Незнакомая Шанель. «В постели с врагом» - Наталья Павлищева

Неотразимо хорош был Николай II, но самым красивым в этой семье считался младший дядя императора отец Дмитрия Павел Александрович, тот самый, что став вдовцом, женился морганатическим браком вопреки воле императора и оказался надолго отлучен от России. Говорили, что сын удался в него – столь же красив и любвеобилен.

Коко Шанель стала не первой его французской любовницей, но, пожалуй, самой заметной. Они пробыли вместе больше года, практически не разлучаясь, а потом расстались, оставшись в дружеских отношениях. Их «дружба» началась, когда Шанель надоела возня Миси по поводу Стравинского, и Коко пригласила Дмитрия с собой в Монте-Карло:

– Я только что купила новый «Роллс», давайте испытаем его, отправившись в Монте-Карло?

Князь честно признался, что сидит на мели.

– Это неважно, за бензин заплатит механик, отель можно выбрать не самый дорогой, а с остальным разберемся.

Великий князь согласился, в конце концов это его сестра работала, а он и муж Марии Павловны Сергей предпочитали развлекаться. Тогда Мария Павловна еще не сотрудничала с Шанель, они просто проживали последние деньги, вырученные за вывезенные из России тайком бриллианты. Искать себе какую-либо работу красавцу-князю не приходило в голову. Да и что он умел, кроме войны и способности блистать в свете?

Откуда вообще в Париже появился великий князь Дмитрий Павлович, один из ближайших наследников российского престола, и почему он был беден?

6 сентября 1891 года в подмосковном имении великого князя Сергея Александровича Ильинском был переполох, суетились доктора, повитухи, хозяева имения и слуги. Но все их старания не могли помочь невестке хозяина, жене его брата Павла Александровича Александре Георгиевне, которая, будучи на большом сроке беременности, гостила в имении и неожиданно тяжело заболела. Так тяжело, что уже шестой день находилась без сознания. Так без сознания и родила крошечного сына, крайне слабого и болезненного. Никто не ожидал, что такая кроха выживет, а потому о малыше... даже забыли, положив сверток с новорожденным на стул и снова занявшись матерью.

Сын выжил, а вот мать через два дня умерла.

Крещенный Дмитрием, малыш попал в руки опекунов – бездетных дяди и тети, Сергея Александровича и Елизаветы Федоровны (сестры последней императрицы России). Именно их забота и сохранила жизнь ребенку, малыша ежедневно купали в... свежем теплом бульоне. Через несколько месяцев, когда кроху привезли в Петербург, за его жизнь можно было не беспокоиться.

Император России Николай II, приходившийся новорожденному двоюродным братом, взялся опекать малыша. Но он же сделал кузена полным сиротой в 11 лет. Дело в том, что отец Дмитрия Павел Александрович влюбился и женился морганатическим браком вопреки воле императора на госпоже Пистолькорс. Этому предшествовало несколько скандалов, потому что у Ольги Валериановны была не слишком хорошая репутация женщины, у которой побывала половина Петербурга. Такую можно иметь в любовницах (что и делало большинство Романовых, включая самого императора), но никак не в женах. Великие князья не женятся на шлюхах!

Император вполне понимал мужской интерес дяди к «маме Леле», как называли между собой посетители будуара не вполне строгую Ольгу Валериановну, он даже мог простить рождение Ольгой детей, но позволить ей открыто щеголять на балах в фамильных драгоценностях великой княгини Марии Александровны – матери Павла Александровича... это уж слишком! Императрица категорически отказалась принимать эту даму при дворе! Император, помня веселые вечера с шампанским рекой у «мамы Лели», с ней согласился.

Великий князь Павел Александрович дал императору честное слово, что «эта мадам» останется всего лишь любовницей и будет вести себя потише. Но слово тут же нарушил. Для начала помог своей возлюбленной развестись. Пистолькорс возражать не стал. Но это не умилостивило императорскую чету. Что замужней, что разведенной Ольга Валериановна при дворе принята не была, а великому князю было откровенно сказано, что в случае нарушения данного обещания он будет наказан.

И снова великий князь не внял увещеваниям царственного племянника. Уехав в Италию, Павел и Ольга обвенчались. Последовало обещанное наказание: Павел Александрович был лишен всех чинов и должностей, а въезд в Россию ему категорически запрещен! Дети отданы на попечение в семью Сергея Александровича и Елизаветы Федоровны.

Марии Павловне в то время было тринадцать, Дмитрию – одиннадцать. За год до этого, добиваясь развода своей любовницы, Павел Александрович открыто перевез ее в свой дворец, после чего дети предпочли из дворца переехать в Москву к Елизавете Федоровне, потому что ни дома, ни вообще в жизни отца им места не было, его заняла «мама Леля» со своими детьми, которых было уже трое. Конечно, это слишком обидно – когда отец открыто предпочитает тебе детей от даже еще не мачехи, а просто любовницы. Мария и Дмитрий зря ожидали и писем от отца. Ольга Валериановна очень постаралась, чтобы любовник забыл не только правила приличия, но прежде всего собственных детей. Сын и дочь при живом отце стали сиротами.

Это ощущение сиротства наверняка роднило Коко с Дмитрием, она ведь тоже была сиротой при живом отце, променявшем своих детей на объятия шлюхи.

А что же мадам Ольга Валериановна?

Женив-таки на себе великого князя Павла Александровича, она явно рассчитывала на скорое возвращение в Россию. Однако император был точно кремень, он позволил Павлу Александровичу приехать в Петербург на похороны убитого террористами великого князя Сергея Александровича, но не более. Ни о каком возвращении его новой супруги речи не шло. Павел Александрович требовал для своей мадам титула великой княгини, что позволило бы ей участвовать в царских выходах на правах члена царской семьи.

«Мама Леля», о вольном поведении которой в Петербурге могли рассказать слишком многие, – среди семьи Романовых в Зимнем дворце?! Да она превратит в бордель и весь двор! Ни за что! Отмыться от слишком вольного поведения в молодости Ольге Валериановне так и не удалось, ведь заработать репутацию общедоступной кокотки легко, а заставить всех забыть ее трудно. К тому же Петербург (искренне или нет) жалел старших детей князя Павла Александровича, ставших сиротами по ее вине.

Ольга Валериановна была замечательной женщиной и всячески достойна уважения, между ней и Павлом Александровичем действительно была настоящая любовь, но уж очень неприглядными способами пользовалась дама для проникновения в придворные круги. Думается, веди она себя тихо сначала в Петербурге, а потом и в Италии, императорская чета примирилась бы с нарушительницей семейного спокойствия, но Ольга Валериановна словно нарочно делала все так, чтобы испортить о себе впечатление в Петербурге.

Кто, вы думаете, помог этой чете снова попасть на прием во дворец? Григорий Распутин. Менее грязного способа у «мамы Лели» снова не нашлось...

В 1914 году им позволили вернуться в Россию и обосноваться в Царском Селе, но ко двору по-прежнему не допускали, императрица была категорически против появления рядом с собой дамы с такими «заслугами».