Путешествия. Дневники. Воспоминания - Христофор Колумб

Святой дух вдохновлял святого Петра, а с ним и других апостолов. И все они вели тяжелую борьбу, испытывая трудности и лишения, но в конце концов все они добились победы.

Я думал, что мое путешествие в Парию несколько успокоит всех, так как я нашел там жемчуг, а также открыл золото на Эспаньоле. Я приказал людям собирать и вылавливать жемчуг и заключил с ними соглашение, что я возвращусь за ними, и, по моему мнению, они должны были собрать фанегу[376] жемчуга[377]. Если я не писал об этом их высочествам, то только потому, что хотел раньше завершить дело с золотом. И это мое намерение повернулось против меня, как и многие другие.

Я не потерял бы ни жемчуга, ни своей чести, если бы заботился только о собственном благе, и либо утратил бы Эспаньолу, либо заботился бы о соблюдении моих привилегий и прав. То же самое я говорю и о золоте, собранном мною сейчас, а удалось мне это совершить ценой больших трудов и многих смертей.

Когда я вернулся из Парии, я застал на Эспаньоле мятеж, в котором участвовала почти половина населения[378]. Вплоть до последнего времени они воевали против меня, словно я был мавром; кроме того, велась еще тяжелая война с индейцами. В это же время прибыл Охеда и попытался вмешаться в дела, заявив, что его послали их высочества с обещанием даров, вольностей и жалования тем, кто пойдет с ним[379].

К Охеде стеклось множество людей, а на Эспаньоле осталось очень мало поселенцев – разве что одни бродяги, да женщины и дети. Этот Охеда причинял мне много забот[380], я вынужден был изгнать его, и он уехал, заявив, что скоро вернется с множеством кораблей и людей и что он покинул Испанию, когда королева, наша сеньора, находилась на смертном одре. Вскоре явился с четырьмя каравеллами Висенте Яньес [Пинсон][381]. Он не причинил мне ущерба, но вызвал смуту и тревогу.

Индейцы говорили о многих других [каравеллах], которые появились у Каннибальских [островов] (à los Canibes) и в Парии, а затем пришла весть о шести каравеллах[382], которые вел брат алькальда[383], но то был неверный слух, распространенный из хитрости. И настало время, когда почти совсем рухнули мои надежды на то, что их высочества пришлют мне в Индию корабль, и я уже перестал ждать корабли, тем более, что в народе шли слухи о том, что ее высочество скончалась.

Некто Адриан[384] сделал в это время попытку снова восстать, но господь наш не пожелал, чтобы его дурные замыслы осуществились. Я дал себе зарок не трогать ни одного волоска на чьей-либо голове, но из-за неблагодарности этого человека я был вынужден нарушить свой зарок. Не меньше досталось бы моему родному брату, если бы ему вздумалось погубить и разграбить владения, охрану которых доверили мне король и королева.

Этот Адриан, как выяснилось потом, послал дона Фернандо[385] в Харагуа с целью собрать там некоторых своих сообщников, и там возникли разногласия с алькальдом, которые привели к стычкам, но цели своей дон Фернандо не достиг. Алькальд схватил его и задержал часть его шайки и, если бы я не вмешался, он покарал бы смутьянов. Они были заключены под стражу в ожидании каравеллы, на которой предстояло их отправить [в Кастилию]. Но вести об Охеде, как я уже говорил, заставили меня потерять надежду на приход каравеллы.

Шесть месяцев пребывал я в готовности явиться к их высочествам с добрыми вестями о золоте и намерением отказаться от управления распущенными людьми, которые не боятся ни бога, ни короля, ни королевы, людьми хитрыми и разнузданными. Для этой цели я располагал четырьмя куэнто десятины[386] и, сверх того, еще кое-чем, не считая третьей части добытого золота. До своего отъезда я не раз просил их высочества отправить сюда, на Эспаньолу, за мой собственный счет лицо, облеченное судейскими полномочиями.

А после того как алькальд поднял бунт, я вновь обратился с просьбой к ним прислать судью и разных людей, или, по крайней мере, отрядить какое-нибудь доверенное лицо, которое явилось бы сюда с полномочиями от их высочеств: потому что обо мне идет такая молва, что если бы я воздвигал церкви и госпитали, их все равно называли бы логовищем воров. В конце концов я получил инструкции, но они были совсем не такие, как того требовали обстоятельства. Что ж, пусть будет так, если такова их воля.