Последнее дело Лаврентия Берии - Сигизмунд Миронин

На XIX съезде Сталин разгромил Молотова: «Что это за предложение такое, — говорил он, — отдать Крым евреям? На каком основании товарищ Молотов поддерживает эту идею? По моему мнению, это ошибочный проект. В СССР уже есть еврейская республика, этого что, недостаточно? Вот пусть ее и развивают. А товарищу Молотову не стоит поддерживать незаконные претензии различных непонятных организаций на наш Советский Крым». «Нет, пожалуй, не Молотов», — подумав, решил Берия.

72-летний Ворошилов, герой Гражданской войны и неплохой маршал во время Великой Отечественной, с 1925 по 1940 год был народным комиссаром обороны СССР. Глава военного ведомства входил в круг ближайших сподвижников Сталина. В последнее время Ворошилов был отстранен от принятия решений, нередко он не участвовал в заседаниях Бюро Президиума ЦК. «Но не должен бы он предать, — понял Берия. — Ведь он рисковал на фронтах Великой Отечественной войны своей жизнью, хотя… в годы НЭПа многие стойкие большевики предали дело партии и становились ворами».

Микоян вступил в РСДРП(б) в годы Первой мировой войны, а с 1917 года активно занялся партийной работой. Интересно, что его карьера могла закончиться, так и не начавшись. Потому что Микоян был одним из знаменитых бакинских комиссаров, но в число тех, кто угодил на 207-ю версту, он не попал. Потом он немного порулил в красном Баку, но в итоге был отозван в Москву во ВЦИК. В советском правительстве он в основном занимался развитием пищевой промышленности, возглавляя соответствующий наркомат. Был очень осторожен, умен, ловок. Умел работать, был сторонником гибкой политики, а не дуболомом. 57-летний Микоян возглавлял комиссию по обвинению в контрреволюционной деятельности видных членов партии. Он, в частности, вместе с Ежовым был докладчиком на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) по делу Бухарина (1937 год). Именно Микоян выступал от имени Политбюро ЦК ВКП(б) на торжественном активе НКВД, посвященном 20-летию органов ВЧК-ГПУ-НКВД. После восхваления деятельности Ежова, оправдания массовых репрессий Микоян закончил свой доклад словами: «Славно поработало НКВД за это время!», — имея в виду 1937 год. Осенью 1937 года он ездил в командировку в Армению вместе с Маленковым для проведения чисток. Микоян смог добиться от Берии, чтобы в работу подчиненных ему служб, в особенности Внешторга, НКВД не влезал и подчиненных ему сотрудников не арестовывал. Микоян был очень осторожный и никогда не рискующий человек. Он был полезен на своей работе, занимаясь торговлей и пищевой промышленностью.

Когда готовилась депортация чеченцев, против нее выступил только один Микоян. Из-за этого он попал сразу после войны в опалу, был снят с поста министра внешней торговли и раскритикован Сталиным. У Микояна был мотив для предательства — гибель сына в годы войны. Микоян? У него пять прекрасных сыновей, а вот сам он никогда не высказывался определенно, старался тщательно обходить острые углы, при требовании прямого ответа извивался как угорь, не зря о нем говорили, что, если идет дождь, Анастасу зонт не нужен, он проскочит между каплями. Да и зачем Анастасу рисковать карьерами своих сыновей. У него и так все есть. Нет, это, скорее всего, не он, да и не понимает он в бомбах ничего.

А если Каганович? Мотив мести — смерть доведенного до самоубийства брата. Это был крепкий, прямолинейный организатор и вполне хороший оратор. Все довоенные годы Сталин, уезжая на длительный отдых, как правило, оставлял «на партийном хозяйстве» именно Лазаря Моисеевича Кагановича. Его называли за глаза Железный Апостол Сталина Лазарь. 59-летний Каганович был похож на Собакевича, в разговоре он обычно жестко напирал на собеседника. «Да уж, характер у Лазаря неудержимый. Прямо как танк…» — отметил для себя Берия. Ходили слухи, что высокий, крупнокостный, набычившийся Каганович не пил вино, даже шампанское. На самом деле Каганович любил подзаложить. Но… втихаря.

