Естественная история драконов. Тайна Лабиринта. Мемуары леди Трент - Мари Бреннан

Каждый из этих вопросов звучал резче прежнего. Пришлось умолкнуть и сделать медленный глубокий вдох. После этого я заговорила спокойнее.

– Том, тогда, пожалуй, поезжайте один.

Том выпрямился и расправил плечи едва ли не на военный манер.

– Нет, Изабелла. Поедем вместе. Корона наняла нас обоих – возможно, под давлением и без особой радости, – однако обоих. И я не оставлю вас здесь, будто вы – всего лишь моя ассистентка, годящаяся только на то, чтоб содержать в порядке бумаги да заваривать чай.

Именно ради этих обязанностей меня согласились взять в ту, первую экспедицию, в горы Выштраны… При этой мысли сердце болезненно сжалось, отозвалось особой, едва ли не сладкой болью. Подумать только, сколь далеко ушли мы вперед с той поры! И не только я, проделавшая путь от столь тривиального начала к текущему своему положению. В былые времена мы с Томом шипели друг на друга, будто уличные коты, и это соперничество переросло в незыблемый союз! Тогда, многие годы назад, я ни за что не смогла бы предсказать подобного исхода… однако рада ему так, что словами не выразить.

– Благодарю вас, – с чувством сказала я, но тут же встряхнулась и расправила плечи. – Так, вы говорите, завтра? Что ж, давайте не будем тратить впустую сегодняшний день.

* * *

Шейх просил нас – вернее, Тома – прибыть к вечеру, то есть ближе к концу нашего обычного рабочего дня. С утра я прихватила из дому перемену одежды и наскоро вымылась при помощи таза с водою и тряпки, прежде чем переодеться. Конечно, от пыли по пути к шейху не уберечься: пыль в местном климате – неизбежное зло… но позаботиться о юбках, не забрызганных кровью Бутузова завтрака, мне было вполне по силам.

Хаджи Хусам ибн Рамиз ибн Халис аль-Аритати жил у реки, в просторном роскошном дворце, главные здания коего располагались на небольшой возвышенности, ничем не заслоненные от приятных прохладных ветров. Слуга, ждавший в парадном дворе, повел нас к арке, ведущей во внутренний двор. Уже в этот момент мне сделалось ясно, что планы хозяина пошли вкривь и вкось: его человек явно готовился препроводить Тома в некие иные, исключительно мужские пределы… но вести туда женщину было бы против приличий. (Читатели-ширландцы могут представить себе это место чем-либо наподобие курительного салона, читателям же из других стран, целиком полагаясь на их смекалку, предоставлю возможность подыскать подходящую замену самим.) Во внутреннем дворе нас усадили в плетеные кресла и, не подав даже кофе с финиками, оставили ждать.

Через пару минут я негромко сказала Тому:

– По-моему, он сомневается, стоит ли вообще к нам выходить.

– Пусть лучше не сомневается, – отвечал Том. – Иначе последую примеру Пенсита и, если шейх откажется от сотрудничества, такой скандал подниму…

Скандалить только ради возможности заниматься делом мне бы совсем не хотелось. Дабы отвлечься от неприятных мыслей, я принялась разглядывать двор. Дворцов калифа близ Сармизи я еще не видела, и посему сочла это место апофеозом ахиатской изысканности, но даже в сравнении с ними здесь было весьма и весьма красиво. Стены украшены затейливой лепниной, некоторые – ярко раскрашены, с жардиньерок вдоль галереи наверху свисает пышная зелень… Фонтан в центре двора венчала никейская статуя – возможно, копия, но, может быть, и настоящая древняя реликвия удивительной сохранности. Учитывая богатство и высоту положения шейха, я бы поставила на второе.

Между тем терпение Тома подходило к концу. По-моему, он был готов вновь заговорить, или даже подняться и уйти, но тут из арки слева от нас появился шейх.

Видеть нас – точнее, подозреваю, меня – он был явно не рад и даже не старался скрыть этого.

– Приводить с собой нежеланных гостей – в обычаях вашей страны? – спросил он Тома, пренебрегая обычными приветствиями.

Это с его стороны было потрясающим нарушением законов гостеприимства. Согласно местным традициям, нежеланных гостей просто не существует: ахиатский кочевник может умирать от голода посреди пустыни, однако с гостем обязан поделиться последними крохами. В то время я не понимала, сколь возмутительно его поведение, но тем не менее была сражена наповал – в переносном, конечно же, смысле.

Но Том воспринял сей демарш куда спокойнее и, как ни в чем не бывало, сказал:

– Прошу прощения, хаджи, но мы к вам по делу, и наш долг перед Короной – прежде всего. Я просил об аудиенции и для себя, и для кавалерственной дамы Изабеллы, так как в работе мы – равноправные партнеры. И даже будь это не так, идея, которую мы стремимся воплотить в жизнь, целиком принадлежит ей. Она знает, что для этого необходимо, гораздо лучше, чем я. Придя один, я только впустую потратил бы и ваше, и свое время.

По всему судя, шейху хотелось сказать, что мы и так тратим его время впустую. Меня так и подмывало пустить по ветру всю деликатность и без обиняков спросить, чем вызвано недовольство в мой адрес: час от часу становилось яснее, что его неприязнь выходит далеко за рамки обычных предубеждений, с коими мне доводилось сталкиваться прежде. Но, как бы я ни кипела изнутри, нельзя было забывать о том, что я представляю здесь Корону Ширландии, и что любой мой поступок может бросить тень не только на мою собственную персону, но и на всю нашу страну. Посему я прикусила язык – в буквальном смысле, хотя и только на миг – и сказала:

– Прошу прощения, хаджи. Давайте покончим с делом как можно быстрее и безболезненнее.

Вероятно, мысли шейха шли схожим путем. В конце концов, он был официальным представителем правительства Ахии, и любой его поступок также мог бросить тень на весь его народ. Без всякого изящества плюхнувшись в одно из плетеных кресел, он жестом пригласил присаживаться и нас.

– Так в чем же дело?

По счастью, времени на подготовку ответа я не пожалела и теперь в самой лапидарной манере объяснила ему потенциальную ценность медоежек как объекта сравнительного исследования и необходимость кормить их эвкалиптовым нектаром для укрепления здоровья.

– Нам сообщили, что эвкалипты можно найти в ваших садах, – сказала я. – Если мне будет позволено осмотреть деревья, я смогу оценить, способны ли они прокормить племенную пару. Если да, мы организуем доставку моих медоежек сюда и тем расширим исследования.

Выслушивая мои объяснения, шейх неотрывно глядел на скульптуру, венчавшую фонтан. Судя по выражению его лица, зрелище не доставляло ему особого удовольствия, но было предпочтительнее альтернативы. Стоило мне замолчать, он раскрыл было рот для ответа, однако появление нового посетителя оборвало его на полуслове.

За объяснениями я слышала, как он появился: из парадного двора донесся стук наподобие цокота лошадиных копыт по булыжной мостовой, за коим последовал короткий обмен репликами, слишком тихими, чтоб мне удалось разобрать хоть слово. Но я даже не думала, что всадник войдет к нам, пока шейх не метнул взгляда в сторону арки, сквозь которую во двор проводили нас с Томом, а за спиной моей не раздался звучный голос.

– Брат, у меня дурные вести, – сказал новоприбывший по-ахиатски.