Тайна виконта - Аннабел Брайант

– Рассказывай, – сказала Амелия, вернула шляпку на место и медленно пошла дальше вдоль витрин. Шарлотта последовала за ней.

– Мы беседовали перед ужином, и он был совсем другим. Я видела это. Все изменилось – выражение его лица, манеры, слова. Рядом со мной он казался расслабленным и спокойным, а не скованным и сдержанным, как раньше. – Она перешла на шепот и целиком завладела вниманием подруги, которая наконец оставила в покое шляпки.

– Что произошло? – спросила Амелия, взяв руки Шарлотты в свои.

– Все было хорошо. Он чувствовал себя комфортно, говорил легко и свободно. Но потом я заговорила о том, что он спас нашу семью, и все сразу изменилось. Он снова превратился в чопорного аристократа, которому нет дела до жены. – В глазах Шарлотты заблестели слезы. Она отвернулась, и уставилась на прилавок с чепцами и шарфами, которые в ее глазах слились в разноцветную мозаику.

– Мне очень жаль. – Амелия сжала руки подруги. – Но его нерешительность не может обмануть. Что-то его удерживает, и у тебя есть только один способ изменить ситуацию – проявлять инициативу. Если ты уверена, что он приходил в твою спальню, постарайся заманить его туда снова. Мы наверняка сможем придумать какую-нибудь уловку…

– Я не стану прибегать к хитростям и обману. Превыше всего я ценю честность и уверена, что Диринг тоже ее чтит. Он проявлял ко мне искренний интерес, когда хотел, чтобы я стала его женой, и я не желаю вести нечестную игру. Мне претит обман. Поэтому твоя идея мне не нравится. – Она взяла с соседнего прилавка пару перчаток и уставилась на них, чтобы только не смотреть в глаза подруге. Проницательная Амелия сразу поймет, что творится у нее на сердце.

– Ты каждый день ложишься спать в одиночестве, ведешь разговоры сама с собой, сидишь одна за столом. И всему виной он. Это он покинул тебя без всяких объяснений сразу после свадьбы, а вернувшись, не изменил своего странного поведения. – Амелия положила руку на плечо Шарлотты. – В последнее время он дал тебе понять, что надежда еще есть. Мы не можем проигнорировать такую возможность.

– Я тоже виновата, что часто избегала его, – пробормотала Шарлотта, не желая возлагать всю вину за их неудавшиеся отношения на Диринга.

– Если и так, это был результат его позиции. – Амелия увлекла за собой подругу дальше и вручила ей весьма фривольную шляпку. Этот замысловатый предмет женского туалета был ярко-красного цвета, обильно украшенным искусственными абрикосами, вишнями и виноградом. Яркий и совершенно безвкусный головной убор произвел желаемый эффект. Шарлотта слегка расслабилась и даже улыбнулась. – Пришло время радикальных перемен.

– Да, – согласилась Шарлотта. – Я уверена, что смогу полюбить его, если только он мне это позволит. – Ей на самом деле очень нравилась идея полюбить собственного мужа.

– Я верю, что ты ему небезразлична. – Амелия надела шляпку, похожую на вазу с фруктами, завязала ленты и состроила забавную гримаску. Девушки громко рассмеялись, чем привлекли ненужное внимание других покупателей, уже появившихся в магазине. Момент веселья быстро прошел, и они вернулись к серьезному разговору. – Чего ты ждешь от брака, Шарлотта? Ты хочешь только детей или ищешь свою вторую половинку? Родную душу?

– Я хочу, чтобы все было, как у тебя со Скарсдейлом, – призналась Шарлотта. – Да, я хочу любви. Хочу не только спать с ним в одной постели и стать матерью детей Диринга, но и понимать его цели и надежды. – Она улыбнулась, правда невесело. – Я хочу знать, о чем он думает, о чем мечтает, к чему стремится, и чтобы он знал то же самое обо мне.

– Тебе надо составить список, – засмеялась Амелия. – Я считаю, что списки весьма полезны.

– Возможно, хотя я не считаю список необходимым в данном случае. Все мои самые сокровенные желания запечатлены в моем сердце. – Шарлотта поправила вишенку на шляпе, которую Амелия вернула на прилавок. – Но, все равно, спасибо за совет. Ты моя лучшая подруга, и я тебя очень люблю и ценю.

– Поблагодаришь меня, когда добьешься успеха. Когда ты будешь чувствовать себя счастливой, любимой, довольной и усталой после занятий любовью. – Амелия подмигнула, уверенная, что ее слова вызовут бурное возмущение.

– Амелия! Прошу тебя! – Шарлотта затравленно оглянулась. – Нас могут услышать!

Следует заметить, что случайный прохожий скорее обратил бы внимание на реакцию Шарлотты, чем на слова Амелии.

– Да ладно тебе. Ты беспокоишься из-за пустяков. А ведь у нас есть намного более серьезная проблема – твой дорогой котенок. Ты до сих пор не рассказала мне, как он поживает, и даже не удосужилась придумать ему имя. Это ужасно. Кстати, я уверена, что малыш совсем не доставляет хлопот. Ты зря боялась.

Диринг перечитал инвестиционный контракт, лежащий перед ним на столе, и не понял ни слова. Его внимание было отвлечено. Одна часть его существа ждала, когда из музыкального салона польются первые звуки музыки. Приближалось время начала ежедневной музыкальной практики Шарлотты, и, несмотря на скопившиеся письма, на которые следовало ответить, и требовавшие самого тщательного изучения бумаги от поверенного, Диринг не мог отвести глаз от часов. Он отважился внести некоторые изменения в обстановку музыкального салона и теперь ждал, как они будут приняты.

Усилием воли он попытался заставить себя вернуться к работе. Тщетно.

Его разум ждал сонату или вальс, а тело не могло забыть о белых кружевных панталонах на кровати жены.

До чего же он дошел, если не в силах выбросить из головы мысли о женском нижнем белье? Никто не в силах уйти от неизбежного. Он жаждал ее близости, привязанности, восхищения. Изящная шелковая тряпица стала искрой, из которой разгорелся пожар.

– Прошу прощения, милорд. – Факсман встал из-за своего стола и подошел к нему. – Я столкнулся с одной неясностью в бухгалтерских книгах за третий квартал. Надо бы разобраться.

Диринг вернулся к реальности, отбросил свои романтические размышления и заставил себя сосредоточиться на работе. Он встал и подошел к столу секретаря.

– Давай посмотрим.

– В конце прошлого года вы довольно быстро купили контрольные пакеты акций нескольких компаний. Помню, я составлял контракты на покупку в большой спешке – иногда их было по три в день. – Факсман указал на соответствующую страницу в книге.

– Я помню, – сказал Диринг. В подробности этого дела он не хотел вдаваться. – Но ближе к делу, Факсман.

– Вскоре после этого вы объединили компании и продали их, не получив дохода, иными словами, затратили максимум усилий без выгоды для себя. По какой причине человек может совершать такие поступки, когда ясно, что были другие способы получить эти компании без особых потерь средств и времени? Эта серия сделок представляется мне странной, бесприбыльной, и я боюсь, что здесь что-то упущено. Да и цифры не сходятся.

– Не каждая сделка проводится для денежной выгоды. – Произнося эти слова, Диринг понимал, что они не отпугнут и не отвлекут его проницательного секретаря. Если Дирингу кто-то предложил такое же небрежное и бессмысленное объяснение, оно было бы категорически отклонено. Несколько секунд он хмурился, похлопывая ладонью по бедру и размышляя, как далеко мог продвинуться Факсман в своих исследованиях.