Теперь командовать буду я - Татьяна Семакова

та самая, на которую он припадал в доме, и теперь он хромал более обыкновенного. Сомнений не осталось и, как только они сели, я назвала адрес.

– Что за место?

– Я собиралась к маме. Еще не успела рассказать ей, что с момента нашей последней встречи меня дважды похитили. Кстати, спасибо.

Парни переглянулись и с еще большим недоумением посмотрели на меня.

– Какого черта происходит? – рассвирепел Сеня, я погладила его по плечу и ласково сказала:

– Приедем и все поймете.

Он сверкнул глазами и резко тронулся с места, а я поспешила пристегнуться, обнаружив на заднем сиденье свою сумку и кита. Широко улыбнулась и прижала его к себе, зажмурившись, как кошка на солнышке.

– Что-то было не похоже, что ты нуждалась в помощи, – лениво заметил Степа, не оборачиваясь.

– К тому моменту, как вы пришли, мы успели все прояснить, – не стала я спорить.

– Интересно послушать, что ты могла прояснить с местным бандитом.

– Откуда информация, что он бандит? – усмехнулась я. – Частный предприниматель, владелец сети ночных клубов, в которых даже наркотики не продают.

– То есть ты не в курсе, кто он?

– Вопрос в том, откуда в курсе вы.

Степа хмыкнул:

– Как прическа меняет женщину.

Я засмеялась, весело и задорно, а когда закончила, обняла его сзади, пристроив руки на его груди:

– Стеша, а ты помнишь, что вы неделю держали меня взаперти по чьему-то указанию и чем все это закончилось? А потом выяснилось, что мой муженек принял в этом самое активное участие? Это не прическа меняет женщину, а обстоятельства.

– Хочешь сказать, ты белая и пушистая?

– Хочу вылезти из этого дерьма с минимальными потерями и вы, уверена, тоже, – они переглянулись, а я убрала руки и повернулась с Сене:

– Ты же не сказал мне, кто вас нанял не потому, что не захотел, правда?

– Допустим, – сказал он, остановился возле дома родителей и повернулся ко мне. – Ты надолго?

– Мы, – ухмыльнулась я. – Вы пойдете со мной, – он поморщился.

– Сомневаюсь, что это уместно.

– Она будет рада вам, поверь. Пошли.

Я вышла из машины, прихватив свои вещи, и бегом припустилась к дому, шлепая босыми ногами.

«Я так вообще без обуви останусь» – мелькнуло в голове, и я позвонила в дверь.

Мама открыла через минуту, внимательно посмотрела на мои волосы, потом перевела взгляд на ноги. Я медленно моргнула, а она как будто вздохнула с облегчением и широко улыбнулась, а потом перевела взгляд назад. Я обернулась и увидела, что два здоровых мужика неловко топчутся возле лестницы, не решаясь подняться. Уверена, она успела отметить дырку в штанах Степана и поняла все мгновенно: она так же читала рапорт, более того, уверена, она помнила его наизусть.

– Мои хорошие! – воскликнула она и опрометью спустилась вниз. Остановилась на предпоследней ступеньке, чтобы дотянуться до них руками (мама у меня метр с кепкой, впрочем, я немногим выше), схватила их за шеи сзади и притянула ближе, тут же расцеловав по очереди. А еще наверняка ощутила под пальцами шрамы у Степы на затылке. – Ты, должно быть, Степан, а ты – Арсений? – они с недоумением переглянулись и кивнули, а потом оба уставились на меня. Я широко улыбнулась и открыла дверь пошире:

– Я же говорила.

– Лизонька, деточка, вымой ноги, – взмолилась мама, когда увидела, какие следы я оставляю за собой: немножко крови (не своей, разумеется), немножко грязи. Так, рядовые будни. Я устыдилась и пошла в ванну, потом вытерла за собой всю грязь и только после этого прошла в гостиную, куда мама спровадила гостей, а сама удалилась на кухню.

Привалилась плечом к дверному косяку, наблюдая, как они с интересом разглядывают фотографии на каминной полке.

– Давно знаешь? – спросил Арсений, разворачиваясь.

– Знаю около часа, а догадка появилась, как только Стеша вышел из машины.

– Поэтому задавала все эти вопросы? Как зовут, про службу и прочие? – все больше начал злиться он, повышая голос. Мама услышала перемены и появилась в комнате:

– Степочка, можно тебя немного поэксплуатировать? – попросила ласково, а я мысленно ее поблагодарила. Степан бросил на меня злобный взгляд, а я подошла ближе к Арсению.

– Нашла двух придурков, да? – спросил зло. – Идиотку из себя разыгрывала, испугалась она якобы, мне лапшу на уши развешивала. Признаюсь, сам мудак, повелся. Очень натурально получилось.

– Я не играла ни секунды, пока была в доме, – ответила, глядя ему в глаза. – Вопросы задавала, чтобы убедиться. Моя догадка только еще больше все запутывала.

– Ты сейчас выглядишь совсем иначе. И дело не только в цвете волос. У тебя взгляд другой.

– И когда я смотрю на тебя, тоже другой? – спросила я с обидой, было в самом деле чертовски обидно.

– Это ничего не значит.

– Неужели? – я потянулась рукой к его лицу, но он перехватил ее за запястье.

– Даже не думай играть со мной в эти игры.

– Отключи на минуту мозг, пожалуйста, – попросила тихо, – и отпусти мою руку, на ней и так живого места нет.

Он отпустил и я тут же положила свою ладонь ему на щеку, потом так же положила вторую руку, наклонила его голову вперёд, принуждая смотреть на меня, и ровно минуту просто смотрела в его синие глаза.

– Скажи, что ты не пытаешься водить меня за нос и манипулировать, – сказал тихо, когда я убрала руки.

– Я не вожу тебя за нос и не пытаюсь тобой манипулировать.

– Ты действительно испугалась Степана?

– Да.

– Почему после той ночи три дня не выходила из комнаты? – я опустила взгляд, тут же вспомнив свою выходку. – Я жду ответ.

– Мне было неловко перед тобой.

– С какой стати? – поднял он бровь. – Ничего даже не было.

– Ну… за тот перфоманс, – промямлила я, а он засмеялся и ухватил меня за подбородок, поднимая голову.

– Серьезно? – спросил весело, а я разозлилась и дернула головой:

– Серьезно! Еще глупые вопросы есть?

– Не-а, – протянул он, я подняла голову и увидела его довольную рожу.

– Все мужики – придурки, – проворчала и пошла на кухню помогать маме, но увидела уже полностью накрытый стол и как она