Красота в наследство - Ольга Сенько

— А если подведу? Потом тяжеловато будет вам все замазывать, — тут он увидел, что Таня встает и отходит к стойке.

— Лови момент, пошел. — Они буквально вытолкнули Димыча из-за столика. Вчерашней его характеристике поверили оба сразу и безоговорочно. Димыч, конечно, мог на старости лет влюбиться и в какую-нибудь страшненькую девочку. Но вкус у него был, и в женской красоте он разбирался. Лешка и Игорь были знакомы с некоторыми из Димычевых подружек, и каждый раз изумлялись, как ему удавалось подцепить таких красоток. Причем сам Димыч реагировал на них совершенно спокойно, мол, только с такими женщинами я и могу иметь дело.

Итак, два лжеальпиниста сидели за столиком, с нетерпением ожидая возвращения парламентера. То, что его сразу не отшили категорически, вселяло в них надежду. Потихоньку они начали строить коллективный план обольщения неведомой красавицы. Арсенал богатым не был. Ну что они могли?

— Сходим в ресторан. Покатаем на моторке. — Моторку через Петровича можно было достать у соседа. Они ее уже освоили. — Так, полазим по побережью, съездим с ними в Судак.

Сгоряча даже решили полазить по скалам на глазах у девиц. Потом опомнились.

— Да подожди ты, Леша, не суетись. Давай сначала познакомимся. Может, там и суетиться не из-за кого. — Скосили глаза. Димыч разливался соловьем, за столиком их уже сидело трое. Наконец они получили знак: Димыч привстал и махнул рукой. Медленно встали и лениво подошли, пялясь на девиц вприщур.

— Знакомьтесь, девочки, это мои друзья, Игорь и Леша. Я вот тут предлагаю девочкам, погода хорошая, море тихое, почему бы нам не покататься на моторке? — щебетал Димыч, оправдавший доверие самым наилучшим образом и уже овладевший ситуацией. Девочки переглянулись.

— Почему бы и нет, — ответила Ирина, в упор рассматривая новых знакомых. Таня, конечно, опять оставалась лишь фоном.

Все пятеро хорошо отдохнули. Игорь с Лешкой, оправившись от первого потрясения, забегали, как пацаны, наперебой старались угодить, придумывая все новые развлечения. Димыч занял позицию наблюдателя, но в общем веселье участвовал. Он был поопытнее и постарше и сразу понял двусмысленность ситуации. «Одна баба, двое мужиков, что может быть хуже?» — размышлял он, сразу вычеркнув себя из списков соискателей и жалея приятелей. Еще передерутся. Ему уже раза два приходилось нейтрализовать обстановку. Тане же удалось найти свое место в этой компании, она удачно шутила и вела себя просто и естественно, и Димыч все чаще поглядывал в ее сторону с интересом. Поведение Ирины было непонятным. Она не кокетничала откровенно, чаще отмалчивалась и была как будто больше погружена в собственные мысли. Умная Танечка о себе рассказывала охотно, об Ирине, несмотря на ненавязчивые расспросы приятелей, старалась умалчивать. Совсем уж лишним будет добавлять, что альпинисты скрывали свое семейное положение. Но, как потом выяснилось, это никого не интересовало всерьез.

Ирине было хорошо, спокойно. Новые знакомые забавляли ее, Таня не раздражала. Ей и хотелось поразвлечься с кем-нибудь из ребят, в принципе, они ей нравились, даже страшненький Димыч, но не хотелось ломать компанию. Первый неудачный опыт ушел в прошлое, проблема осталась. Ее взгляд все чаще останавливался на Лешке. Ирина просто выбрала самого симпатичного из них, особо не раздумывая. Влюбиться и на этот раз не получалось, у нее просто вновь появилось желание, безадресное, как и тогда, год назад.

Это было трудно, как говорится, но они смогли. Танечка уже вторую ночь не ночевала в домике, пытаясь скрыть это от Ирины. Уходила поздно, думая, что она спит, приходила под утро. Ирина знала, что она проводила время с Димычем, но ни о чем ее не спрашивала, разыгрывая неосведомленность. Днем эти двое старательно делали вид, что ничего между ними нет, и они просто не выспались. Морской воздух так действует на организм, что постоянно клонит в сон. Зачем им была нужна эта игра, непонятно, но все подыгрывали. Лешка и Игорь начали тихо беситься, заранее подозревая друг друга, что предпочтение отдано сопернику.

