Экспансия - Николай Басов

Рост приглядывался к Полику, если называть его прежним именем, с интересом. Помимо растительности на лице, он стал сутулым, оплывшим и выглядел гораздо более взрослым, чем Рост его помнил. Прямо даже неудобно было называть его Поликарпом, все время хотелось присоединить к имени отчество. Впрочем, Рост не помнил его, но не сомневался, что ребята подскажут. Так и оказалось. Сережа Дубровин, которого, чтобы избежать путаницы, называли по фамилии, спросил с заметной долей почтительности:

– Поликарп Осипович, это уже исправленный проект или старый?

Ответить Полик не успел, потому что в кабинет, толкнув дверь попой, вкатилась Раечка, улыбчивая и довольная жизнью, как Ростик уже давно ни у кого не видел. Она тащила поднос со стаканами темного чая, причем все стаканы были в подстаканниках и с ложечками. Еще на подносе стояла старая селедочница, доверху засыпанная домашним печеньем типа «хворост». Селедочницу Раечка использовала потому, что, вероятно, не нашла другой компактной посудины.

– Рай, я же просил не беспокоить.

– Ты просил, а ребята, может, чаю хотят. – Взгромоздив все принесенное на угол стола, где сидел Дубровин, она хлопнула Роста по руке и заговорщически улыбнулась. – Ты сразу не уходи, меня отыщи, поболтаем.

Поликарп тут же разгладил хмурые морщины на лбу и с интересом уставился на Роста, потом на жену. Что он при этом думал, Ростик не захотел угадывать.

– Конечно. – Он кивнул и улыбнулся Раечке, так умело управляющей мужем без его ведома.

– Старый, кажется, – отозвался неожиданно Казаринов, приглядываясь со своей стороны стола к чертежам. Ворчливость его подействовала на молодых, Дубровин и Серый, накинувшиеся на чай и печенье, тут же попробовали хрустеть потише.

Рост посмотрел на машину, которая была начерчена на бумаге. Это было что-то странное, такого он прежде не видел. И хотя он не очень умел читать чертежи, общий план выдавал в этой конструкции немалые размеры.

Поликарп вдруг улыбнулся и взял свой стакан, помешал лежащий на его дне мутным слоем мед, чтобы было послаще, отхлебнул, дернул губами. Чай был горячим. Передал еще один стакан Росту. Казаринов от чая отказался, сердито мотнув головой, по его мнению, они теряли время зря.

– Итак, – начал Поликарп уже спокойнее, – что мы тут имеем? Практически совмещенную с боевым крейсером платформу, сделанную как весьма здоровый экраноплан. Профилированный и собранный по всем законам аэродинамики, чтобы можно было лететь над водой, используя подъемную силу.

Машина действительно была невероятной. Широкое крыло, на котором сверху жесткими растяжками был пристегнут треугольный антиграв.

– Вот эти блины крейсера, как видно на проекции снизу, работают напрямую, в прорези в самом корпусе экраноплана. Помимо нормальной подъемной силы, они обеспечивают еще и раскрутку вот этих антигравитационных мельниц, – он посмотрел на Ростика, – как мы теперь их называем, которые посредством системы валов передают крутящий момент на два толкающих винта. Винты здоровые, на пределе прочности имеющихся у нас материалов.

– Да какой у нас материал, – буркнул Казаринов, – кованое дерево с окантовкой из алюминия. Самое главное, не прочность, а чтобы они были хорошо отбалансированы.

– Ну да, и это тоже, – добавил Дубровин.

Теперь и Ростик заметил, что под блинами крейсера в крыле были отверстия, а под задними еще чуть сбоку и сзади стояло два обычных маховичка с грузами, которые вследствие усиленной гравитации раскручивались, подобно тому, как водяные мельницы начинали крутиться под давлением воды. Система передач была довольно любовно прорисована еще на одном листе и включала в себя и какую-то пирамиду из храповиков, шестеренок, валов с роликоподшипниками и даже, как показалось Росту, что-то вроде системы смазки, которая гоняла масло между всеми трущимися деталями конструкции.

– Редукторы, разумеется, повышающие, чтобы добиться наибольшей скорости вращения винтов. Практически, – Поликарп снова отхлебнул чаю, почти решительно поставил стакан на край стола, наконец, как четвертый необходимый ему груз для чертежей, – мы можем идти с расчетной скоростью километров сорок или даже сорок пять в час.

– А крейсерская скорость? – спросил Изыльметьев.

– Крейсерская чуть больше тридцати. Но, – Полик поднял палец, – испытаний никто толком не проводил, это зависит помимо технических особенностей и от мастерства пилотов.

– Мало, – вздохнул Серый. – Нам бы километров шестьдесят, тогда бы викрамы точно не успели нас атаковать, мы бы оказались просто за пределами их скоростных возможностей.

– А зачем вообще вся эта конструкция? – холодновато, все-таки втайне боясь показаться олухом, спросил Рост.

– Очень просто, – отозвался Поликарп. – Обычный крейсер не способен поднимать груз, который был бы достаточным, чтобы смотаться на Новую Гвинею, как ее теперь все называют, и обратно, да еще полетать над самим соседним островом. Поэтому мы придумали эту машину, – он кивнул на расстеленные перед ним чертежи, – ради грузоподъемности. Сейчас, по расчетам, получается, что эта вот штука может тащить в режиме экраноплана груз раза в четыре больше. И это, соответственно, не позволит океанским викрамам атаковать его из-под воды. Кроме того, когда вы прибудете на место…

– Если прибудем… – чуть слышно отозвался Изыльметьев.

– Это крыло вы сможете использовать как базу, оставив ее на воде или даже на берегу, если сумеете на него выползти. Выставите охрану и… Да, облетите весь этот остров в целях разведки, или что там у вас получится… Помимо усиленного экипажа, вы сможете также принести назад какой-нибудь груз, который вам там удастся получить. Разумеется, уже за счет сожженного топлива и прочего использованного обеспечения.

И тут, вместо того чтобы слушать Поликарпа, мысли Роста вдруг слегка поплыли. Он и попытался было вернуться к пониманию этой лекции, но как-то не очень решительно, словно бы она была не слишком важна. Хотя, скорее всего, как раз для него как для командира все было очень серьезно.

Сообщив Дондику, что он готов взяться за предложенные ему проблемы, Рост подчеркнул, что существуют трудности со средствами путешествия на Новую Гвинею. Дондик объявил, что займется этим сам, и тогда… Возникло это совещание.

– Груз можно разместить в этих пазухах крыла, вернее, его лучше назвать трюмом. – Поликарп посмотрел на смутно слушающего его Ростика.

– Грузы оболочку не продавят? – спросил Изыльметьев. – Какая вообще обшивка в этой части крыла?

– Двухмиллиметровый дюраль, – вздохнул Казаринов. – Дерево мы пытались использовать, но… Не хватило жесткости.

– Для тебя должно быть важно, – поучительно повернулся Поликарп к мальчишке, – что грузы тут можно свалить почти любые. Но ходить все-таки желательно вот по этим стланям. Чтобы не продавить обшивку и не нарушить аэродинамику.

– И чтобы не перегружать его, что неизбежно скажется на маневренности, вообще на управлении, – добавил Казаринов.