По велению судьбы - Натали Вокс

С величайшим трудом Мария перевела дух.

— Я все еще не понимаю, о чем ты…

— Не смей мне лгать! — загремел Георгий.

С пугливым любопытством Мария взглянула на газету, в ярости брошенную Георгием на кофейный столик. Он схватил ее и сунул ей прямо в лицо, словно неопровержимое доказательство вины. На первой странице красовался заголовок: «Тайный брак магната». Мария ахнула, увидев знакомую фотографию, — она сама, стоящая у входа в домик. В последний раз она видела этот снимок в красивой рамке у себя дома на камине… Фотография была сделана в тот самый день, когда она въехала в дом, неимоверно гордая тем, что теперь у нее есть собственная крыша над головой.

— Джулио… — в ужасе прошептала она, потому что только от него журналисты могли заполучить снимок.

— Джулио! — зарычал Георгий. — Я от него мокрого места не оставлю!

— Нет, это не Джулио! — в ужасе воскликнула Мария, глядя на стиснутые кулаки Демириса. Она сцепила дрожащие руки и облизнула пересохшие губы. — Это сделала я…

— Зачем ты его выгораживаешь? Впрочем, вы с ним заодно! Наверняка ты позвонила ему и рассказала, где мы остановились. Ведь раньше ты просто не знала, куда мы едем…

— Д-да, я ему звонила… — с трудом выдавила из себя Мария, склоняя рыжеволосую голову.

— Надеюсь, ты вполне осознаешь, что натворила! — Каждая фраза была подобна удару хлыста. — Елена тотчас узнает о нашем бракосочетании. У нее множество друзей в Риме и, вполне естественно, она потребует от меня объяснений. Подумала ты об этом?..

Мария вздрогнула, по лицу ее покатились слезы.

— Разумеется, тебе плевать! — бушевал Георгий. — Тебя ослепила алчность! Алессандро ничего не оставил тебе, вот ты и взбесилась, правда? Несомненно, ты грезила о сказочных сокровищах. Но за две недели до смерти Алессандро, поддавшись безумию, приобрел развалины поместья на Сицилии. Им двигала только сентиментальность… Он вложил в эту безумную покупку все свои деньги, а гордость не позволила ему обратиться ко мне ни за советом, ни за помощью…

— На Сицилии? — хрипло пробормотала Мария, медленно поднимая голову.

— Кастель ди Сангро, бывшая резиденция семьи Казорати, со всей обстановкой и тысячью гектаров совершенно бесплодной земли, пригодной разве что для горных коз! — Георгий был вне себя от гнева. — Более того, расширять усадьбу запрещено — она, видите ли, расположена в охраняемой зоне! Развалины эти не были нужны никому, кроме Алессандро! Наследники покойного владельца были вне себя от счастья, когда он…

— Алессандро выкупил Кастель ди Сангро? — выдохнула Мария.

— Он всегда был сентиментален, — глухо уронил Георгий, явно не понимавший мотивов поведения покойного отца.

Но Мария все поняла… Ей показалось, что отец незримо присутствует в комнате. Фамильное поместье он хотел оставить в наследство единственной дочери. Поместье, проданное доведенной до отчаянья овдовевшей матерью Алессандро, когда ему самому было всего пятнадцать лет. Да, большую часть жизни отец прожил в Греции, но тоска по утраченному родовому гнезду не оставляла его всю жизнь. Еще подростком он поклялся над могилой отца, что когда-нибудь выкупит Кастель ди Сангро, даже если для этого ему придется заложить душу дьяволу…

— Он любил этот дом, — тихо пробормотала Мария. — Никакая цена не была для него чересчур высока…

— Это был акт финансового самоубийства. Если бы он был жив… — Голос Георгия дрогнул. — Если бы Алессандро был жив, ему пришлось бы либо признать себя банкротом, либо обратиться за помощью ко мне. Хочется думать, что он смог бы обуздать гордость и…

— А почему ты думаешь, что он не попросил бы о помощи жену?

— Господи! Да что же это за мужчина, который клянчит деньги у женщины? Послушай, с какой стати я обсуждаю с тобой семейные дела? — вдруг взорвался он. — Ступай и надень вчерашнее платье. Мы уезжаем из отеля.

— Пошел ты со своим «мы»! Я вызываю такси и еду домой!

Георгий издевательски улыбнулся.

— Нет, ты едешь со мной в Грецию! И если для этого мне придется ввести тебе снотворное, а потом связать по рукам и ногам, я сделаю это!

— В Грецию? — дрожащим голоском повторила Мария.

— Теперь встреча с Еленой, увы, неизбежна. — Георгий зло сверкнул глазами. — А это весьма огорчительно, поскольку я уже сказал ей, что наша помолвка расторгнута и мы расстались…

— Мне плевать, как ты будешь с ней объясняться. Ни в какую Грецию я не еду и переодеваться не собираюсь!

— В таком случае я сам сорву с тебя эти поганые штаны!

Мария поняла, что он не шутит… Пришлось ей волей-неволей направиться в спальню. Георгий вошел туда вместе с нею и выдернул телефонную вилку из розетки.

— С этой самой минуты ты отрезана от мира. А теперь переодевайся!

Мария в растерянности глядела на свое отражение в зеркале. Как мог Джулио так поступить? Он ведь прекрасно знал, что она не простит такого предательства…

Девушка робко выглянула из-за двери. Георгий надевал пиджак. Увидев игру мощных мускулов под тонким шелком сорочки и вспомнив его бронзовую грудь, которую она мельком видела ночью, Мария почувствовала, как во рту пересохло…

— Что ты копаешься? — зарычал Георгий.

Теряя над собой контроль, она смущенно попросила:

— Пожалуйста, позволь позвонить Джулио… Мне во что бы то ни стало надо с ним поговорить…

Черные глаза полыхнули ненавистью.

— Нет!

— Прошу тебя!

— Первая и главная добродетель греческой жены — покорность, — наставительно произнес Георгий, приближаясь к ней со сдержанной грацией леопарда. — И если ты не подпрыгнешь, когда я велю, моя тряпичная куколка, я проучу тебя!

— Я не могу ехать в Грецию! — в который раз повторила Мария уже в лифте.

— Стало быть, мне все же прихлопнуть как муху твоего дружка, да? — недобро прищурился Георгий. — Не сомневайся, душа моя, я могу это сделать. Я уже выяснил, что дядюшка Джулио так же алчен, как и племянничек. Так вот, пусть даже это выльется в кругленькую сумму, я добьюсь, что он выкинет вас обоих на улицу!

Мария была сражена наповал. Георгий уже проведал, что они арендуют дом у дяди Джулио…

— Так ты… знаешь?

— Я не бросаю слов на ветер. Если мне наносят удар, я отвечаю тем же. Я заставлю твоего приятеля горько пожалеть, что он появился на свет, а еще сильнее о том, что он спал с тобой!

— Ты вне себя от злости и не соображаешь, что городишь!

— Злость обостряет мой ум, а тебя, похоже, делает еще глупее, чем ты есть!

— Джулио тут совершенно ни при чем!

Если Джулио и поднял на ноги прессу, то лишь потому, что искренне считал, что Георгий хочет ее обмануть. Верил, что, предав дело огласке, поможет ей.