Не упыри - Светлана Талан

Сегодня мы с Валей нашли дом, где можно снять комнату. Адрес нам раздобыл Петрусь.

– Там хорошая хозяйка, – сказал он. – Добрая. И ругаться не будет, потому что у нее всегда снимают студентки.

– А если мы ей не понравимся? – заколебалась я.

– Чтоб мы с тобой и не понравились? – рассмеялась Валя. – Такие девушки на дороге не валяются. Правда, Петь?

– Конечно! – ответил тот и посмотрел на меня как-то по-другому, совсем не так, как обычно.

Взгляд этот был полон нежности и удивления. Я вдруг растерялась, покраснела и отвела глаза. «Ну, Валюшка, дождешься! – думаю про себя. – Вечно ты ставишь меня в дурацкое положение».

– А Нина? – спросила Валя.

– Что Нина?

– Она ж твоя соседка.

– Ну и что?

– Она тоже просила узнать насчет жилья, чтобы поселиться вместе с нами.

– Если она стала студенткой этого института, это еще не значит, что она должна жить с нами, – недовольно проговорила я. Почему-то мне не очень хотелось оказаться под одной крышей с Ниной.

– Девчата, – вмешался в наш разговор Петрусь, – не спорьте. Хозяйка – женщина хорошая, но на квартиру она может взять только двух девушек.

– Вот и хорошо! – сказала я, и настроение у меня сразу улучшилось.

Действительно, хозяйка дома оказалась славной старушкой. Лидия Максимовна занимала одну комнату, а нам отвела вторую. Старенький шкаф, стол для занятий, покрытый чистой вышитой скатертью, полочка для книг, на которой выстроены по росту слоники, одна широкая кровать – вот и все, что помещалось в этой небольшой комнатке. Все чистенькое, аккуратное, везде вышитые салфеточки.

– А здесь наша с вами кухня, – сказала Лидия Максимовна. – Будете готовить на плите. Нравится вам у меня?

Конечно же, нам нравилось.

– Мы остаемся, Лидия Максимовна, – ответила за нас обоих Валя. – Когда можно перевезти вещи?

– Да хоть сейчас!

Мы перебрались в тот же день. А вечером уже спали с Валей в одной кровати, под одним одеялом.

Утром Валя застилала постель и вдруг позвала меня:

– Марийка! – Она почему-то говорила шепотом. – Иди скорее сюда!

Я подошла.

– Смотри! Что это такое? – указала она на простыню.

Там, где ночью находились наши ноги, было полным-полно маленьких пятнышек крови.

– И действительно, что это?

– Давай спросим Лидию Максимовну, – предложила подруга.

– Тоже мне диво! – усмехнулась хозяйка. – Это ж вы клопов ногами натолкли!

– Клопов? – удивились мы в один голос.

– А кого ж еще?! Вам в селе комары и мухи докучают, а у нас, у кого дома деревянные, везде живут клопы. Да вы не бойтесь, особого вреда от них нет, – успокоила Лидия Максимовна.

Когда хозяйка ушла, Валя предложила:

– Давай найдем другое жилье. Я боюсь клопов.

– Ты всегда такая смелая, а каких-то клопов испугалась! – улыбнулась я.

– Я не шучу.

– И где же ты посреди учебного года собираешься найти жилье? Или ты думаешь, что живешь в большом городе, где полно людей, которые сдают комнаты? – говорю я ей.

– Все равно надо попробовать.

– Учти, дома здесь почти все деревянные, поэтому не исключено, что и там будут клопы.

– Можно поискать квартиру в кирпичном доме, – уже не так настойчиво предлагает Валя. Вижу: колеблется.

– Ты думаешь, что еще кто-нибудь сдаст нам комнату за такие деньги?

– Не знаю, – вздыхает Валя.

– Если у тебя есть возможность платить втридорога, ищи, – говорю я. – А я отсюда никуда не пойду!

– Куда ж я без тебя? – говорит Валя и обнимает меня за плечи. – Видно, придется здесь жить и кормить этих ненасытных. Кто-то же должен их кормить, в конце концов?

Мы засмеялись, а в это время в комнату вошла наша хозяйка.

– Вы что тут, подружки-хохотушки, смеетесь?

– Веселей и радостней стало жить, – отвечает Валя.

– Как бы там ни было, а войну и голод пережили, теперь уже легче.

– А будет еще лучше, – с воодушевлением подхватила я. – Новую жизнь будем строить, коммунизм!

– Ну, я-то до коммунизма не доживу, – вздыхает старушка. – А вам, может, и придется его увидеть.

– Обязательно! Нам, молодому поколению, его строить. Нам при нем и жить.

– Вот и замечательно, – соглашается Лидия Максимовна. – А я все думаю вот о чем: опять я привыкну к вам, девчата, будто к родным, а вы разлетитесь, как птички, по всему свету и забудете меня…

– Ну что вы, Лидия Максимовна! – говорю я и обнимаю старушку. – Мы к вам будем наведываться.

– Девчата, которые до вас жили, тоже обещали. А потом… Правда, открытки на праздники присылают, и на том спасибо. Одна я осталась на этом свете, совсем одна, – вздыхает она.

– А разве у вас нет детей? – осторожно спрашиваю я, поглядывая на стену соседней комнаты, где в рамках висят фотографии молодых парней.

– Все у меня было, – говорит женщина и не замечает, как из-под ее век выбегают две слезинки, катятся по морщинкам и теряются где-то на лице. – И муж хороший был, и трое сыновей, как трое соколов. Всех забрала проклятая война. Никто домой не вернулся. Одна теперь радость: слышать ваш веселый щебет в доме.

Когда Лидия Максимовна ушла, Валюша шепнула мне:

– Я отсюда ни ногой. Пусть меня эти ненасытные хоть до костей сгрызут!

– Я тоже, – сказала я.

Я – бездарь. Тупица никчемная.

Откуда у меня взялась уверенность, что я все как следует выучила и хорошо подготовилась к экзаменам? На первой же сессии я получила тройку по геологии. Просто представить невозможно. Это – мое первое поражение. То ли я что-то упустила, то ли преподаватель отнесся ко мне слишком сурово – но что теперь гадать? Факт остается фактом. У меня в зачетной книжке – тройка. А это значит, что до следующей сессии я не буду получать стипендию. Как я покажусь дома? Как мне теперь смотреть в глаза отцу и матери? Приехать и сказать: смотрите, какую бестолочь вы воспитали!

Я не оправдала надежд родителей. Поэтому мне больно и грустно.

Даже не знаю, что бы я делала без Вали и Петруся. Полдня я проревела дома. Все это время Валя пыталась меня утешить.

– Ну, не конец же света пришел?! – сказала она в конце концов, поняв, что никакие слова утешения на меня не действуют. – Тебя что, из института исключили? Так чего ты тогда убиваешься?