Два билета в Индию - Кир Булычев

– К чему? – спросил Фима.

– К побегу.

– Из лагеря? Зачем?

Юлька потянула Фиму за рукав подальше от людей. Уже темнело, пионеры, оживленно обсуждая события и поглядывая на Семенова как на героя – все-таки побывал в лесу, где водятся тигры, – начали тянуться к столовой, на ужин.

– Пойми, – сказала Юлька. – Им некуда деваться. Здесь даже настоящего леса нет. Мы должны их немедленно эвакуировать.

– Если они не улетели.

– Не на чем им улететь! Не найдем – вернемся в лагерь.

– Но куда мы их денем, если найдем?

– Отвезем в Москву.

– А там?

– Спрячем в зоопарк.

– Ты с ума сошла.

– Тигром больше, тигром меньше – кто заметит? К тому же оставаться здесь – значит ничего не делать. Билетов в Индию здесь не продают. В крайнем случае, спрячем их у нас на чердаке.

– Юлька, – сказал Фима. – Ты совершенно не думаешь о последствиях. Ты подумала о наших родителях, о школе, обо всем?…

– Мы позвоним из Москвы в лагерь, чтобы они не волновались.

– Нет, я на эту авантюру не пойду, – твердо произнес Фима.

Твердо он это произнес, потому что не был уверен. Просто мужчины, вопреки распространенному мнению, куда менее решительны, чем женщины. Достаточно сказать, что ни из одного мужчины не получилась Жанна д’Арк.

– Сначала ты ужинаешь, – продолжала Юлька, – потом берешь куртку, потом ждешь отбоя, потом складываешь свою постель так, чтобы казалось, что ты спишь, потом выходишь к дыре в заборе. И там мы встречаемся.

Сказав так, Юлька пошла в столовую и спокойно поужинала. Фима был буквально потрясен. У него, несмотря на любовь поесть, кусок в рот не шел. А Юля ела. Потом встала из-за стола, собрала за собой посуду и вышла из столовой, ни на кого не глядя. Даже Розочка не смог заподозрить, будто она что-то задумала.

А Фима остаток вечера метался по лагерю, несколько раз встречал Розочку и старался его обойти подальше, заглянул в кино, выскочил оттуда, потом страшно проголодался, потом на него напала сонливость, потом он решил ни в коем случае не убегать из лагеря. Потом понял, что не может не убежать, потому что он первый мужчина на Земле, который встретился с настоящими пришельцами. В конце концов, в половине одиннадцатого, после того, как сам директор заглянул в спальню и проверил, все ли пионеры спят, Фима поднялся, накинул куртку, посмотрел, есть ли в кармане деньги, которые ему на всякий случай дала с собой мать и которые пока не понадобились, схватился за живот на случай, если кто-нибудь за ним следит, добежал до уборной, а оттуда, поглядев, не следят ли за ним, ползком и на четвереньках – потому что предательски светила луна – добрался до дыры в заборе. Юлька уже ждала его там. Из темноты донесся ее шепот:

– Я в тебе почти не сомневалась.

Надвигался дождь. Даже воздух отсырел, и ночные запахи в лесу стали сильными и пряными. Лес ночью казался куда больше и гуще, чем при свете, и идти пришлось медленнее, чем днем, чтобы не напороться на сук и не споткнуться о корень.

Когда они вышли к реке, луна еще светила, но облака неслись совсем близко от нее, иногда прикрывая ее кисеей, будто желая сожрать, но луне удавалось вырваться на открытое небо.

– Эй! – крикнула Юлька, подойдя к воде. – Это я, выходите!

– Ты что думаешь, они под землю от милиционеров спрятались?

– Придется плыть, – сказала Юлька. Она разулась, попробовала воду. Вода была теплая, парная, так бывает перед дождем. – Жди здесь, – добавила она.

Хоть Фима с ней и не спорил.

Юлька надеялась, что пришельцы, если им удалось убежать с острова, оставили там какой-нибудь знак. Но в сарае она ничего не нашла. Там было пусто, темно, кто-то маленький шуршал в сене. Тишина была такая, что Юлька услышала, как ворчит себе под нос Фима, как далеко-далеко плеснула рыба. Юлька обошла остров – лодки нигде не было.

– Фима, – сказала она негромко, вернувшись к протоке. – Их нет.

– А я что говорил?

– Не кричи. Тебя в лагере услышат. Лодки тоже нет.

– Ты что думаешь, твой питон грести научился?

– Но как-то они с острова ушли. Может, их похитили?

– Давай вернемся в лагерь, а? – сказал Фима жалким голосом. – Если они не улетели, то завтра мы их обязательно найдем.

– Завтра их найдут без нас, – сказала Юлька.

Ей не хотелось уходить с острова, хотя она понимала, что делать там нечего. Фима переминался с ноги на ногу.

И вдруг Юлька услышала, как плещет весло.

Она посмотрела вверх по течению и увидела странную картину.

В дорожке лунного света плыла лодка. На корме ее сидел, свернувшись, огромный питон, а греб тигр, сидя по-человечески, хоть и было ему это делать неудобно. И пусть Юлька отлично знала, что тигр – это не тигр, хоть она и очень обрадовалась, что видит вновь пришельцев, все равно от такого дикого зрелища Юлька рассмеялась и долго не могла остановиться.

Транкверри-Транковерри лихо врезался носом лодки в берег, питон радостно покачал треугольной головой.

– Мы уж не надеялись вас еще раз увидеть! – сообщил он.

– Мы тоже, – сказал Фима с того берега.

Юлька оттолкнула лодку, прыгнула в нее, чтобы вернуться к Фиме – там ведь осталась ее одежда, – и спросила:

– Может, вас сменить на веслах?

– Я привык, – скромно ответил тигр. – В этом даже есть некоторое удовольствие.

– Как же вы смогли спрятаться? – спросила Юлька.

– Спасибо нашему другу, – ответил питон. – Он своими предупредительными криками насторожил нас, и мы ушли с острова на лодке, так как остров стал для нас как тюрьма. Мы прятались на том берегу.

– Да, – сказал Фима, польщенный тем, что именно он спас пришельцев, – лучше бы вас сделали муравьями. Или кротами.

– И нас бы съел любой, кто хочет, – проворчал тигр. – Или наступил на голова.

– На голову, – поправила его автоматически Юлька.

Тигр громко фыркнул:

– Меня не готовили для беседы с русским туземцами. Вот приедем в Индию, увидишь, как мы умеет знать язык хинди.

Юлька вышла из лодки и сказала, одеваясь:

– Сначала пускай Фима перевезет на дальний берег тигра. А мы подождем здесь. Только скорее.

– Что вы придумали? – с надеждой спросил питон. – Есть надежда?

– Фима, каждая минута на счету. Ты понимаешь?

– Слушаюсь, капитан, – ответил Фима, который понял, что в лагерь вернуться не удастся.

Когда лодка с тигром и Фимой отплыла, Юлька сказала питону: