В опасности - Флинн Берри

В комнате было немало хлама, но тем не менее она казалась достаточно свободной. Рэйчел не стала занимать пространство безделушками и, в отличие от меня, не собирала сувениры и не выставляла их напоказ. Никаких спичечных коробков – только если требуются спички. Единственным украшением на стене оставалась карнавальная маска с длинным, загнутым, как клюв, носом, которую она нашла как-то по дороге в Лидс. Вероятно, кто-то выкинул маску, возвращаясь домой с вечеринки.

Интересно, что с ней стало теперь. По пути к кровати Рэйчел, похоже, даже и не взглянула на собственную комнату. Так мы и лежали, повернувшись в разные стороны на подушке, и слушали, как внизу поскуливает щенок.

Вскоре после выписки из больницы Рэйчел приобрела дубинку у старшего брата Рэйфа. Богу одному известно, где он ее достал. Это был металлический брусок, вроде полицейской дубинки, только поменьше размером. Рэйчел тогда еще спросила:

– Если это как раз то, чем полицейские пользуются вместо пистолетов, она должна действовать так же надежно, как и пистолет, верно?

В тот первый вечер Элис приготовила молочно-ореховые коктейли, и мы пили их и смотрели полнометражный мульт про лисиц. Рэйчел сказала, что совсем не хочет есть из-за лекарств, которые должна принимать. Она частенько дергалась на кровати. Никто из нас при этом не смотрел ни друг на друга, ни на дверь, ни на окна. Мы только пялились на экран, пока не наступила ночь.

На следующий день она заявила:

– Я отправляюсь в Галл. Хочешь поехать со мной?

– А зачем?

– Мне нужно пройтись по магазинам.

Насколько я помню, Рэйчел никогда еще в жизни не нужно было проходиться по магазинам. Ну, хотя бы потому, что у нее никогда и денег-то не было.

В Галл мы ездили редко. Чаще бывали в Лидсе, там посещали «Гараж», «Вэйрхауз», «Клубную мяту». Там мы покупали себе кебабы или острые сосиски, запеченные в булочках, и наблюдали за студентами, развлекающимися на центральной площади.

Совсем не тем, по моему мнению, должна была в то время заниматься Рэйчел. Ей нужно было бы хорошенько отдохнуть. А она так до сих пор даже не приняла ванну.

В Галле я повсюду следовала за ней, по букмекерским конторам, по пабам. Люди везде пялились на нас. Рэйчел еще не сняли швы, а лицо было таким же распухшим и все в синяках. Когда проводник в поезде спросил, что же случилось, я думала, что она соврет и сошлется на дорожную аварию. Но она вместо этого заявила:

– Меня избили. Этот человек роста примерно метр восемьдесят, темноволосый, прическа почти закрывает шею, носит холщовую куртку. У него узкое длинное лицо, а лоб выступает вперед, да так, что все кости видны. – Она даже провела пальцем у себя по лбу, чтобы можно было представить это наглядней. Потом она написала что-то на оборотной стороне билета и передала его проводнику. – Это мой номер, вдруг он вам повстречается.

Мы провели весь день в Галле, потом еще один, после чего отправились в Лидс. Эти поездки были изматывающими. Рэйчел едва передвигалась, пешие прогулки причиняли ей сильную боль. Я смотрела на то, как сестра, прихрамывая, исследует все магазины и пабы, и мне было ее так жаль, что становилось трудно дышать.

Я понимала, что мы не найдем нападавшего, и на обратном пути мы обе чувствовали себя вымотанными и несчастными. Всю дорогу от вокзала домой Рэйчел надеялась, что мы его встретим, а я – что не встретим.

Полиция ничем не помогла. Рэйчел отправилась в участок и поговорила с детективом, но вся беседа свелась к тому, что он выпытывал у нее информацию о потоке наркотиков в Снейт. Кроме того, что Рэйчел запомнила его лицо, она рассчитывала еще на то, что слышала его голос. У него был такой же говор, как и у нас. Значит, мужчина был из местных.

Мы решили, что нападавший небогат, потому что сами были бедны, а он был родом из нашего города. Мы стали ходить по тем местам, которые бы посещал наш отец, в основном это питейные заведения. Ну, такие, куда пошел бы человек, склонный к насилию, куда бы отправился монстр. Притом нам было трудно понять, что же нравится тому человеку, который любит причинять боль женщинам.

Этим утром в реке Хамбер было найдено тело той самой женщины, о пропаже которой я слышала в день гибели Рэйчел. Ее звали Николь Шеперд. В Хессле водолазы обследовали сваи моста, который слишком долго ремонтировался. Они-то и обнаружили спальный мешок, утяжеленный шлакобетонными блоками. Кто-то сбросил его с середины моста, но река в этом месте неглубокая, метров десять, и течение медленное.

Я дочитываю статью, а внутри меня все переворачивается. Я сгорбилась в своем пальто, сидя за одним из столиков снаружи гостиницы. Я прижимаю газету локтями, чтобы ветер не унес ее. Разумеется, тело серьезно пострадало. Интересно, а смогут ли они выяснить, кому же принадлежал спальный мешок?

Над дверцей киоска звенит колокольчик, и я поднимаю глаза. Выжидаю пару секунд, потом поднимаю руку и приветливо машу.

Кит Дентон отвязывает собаку и переходит через улицу, чтобы добраться до меня. Его тень заползает на столик, и я гляжу на него, закрывая глаза ладонью от света. На Ките все то же пальто, в которое он был одет во время прогулки по каналу, но теперь оно не застегнуто, а под ним спецовка. Он весь такой крепкий и высокий, но все же где-то в самой середине достаточно мягкий.

– Добрый день, – говорю я. Я складываю газету и оставляю ее на скамейке рядом.

– С вами здесь хорошо обращаются? – интересуется он, указывая на гостиницу.

– Да.

Он кивает. Пауза затягивается, и я просовываю руку в газету, чтобы мне стало поуютней. Откуда-то из-за гостиницы доносятся звуки работающего утрамбовщика, и Кит поясняет:

– Эту дорогу они чинят уже несколько недель.

Собака кладет передние лапы мне на колени, и я чешу ей за ушами. Она прижимает голову к моей груди. Кит произносит:

– Было приятно повидаться с вами. Может быть, мы еще чем-то можем быть полезны. – С этими словами он отступает, поводок натягивается, и собака опускает лапы со скамейки, и вот я уже не могу дотянуться до нее.

– Вообще-то, – начинаю я, и он останавливается, – мне только что позвонили. Полиция уже закончила осмотр машины, принадлежавшей Рэйчел. Она сейчас находится в Дидкоте, а автобусы туда не ходят.

Дентон смотрит на меня так, будто не понимает, что я имею в виду. Я выжидаю некоторое время, и вот он говорит:

– Это не проблема. Я могу отвезти вас туда прямо сейчас, если нужно.

Я захожу к себе в номер и беру с собой нож для разделки мяса, завернутый в кожаную перчатку, и газовый баллончик. Выйдя из комнаты, я тут же сообщаю управляющей, что Кит Дентон сейчас отвезет меня в Дидкот. Она улыбается и замечает:

– Как это мило с его стороны.

Кит подъезжает на черном «Рено».

– Это не фургон, – говорю я, забираясь внутрь.