Как стать легендой - Льюис Хаус

Кайл Мейнард тоже стоик, знает он об этом или нет. Когда он говорит: «Наш взгляд – это всегда наш выбор», то повторяет то, что всегда утверждали философы: нет на свете ничего плохого или хорошего, есть лишь наше восприятие. Когда Кайл, неудержимый, реализовывал одну за другой свои мечты, именно слова философа и государственного деятеля Сенеки он принимал ближе всего к сердцу: «Трудна дорога, что ведет к вершинам величия».

Кайл рассказывал мне, что, когда он начал заниматься реслингом в старших классах школы, ему говорили, что он никогда не сможет выиграть матч: «Они не обязательно говорили мне это в лицо, но я слышал эту подспудную мысль в их речах». Люди, которых ослепляло их личное восприятие, сомневались в нем. Они не видели перед собой жадного до жизни мечтателя, видя в нем лишь то, чего ему не хватало. Они видели лишь то, что ограничивало и тормозило Кайла, а не то, что могло сделать его сильнее, решительнее или дать ему некоторое тактическое преимущество на ринге.

Отчасти эти сомнения и негативность почти наверняка порождались страхом и неуверенностью, которые возникали в умах его потенциальных противников. Что, если этот безрукий, безногий подросток их победит? Как это будет выглядеть? Они были правы, когда опасались. Кайл не только выиграл 236 матчей в своем выпускном классе, но и закончил сезон двенадцатым в своей весовой категории на национальном чемпионате школьников, выиграл несколько чемпионатов штата, попутно разгромив высокоранговых бойцов.

Кайл использовал неверные представления и непонимание этих полных страха людей к своей выгоде. Ненавистники были для него «топливом». Как говорил Ральф Уолдо Эмерсон: «Не поймут – велика беда! Был понят Пифагор? а Сократ? а Лютер? а Галилей, Коперник, Ньютон и все великие, чистые души, когда-либо воплощавшиеся на Земле? Быть великим – значит быть непонятым». Естественно, я не пытаюсь сказать, что Кайл стоит вровень с Сократом, Иисусом или Галилеем, но, когда речь идет о людях, которые сражаются в серьезных битвах, можно найти и худшие сравнения.

Годом позже Кайл решил, что попробует себя в смешанных боевых искусствах, и начал усердные тренировки.

– MMA позволила мне многое узнать о себе, – говорил он. – Это был первый раз, когда другие люди по-настоящему решительно высказывали неодобрение моих действий вслух.

Штат Джорджия попытался запретить его первый матч. Спортивная комиссия Джорджии отказывалась выдать ему лицензию бойца – документ, необходимый для того, чтобы состязаться в санкционированных схватках. Скептические сплетни, начавшиеся еще в его реслинговые дни, вылились в интернет, и пользователи беззастенчиво высказывали ему все, что о нем думали. Интернет-комментаторам была неведома жалость, когда они писали о нем во всех главных чатах ММА и онлайн-сообществах. Ему угрожали; его обзывали безногим фриком.

– Одно из моих главных убеждений состоит в том, что нужно предпочитать такие увлечения, чтобы стремиться к ним и оправдывать свой потенциал, – говорил мне Кайл. – Я не хотел быть профессиональным бойцом. У меня не было в этом отношении иллюзий. Я просто хотел ощутить, каково это. 99,9 процента фанатов реслинга никогда не вышли бы на ринг, и это нормально, но я не хотел бояться. Я хотел выйти и почувствовать это.

Великие подходят так к каждой ситуации. Они смотрят на препятствие как на урок, который приближает их к цели, а не стену, которая не дает им достигнуть желаемого. Страх заставлял противников и ненавистников Кайла набрасываться на него с нападками. Страх выгонял их с татами и ринга. Но он же подбивал Кайла испытывать свои границы и стремиться к мечтам с еще большей энергией и целенаправленностью.

Вот почему невзгоды так важны и почему второй урок в этой книге посвящен им. Вначале мы обретаем свое ви́дение, затем сталкиваемся с препятствиями. Настоящие великие не слишком из-за них переживают: они неизбежны, это не конец света. Напротив, эта «доза реальности» используется ими как очередное испытание. Выучить новый язык. Направить свою энергию в верное русло. Переключить свое ви́дение с фантазии на осуществимый, реалистичный план.

Мне пришло в голову, что это общая связующая нить в жизни Кайла, поскольку он неоднократно говорил самому себе: «Ладно, что это там мне не следует делать? Как я могу обойти эти ограничения и запреты? Как мне найти способ сделать это?» Так было, когда он играл в футбол в подростковые годы, когда выступал на одной сцене с исполинами в ранней юности, когда восходил на Килиманджаро в свои двадцать с хвостиком. Он родился без рук и ног, так что ему просто приходилось изменяться, приспосабливаться и адаптироваться ко всему, к повседневной жизни.

Например, я был потрясен, узнав, что Кайл не только проводит много времени, работая с ветеранами, потерявшими конечности на войне, но и, знакомясь с ними, ощущает нечто вроде благодарности. Не отвращение, не чувство родства, не жалость, но – благодарность.

– Я не представляю, каково это – лишиться конечностей. Я родился без рук и ног, поэтому мне этого не понять, – говорил он.

Для Кайла так было всегда. Он был избавлен от чувства огромной утраты и страха, которое ощущали эти ветераны. Он был избавлен и от их боли, и от длительных последствий ранения. Только представьте себе мировоззрение, которое требуется, чтобы жить с таким подходом: быть благодарным за то, что родился с инвалидностью, потому что есть и худшие способы оказаться в твоем положении! Это мировоззрение и этот подход вдохновляют меня. Всякий раз, когда мне кажется, что у меня выдался «плохой день», я думаю о Кайле и осознаю́, сколько есть у меня всего такого, за что я тоже могу быть благодарным.

Благодаря этим препятствиям они узнаю́т, что́ потребуется для того, чтобы достигнуть их целей. Они узнаю́т о важности настойчивости в движении к своему ви́дению, несмотря на эти неблагоприятные обстоятельства. Они учат новый язык, чтобы суметь сказать миру, что они хотят делать и кем хотят стать.

Забавно, что в нашем разговоре с Анхелем Мартинесом то же самое было повторено почти буквально. Как и я, Анхель в конечном счете стал успешным в бизнесе (разумеется, в намного большем масштабе, чем я!) путем сочетания ви́дения, таланта и упорства; он рано обнаружил, что путь к высокой самооценке стоит пролитого пота, что он труден и сопровождается конкуренцией, причем вовсе не там, где он изначально рассчитывал ее встретить. Я думал, что трудности и противники встретятся мне в футболе. Оказывается, главные трудности поджидали меня в изматывающих соревнованиях по десятиборью. Анхель думал, что для него это будет бейсбол.