Все получилось для Ирины довольно скучно, хотя и осталось тайной для остальных. Стоило ли тратить столько усилий? Счастливый Лешка увел ее в укромное место на побережье, долго объяснялся в любви, ласкал полночи и трахал, сначала нетерпеливо и быстро, потом долго и размеренно. Он был как заведенный, не уставал. Утром же остался просто измочаленным, глядя на Ирину одуревшими глазами. Сознался, дурак, в наличии у него жены и сына, умолял простить за обман и обещал все исправить. Любовь предрасполагает к откровенности, и именно это чувство он испытывал, глядя на Ирину и держа ее в объятиях. А теперь, когда она наконец-то была его, он уже готов перекроить свою жизнь вдоль и поперек. Ирина его и не слушала. Лежала на заботливо подстеленной им куртке и думала, время от времени кивая головой в ответ на его излияния. Почему так у нее все получается? Зачем ей все это и о чем тут разливается соловьем этот самодовольный болван? Ведь на сей раз даже играть не стала, решив, что пусть все будет так, как есть. А ведь так хотелось секса! Романтическая обстановка, шепот волн, лунный свет и так далее. Да и Лешка, в принципе, ей нравился. Сильный, симпатичный, неглупый. Чего тебе еще надо? — уговаривала она себя, а точнее, непонятное, хитрое и коварное существо внутри себя.

Стараясь не портить остаток отдыха, приказала Леше скрыть «их чувства» от окружающих, никому не создавая проблем. И хотя его распирало желание похвастаться друзьям, тем более что планы на будущее он строил самые серьезные, гнева Ирины он боялся. И друзей терять не хотелось.

Ее план удался. В домик она вернулась пораньше, Тани еще не было. Оставшиеся три дня прошли спокойно, даже весело. Игорь успокоился, поняв, что времени ни на что нет, Леша был мыслями в счастливом будущем, Таня, похоже, была влюблена, а Димыч, как всегда, невозмутим и мудр, как змей. Вернулись в Москву на разных поездах, но почти одновременно. И каждый вез с собой свой багаж. Лешка — неожиданное счастье и твердое решение сменить жену толстую на тонкую и в тысячу раз красивей, Игорь — свое отдохнувшее тело и чистую, как слеза, на этот раз, совесть, а также воспоминание о необычной красоте, которая редко встречается в природе, Димыч же вез непонятно что — воспоминания о молодой некрасивой девочке, которая в общем-то была ему и ни к чему, но чем-то его зацепила. Не зря же он прогулял с ней на старости лет несколько ночей, ему действительно было легко и радостно. Хотя прогулял ведь просто так, сказать — никто не поверит. Старый ловелас Димыч выгуливает по ночам на природе девицу, как собачку. Ему самому было смешно. Говорили ни о чем и смеялись, как школьники. Наверное, уже в детство впадаю или импотенция начинается. Ему и не хотелось трахаться со страшненькой Танечкой, только болтать. Вспоминал со смутным беспокойством Ирину, ее удивительное лицо, странные огромные глаза, в которых невозможно было ничего прочитать, точеную легкую фигуру. Редкая красавица, Димыч таких не встречал. И тут в нем зашевелилось подозрение. Он хорошо знал своих друзей. Отчего это Лешка всю дорогу не в своей тарелке, такой задумчивый, не ржет, как обычно? Скорее всего, влюбился, понятно. Кто бы не влюбился? Хорошо, что красотка оказалась морально устойчивая и не довела этих двух идиотов до междоусобицы, потом бы не разнял. А может, она просто фригидная, с красавицами это бывает часто. Несут себя, как дар небес, а в постели — ноль, размышлял многоопытный Димыч. Через день Димыч убедился, что его подозрения оказались не напрасны. Он сам заварил эту кашу и сам ее месяца два расхлебывал. Сначала приютил в своей квартире Лешу с чемоданом, но счастливого и полного надежд и планов. Затем вытирал этому идиоту сопли и терпел пьяную рожу, по утрам опохмелял, ездил к его жене, уговаривал. Ездил даже, хоть и через силу, на разборки к Ирине, узнав правду. Она поразила его своим безразличием и холодным спокойствием. Испортила, гадина, жизнь мужику. Ничего не добился. Лешка сначала обещал покончить с собой, но через два месяца оклемался. Димыч чувствовал свою вину и был терпелив, занимаясь доморощенной психотерапией, когда тот еще что-то соображал. Мужик с трудом оправился, как после тяжелой болезни. И через три месяца, вздохнув с облегчением, Димыч водворил друга на место, в лоно семьи. От Игоря все эти последствия удалось скрыть.