Колумбы космоса - Гаррет Патмен Сервисс

Бедный Джуба испытывал неимоверный ужас. Издавая стоны, он вцепился в скамейку, и его глаза наполнились первобытным страхом. Внезапно машина вынырнула из воды и затем снова начала погружаться на глубину, в результате чего мы оказались в полной темноте. Затем мы медленно поднялись на поверхность, и Эдмунд, подбегая к окну, закричал:

– Они исчезли! Да сжалятся над ними небеса!

Несмотря на то что существа были привязаны, вода смыла всех с саней с левой стороны. Мы кинулись к противоположному окну. Там картина была точно такой же. Сани и с этой стороны были пусты. Я увидел волосатые тела, плывущие в потоке, но через секунду они уже исчезли в воде. В эту секунду Эдмунд воскликнул:

– Да простит Бог этих бедных существ, которые добрались сюда лишь для того, чтобы встретить свою смерть!

НО СИТУАЦИЯ БЫЛА критической. У нас не было возможности подумать о несчастных туземцах, в чьей смерти мы были повинны. Казалось, не было ни единого шанса и для нас выбраться отсюда живыми.

Пока мы крутились и переворачивались в потоках, уровень воды снова повысился, и огромные глыбы льда теперь окружали нас со всех сторон. Сначала оторвались сани, привязанные с левого борта, потом – с правого. А машина плыла все дальше и дальше.

Но потеря саней была для нас даже к лучшему. Машина стала легче и смогла подняться гораздо выше относительно уровня воды. Более того, она стал плыть еще быстрее, когда ее зажимало льдинами.

Вращалась она тоже быстрее, чем раньше, но тем не менее весила достаточно и не переворачивалась вверх дном, Неожиданно нас очень сильно качнуло, и мы нырнули в воду не менее чем на двадцать-тридцать футов. Но воды под нами было очень много, и вскоре мы подскочили вверх, как пробка.

НАКОНЕЦ ПОТОК СТАЛ таким широким, что опасность оказаться разщдавленными льдами отступила, и мы смогли оглядеться. Как любые из тех, кто долго находился в опасности, мы стали более самоуверенными.

Мы обнаружили, что вырвавшись из плена ледяных гор оказались в местности, усеянной ледяными холмами, которые были не особо высокими. За спиной у нас возвышались высокие пики. Было жутко наблюдать, как множество близких к нам холмов внезапно тонет, разрушается и исчезает, словно действо на кухне, когда куски сахара-рафинада растворяются в чашке воды.

Эдмунд сказал, что все ледяные холмы-курганы, мимо которых мы проплыли, обязаны своим существованием дав-лению сзади, со стороны полушария планеты, которое никогда не освещалось солнцем, и где лед образовывал огромные горы. Подножия этих гор представляли собой мощные наледи, которые внезапно оказались под солнечным светом.

Через какое-то время берега реки расступились, и нас вынесло, настоящее озеро. Местность стала практически ровной, и, насколько хватало глаз, она со всех сторон была покрыта водой. Солнце поднималось все выше и выше, становилось все теплее и теплее.

Тут плавали здоровенные льдины, но вода не была такой же мутной, как та, что только что вышла из ущелья, а наоборот – кристально чистой и имела голубоватый оттенок. И мы почувствовали, что снова подул ветер.

Он набрасывался порывами с одной стороны, затем с другой, и быстро усиливался, иногда доходя до ураганного. Он поднимал гигантские волны, но машина отлично держалась на воде.

– И вновь нам грозит большая опасность, – вздохнул Эдмунд. – Течение несет нас прямо в бурю.

– В ЭТОЙ МЕСТНОСТИ горячий воздух с дневного полушария начинает охлаждаться и опускаться, встречаясь с холодным воздухом с ночного полушария. Это должно породить пояс бурь, который, возможно, будет препятствием еще более непреодалимым, чем кристальные горы. Как только достигнем берега, нужно будет со всех ног мчаться прочь… иначе мы сильно рискуем.

Все вышло точно как сказал Эдмунд. Течение вскоре совсем замедлилось, и мы почувствовали сильные порывы ветра, которые становились все сильнее и сильнее. Небо затянули низкие тучи, которые едва ли не касались поверхности воды, а потом появились воронки торнадо, расцвеченные вспышками молний. Машину то и дело заливали потоки воды. Обычное судно не выдержало бы в таком аду и пяти минут. Но наша машина летела сквозь бурю, словно воздушный шарик…

Не знаю, как долго все это продолжалось. Быть может, сорок восемь часов. Погода становилась все хуже и хуже. Шел сильный дождь, иногда превращаясь в потоки ревущей воды. Большую часть времени окна машины находились под водой. Но иногда они целиком или наполовину «выныривали», но нам все равно ничего не было видно, кроме волн и неба. затянутого тучами, которые били струями воды по поверхности водоема.

И вдруг с удивительной скоростью все изменилось. Облака разошлись, мягкий свет Солнца залил мир, высветил внутри нашей машины каждую мелочь, а над нашей головой раскинулся необыкновенный купол неба, который ничуть не походил на то, что мы видели на Земле. Светло-серого цвета, оттененный тонкими вуалями облаков, словно напоминающими о недавней буре, оно казалось перламутровой жемчужиной. И хотя было светло, самого солнца видно не было.

Озеро превратилось в настоящее море, поверхность которого была спокойной и ровной, словно зеркало. И тут мы попали в полосу штиля. Неожиданно Джек, неотрывно стоявший у одного из окон, позвал нас.

Когда же мы подошли, он показал на нечто сверкавшее высоко в небе.

– Что это? – спросил он.

– А в самом деле, что это такое? – с удивлением присоединился к нему я. Потому что я разглядел высоко в небе с дюжину каких-то сверкающих объектов. Они парили на высоте в пару тысяч футов в нескольких милях от нас.

ДОЛГО НИКТО НИЧЕГО не мог сказать. Остолбенев, мы уставились в небо. Даже Джуба, выпучив свои огромные глаза, которые не были приспособлены к солнечному свету, присоединился к нам. Наконец Эдмунд спокойно объявил:

– Это воздушные корабли.

– Воздушные корабли!

– Да, похоже. Не стоит удивляться, но это, скорее всего, исследовательская экспедиция. Я ожидал чего-то в этом роде. Вы же знаете, насколько у Венеры густая атмосфера. Отсюда следует, что воздушным шарам и оздушным кораблям иной конструкции летать здесь гораздо проще, чем на Земле. Я был готов к тому, что обитатели Венеры окажутся овладевшими воздушной средой. Так что удивляться тут нечему.

– Выходит, там на борту этих кораблей люди?

– Естественно. И я очень надеюсь, что они заметят нас и решат исследовать незнакомый артефакт.

И тут меня поразила удивительная мысль, и мне пришлось собрать все свое мужество. Мы были уверены, что и на солнечной стороне обнаружим туземцев. Но я не готов был к тому, что мы встретим их так скоро, определенно не в небе. Я чувствовал себя как охотник, который вышел на охоту на гризли, а потом обнаружил медведя на дереве, прямо у себя над головой.