И виноват в этом только тот, кто это сделал. Она с кем-нибудь ругалась?

Я посмотрела на преподавателя долгим взглядом и призналась.

— Со мной. Она ревновала меня к Сильху, поэтому сильно злилась.

— И со мной, — поддержала меня Зейна. — Она ушла, после того как поругалась со мной.

— Так… — Мэрш мрачнел. — А с тобой из-за чего?

— Я защищала Рину. Элоиза выгнала Рину из комнаты, а Рина имеет такие же права там жить, как и Элоиза.

— И Рина ночевала… — вкрадчиво начал мэрш.

— У Сильха… — тихо отозвалась я и опустила глаза. Стыдно, но не приплетать же еще гранд-мэрша. К тому же формально я провела почти всю ночь с Сильхом. Ну, ту ее часть, в которой не участвовала в обсуждениях на крыше и не бегала от Адама. Но об этом я пока не была готова говорить. И вообще, слишком много людей этой ночью оказались не у себя в комнатах.

— Нда… — Мэрш выглядел нерадостным. Он-то рассчитывал, что мы все вместе спали в покоях и можем подтвердить невиновность друг друга. — Сильх подтвердит?

— И я подтвержу… — Сабрина тихо вздохнула. — Я их видела.

— А ты что делала ночью вне комнаты? — простонал наш собеседник.

— Гуляла, — прошипела она.

— Ждите, — велел мэрш. — С каждой из вас будем говорить отдельно.

— Вы же не думаете, что ее убила одна из нас? — с ужасом уточнила Рианна. — Тем более задушила! Мы же хрупкие! И она была нашей подругой!

— Твоей — не была! — жестоко отозвался Сабрина. — У тебя друзей тут вообще нет!

— Можно подумать, они у тебя есть! — Наша заучка не осталась в долгу. — Ты вообще только своего фейри слушаешь. И сейчас нет никакой гарантии, что не врешь!

— Девушки тихо! — возмутился мэрш. — Не время для ссоры.

— Просто мы бы никогда не убили Элоизу… — всхлипнула Альма. — Мы бы вообще никого не убили… — несчастно пробормотала она. — Неужели вы думаете, мы способны…

— Мало ли что я думаю? — Мэрш вздохнул. — Кого это волнует? Будет расследование, и из каждого вытрясут душу. Я уверен, прибудет проверка из столицы. Экспериментальная группа, первые девушки-боевые маги, благословение короля — и смерть… это все грозит нам неприятностями…

— Наша подруга погибла! — взвыла Альма. — А вы думаете о неприятностях.

— Поверьте, и вы скоро будете думать о них, — пообещал мэрш и поднялся. — Занятия на сегодня отменены, но у нас особое положение, поэтому находитесь у себя в комнате, пожалуйста. Если с кем-то из вас захотят поговорить, то позовут.

— А Элоиза… — тихо произнесла я. — Скажите, Элоиза где?

— За ней скоро приедут родители… — сказал мэрш и отправился к выходу, а мы остались изумлённо смотреть ему вслед. Обедать расхотелось. Я сама не замечала, как по щекам текут слезы.

Мы потрясенно молчали. Даже не смотрели друг на друга. Кусок в горло не лез, и я не стала давиться, пытаясь заставить себя закончить обед. Чувство голода притупилось. Смысл сказанного доходил медленно и осознание буквально убивало. Она была такой юной и не хотела умирать, еще вчера мы ругались, а позавчера непринужденно болтали, а сегодня ее нет. Нет. Слово, которое не хочется употреблять по отношению к Элоизе.

— Но как? Почему? — всхлипнула Альма, высказав общую мысль. Только вот ответа никто из нас не знал.

— Куда она вчера пошла? — хрипло выдохнула я.

— Просто выскочила из комнаты, как ошпаренная. Я думала, вернется, как остынет… — глухо пробормотала Зейна. — Это я виновата.

— Прекрати, — одёрнула ее Сабрина. — Мэрш прав. Виноват только тот, кто ее убил. Ты ни при чем. Она убежала и попала в неприятности. И мы не знаем, в какие…

— Если бы я ее не довела…

— Если бы… я ее не разозлила… — Мой голос дрогнул. Иррациональное чувство вины было слишком сильным.

— Сильх ей все равно не светил, — снова отмахнулась Сабрина. — Не вините себя. Это неправильно, и главное, ничего не изменит. Никто из нас не виноват, — припечатала она. — Но тот, кто виноват где-то поблизости. И это пугает. Кто и зачем ее мог убить? Она же была безобидная, как герань!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Не сравнивай Элоизу с геранью! — обиделась Альма, а Сабрина закатила глаза. Интересно, она вообще кому-то способна сопереживать?

— Думаю, виновника найдут быстро, — уверенно заявила Рианна. — Это же боевая академия. Проверят тех, кого не было…

— Да всех не было, — сокрушенно отозвалась я. — Адам объявлял очередной этап своего дурацкого соревнования. Там присутствовала куча народу. Все эти люди мотались по академии. Мы с Сильхом всю ночь сидели на крыше. Сабрина…

— Я была с Адамом, — отозвалась девушка, а я покачала головой. Ни она, ни я не хотели рассказывать про инцидент, а это означало только то, что мы все врем. Даже друг другу. Я была уверена только в себе и частично в Сильхе. Этой ночью он отлучался лишь ненадолго. Но ушел под утро, его не было минут сорок, когда я ругалась с Адамом… нет, и даже в нем я не могла быть уверена. И от этого становилось страшно.