Два билета в Индию - Кир Булычев

И тем более он стал скромным, когда из ванной высунулась голова громадного питона и питон сказал:

– К сожалению, не могу подать вам руки за неимением таковой.

– Верочка, ты сошла с ума, – уверенно заявил Семен Семенович Яснов-старший. – Я тебя не хочу слушать. Мы уезжаем на заграничные гастроли, а ты предлагаешь взять в номер непроверенного зверя.

– Он работал. Я же тебе говорю, что он работал, – настаивала Верочка Яснова.

– Он работает изумительно, – сказал Семен Яснов-младший. – Я беру его под свою ответственность.

– Это удивительно умный зверь, – подтвердила бабушка. – Я его рекомендую.

– Нет, – сказал Яснов окончательно.

И вышел из комнаты.

– Жаль, если все сорвется на этом этапе, – вздохнула бабушка, подходя к окну. Ходила она легко, сама не уставала удивляться. – Меня так и подмывало ему сказать, что тигр разбирается в медицине лучше, чем наши врачи.

– Тогда бы он вызвал «Скорую помощь», – сказала Верочка. – Наш папа – консерватор. Он не верит в медицинские познания тигров.

– Может, подменим? – спросила Юлька.

– Отец узнает, – сказал Яснов-младший. – Он всех зверей в лицо знает. Скандал получится – весь цирк разлетится.

Этот разговор происходил в комнате цирковой гостиницы. Казалось бы, все наладилось. Бабушкина информация была правильной – Ясновы уезжали на гастроли в Индию, Вера и Сема Ясновы, познакомившись с пришельцами, стали их горячими сторонниками, даже уважаемый Транкверри-Транковерри после часового спора и скандала согласился выступить на арене, изображая самого обыкновенного талантливого дрессированного зверя. И вдруг неодолимое препятствие со стороны Яснова-старшего.

– Ну что же, – сказал тогда Яснов-младший. – Я пойду на преступление.

– На какое? – спросила Вера.

– Я дам Акбару слабительное.

– Чепуха, – возразила Вера, но не очень уверенно. – Чепуха…

– У нас есть другой выход? – спросил Сема.

– Надо подумать.

– Вы хотите прямо сегодня? – спросила бабушка.

– Завтра будет поздно. Через два дня гастроли кончаются, – ответила Верочка. – Мы выезжаем в Одессу, к пароходу. Если сегодня отец не примет нашего тигра, другого шанса не будет.

– Понимаю, – сказала Юлька. – Я читала об этом в биографии какого-то артиста. Ему все не давали роли, не давали, пока не заболел самый главный артист. Тогда режиссер спросил: «Кто знает роль?» И наш герой ответил: «Я знаю!» И прославился в один день.

– А как же с питоном? – спросила бабушка.

– Я с ним говорила, – ответила Верочка. – Он согласен ехать в Индию в ящике. В багаже. Вместо витаминов. В случае чего скажем, что это – реквизит.

– Значит, начинаем операцию «Тигр», – подвела итог Юлька. – Кто что в ней будет делать?

– Я устраиваю Акбару выходной день, – произнес Сема.

– Я достаю в цирке клетку и фургон, чтобы привезти вашего тигра, – сказала Вера.

– Я беру на себя директора цирка, – решила бабушка. – Он когда-то был женихом моей покойной сестры.

– А я буду уговаривать Транкверри-Транковерри, – сказала Юлька. – Я представляю, как он оскорбится, если узнает, что ему придется проехать через весь город в клетке.

– И как он испугается, когда узнает, что ему придется провести столько времени среди хищников. Ведь он не отличается храбростью, – сказала бабушка.

На этом военный совет закончился, и его участники разъехались.

К началу вечернего представления сделано было вот что.

Сема Яснов дал тигру Акбару слабительного, и тот занемог животом, лег на пол клетки и отказался от всякого общения с человечеством.

Верочка Яснова не только приехала за пришельцем с фургоном, но и успела по дороге в цирк провести с Транкверри-Транковерри воспитательную беседу и объяснить ему, что надо будет делать на арене.

Юлька ехала в фургоне вместе с ними и все время напоминала взволнованному пришельцу, что от его поведения зависит судьба межзвездной экспедиции.

Бабушка приехала в цирк заранее и уселась в директорской ложе, чтобы подбодрить пришельца, если будет нужно.

Один Яснов-старший ничего не знал. Он допоздна оформлял документы на выезд своей группы и потому приехал перед самым началом представления, чтобы успеть переодеться. Он не очень беспокоился, потому что привык доверять своей старшей дочери.

И вот началось второе отделение.

Заиграл оркестр, за круглую решетку, которой была окружена арена, упали лучи прожектора, и зрители захлопали в ладоши. Юлька сидела во втором ряду, рядом с Фимой, которого она простила.

Затем в освещенный круг вышел Яснов-старший в черном костюме, и рядом с ним возникла тоненькая курносая Верочка в сверкающем платье.

Сема был там, за кулисами. Он вместе с ассистентами выпускал животных.

Оркестр замолк. Стало так тихо, что заложило уши.

И в этой тишине по крытому проходу из-за кулис на арену выбежали один за другим четыре льва, потом черная пантера, а потом, после короткой паузы, вышел тигр.

Вдруг все звери насторожились.

Они почувствовали чужака.

Пантера даже прижалась к полу и начала бить по земле кончиком хвоста.

И тут Транкверри-Транковерри, вспомнив инструкции Верочки, разинул свою огромную пасть, показал пантере клыки и так шумно и страшно зевнул, что пантера сама бросилась на тумбу, как побитая кошка.

Тигр посмотрел, склонив голову, на Яснова.

Яснов на тигра.

Юлька отлично видела, как дрогнули губы дрессировщика. Он еще не понял, в чем дело, но уже сообразил, что происходит что-то неладное.

– Папа, – услышала тут Юлька тихий голос Верочки. – Все в порядке.

– Только бы он не отменил номер! – шептала Юлька. – Только бы не взбунтовался. Он сейчас куда страшнее всех зверей вместе взятых.

А что будет делать пришелец? Не испугается ли? Не возмутится?

Но тигр закрыл пасть, вежливо наклонил голову, здороваясь с Ясновым, и прошел на свободную тумбу. Прыгнул на нее и сел, поглядывая на Верочку.

– Молодец! – воскликнула молодая дрессировщица. Не сдержалась.

И при этом развела руки в стороны, как бы представляя зверей зрителям. Грянули аплодисменты. Хмурый Яснов тоже поклонился – он был на работе. И Юлька поняла, что номер уже не будет отменен. Теперь все будет зависеть от того, как пришелец справится со своей ролью. Юлька поглядела в сторону директорской ложи. Там сидел седой директор, рядом с ним бабушка, которая напряженно улыбалась.