51-летний Маленков, по национальности македонец, что по отношению к понятию болгарин означает то же, что белорус по отношению к русскому, был наследником знатного класса македонских священников, а его отец служил коллежским регистратором. Маленков окончил МВТУ и хорошо разбирался в энергетике. Жизнь Маленков понимал вполне конкретно в рамках марксистской теории. В годы войны главным его заданием стало оснащение РККА самолетами. За успехи в этой работе в сентябре 1943 года он получил звание Героя Социалистического Труда. 19 марта 1946 года Маленков был снят с поста зампредседателя Совнаркома, а 6 мая 1946 года отстранен от должностей секретаря и главного кадровика за то, что «как шеф над авиационной промышленностью и по приемке самолетов над ВВС, морально отвечает за те безобразия, которые вскрыты в работе ведомств (выпуск и приемка недоброкачественных самолетов), что он, зная об этих безобразиях, не сигнализировал о них в ЦК ВКП(б)», и переведен на должность председателя Комитета по специальной технике при Совете Министров СССР. В марте 1946 года Маленков стал членом ПБ, в мае утратил пост секретаря ЦК, но возглавил Спецкомитет по ракетной технике. Но уже 1 июля 1946 года он вновь стал секретарем ЦК, а 2 августа 1946 года был назначен на пост зампреда Совета Министров. После XIX съезда по предложению Сталина в составе Президиума создана «руководящая пятерка», куда вошел и Маленков. 1 июля 1948 года Маленков вышел из опалы и был снова назначен секретарем ЦК.

Маленков старался вести дела вполне демократично. С большим тактом и деликатностью пытался он объединить вокруг стоящих задач усилия очень различных людей, всего руководящего ядра. Причем в поведении его самого не было и тени претенциозности. Он старался ничем не выделять себя по сравнению с другими вождями. Всем стилем поведения на заседаниях Совета Министров и на Президиуме ЦК он как бы говорил: «Я по сравнению с вами не имею никаких преимуществ. Давайте думать вместе. Предлагайте. Я только координирую усилия всех». И он делал это очень естественно и искренно. Я думаю, что у него не было никаких помыслов об усилении роли собственной персоны. Работал он всегда как вол. На заседаниях Маленков с Берией почти всегда садились рядом. Берия — справа от Маленкова. Маленков всегда разговаривал мягко, даже когда произносил самые страшные слова. Он всегда старался убедить собеседника в своей правоте, беседовал ли он с рядовым сотрудником Совнаркома или с самим Сталиным.

У Маленкова была прекрасная семья, любящая жена Валерия Алексеевна Голубцова, которая в годы войны стала ректором Московского энергетического института, властная женщина. Она ушла с поста ректора для воспитания сыновей; дочь Воля, двое воспитанных сыновей 14 и 15 лет. Сыновья Маленкова отлично учились и составляли гордость семьи. Они были приветливыми и послушными, говорили вежливые слова в те редкие моменты, когда Берия посещал квартиру Маленковых на улице Грановского. У Маленкова был мотив — месть за то, что в 1946 году после авиационного дела его сослали в Узбекистан. Но хозяин его потом вернул и выдвинул вторым человеком. Зачем это ему? Остается Булганин: темный он какой-то.

Следующим на очереди был 57-летний Булганин, нынешний, хотя и растерявший свое влияние первый заместитель Сталина. При значительной лени и пассивности характера Булганин был весьма неглупым, хотя и не вполне порядочным человеком. Он быстро понял роль низовых должностей и сумел в свое время хапнуть кое-что, будучи председателем Совнаркома РСФСР. Булганин всегда скрывал свое участие в махинациях, конспиратором он был отличным. Действовал через третьи руки. Булганин был крайне слаб как оратор. Его ум был угловат, сух, лишен находчивости, не психологичен, оценки его схематичны, шутки банальны и пошлы. Однако он был дьявольски хитер и хорошо чувствовал людей. Булганин часто пьянствовал, любил слабый пол, был честолюбив.