Родная кровь - Anne Dar

Я скользнула взглядом по Байрону Крайтону, стоящему по левую руку от меня, и, встретившись с ним взглядом, поспешно отвела свой в сторону.

Арнольд, вдруг нагнувшись к ноутбуку, начал отматывать запись назад. У меня засосало под ложечкой от предчувствия того, что он начал искать момент со словами Крайтона: “Поднимайся в свою спальню и решай сама, что с собой делать, но со второго этажа ты самостоятельно уже не спустишься”. И он действительно отмотал именно на этот момент! От этого мне мгновенно подурнело… Арнольд Рид был хотя и молодым, но талантливым полицейским, в свои двадцать девять он уже являлся следователем, именно его талант четыре года назад прославил его на все Соединенные Штаты Америки. Славу и звезду ему принесло дело Дождливого маньяка: психопат убивал домохозяек в дождливую погоду, расстреливая женщин в их собственных домах. Этого маньяка пытались словить на протяжении трёх лет, за которые он убил семерых женщин, но однажды этот псих залез на территорию Рида – расстрелял женщину в Лексингтоне. Арнольд вычислил его при помощи данных со штрафстоянки, на которой тот засветился в самом начале своей кровавой карьеры, и в результате взял его с поличным за мгновение до того, как тот успел бы убить очередную женщину. Прежде я слышала, что в процессе задержания Дождливого маньяка Арнольд Рид словил пулевое ранение, а прошлым утром я увидела его собственными глазами: шрам располагался над правой лопаткой. Маньяк, которого на протяжении трёх лет разыскивала полиция семи штатов, был взят двадцатипятилетним парнем, благодаря таланту и действиям которого последняя жертва серийного убийцы осталась в живых, и других жертв на этом счету больше не будет. Естественно Рид понял слова Крайтона так же хорошо, как их поняла Лурдес и как поняла их я! Но он не был мной… Уже когда Арнольд только начал отматывать запись именно на этот момент, я отчётливо понимала, что хочу не только закрыть свои глаза и уши, но и закрыть глаза и уши Арнольда. Это была просто фраза… Он ведь не приказал ей отравиться! Он сказал: “Ты дала Терезе выбор: умереть или умереть. Я предоставляю тебе более гуманный выбор. Я звоню в полицию. Поднимайся в свою спальню и решай сама, что с собой делать, но со второго этажа ты самостоятельно уже не спустишься”.

И всё же я решила не вмешиваться… У Байрона Крайтона достаточно силы, чтобы защитить себя самостоятельно. Ему всего лишь нужно сказать, что он имел ввиду не принятие Лурдес яда, а надевание наручников на её руки. Ему достаточно сказать, что его слова: “Со второго этажа ты самостоятельно уже не спустишься”,– подразумевали собой выведение её со второго этажа в наручниках и под конвоем, а слова: “Решай сама, что с собой делать”,– относились к её внешности – он просто дал ей возможность привести себя в порядок перед взятием под стражу. Подобного объяснения будет достаточно для того, чтобы я смогла выступить в его защиту перед Ридом и убедить напарника снять с его рук наручники. Если Рид в дальнейшем промолчит, Крайтону точно не будет предъявлено обвинение, так как кроме меня и Рида во всём дряхлом штате уголовного отделения полиции Роара никто больше не поймёт истинного значения его слов. Если же он сейчас сглупит и ответит неверно – Рид его точно возьмёт по обвинению в психологическом давлении, а значит содействии суициду.

Видеодорожка пошла: “Ты дала Терезе выбор: умереть или умереть. Я предоставляю тебе более гуманный выбор. Я звоню в полицию. Поднимайся в свою спальню и решай сама, что с собой делать, но со второго этажа ты самостоятельно уже не спустишься. Пошла!”.

Арнольд остановил запись и уверенным тоном, заставившим меня призакрыть глаза, спросил:

–Что это было?

–Я сказал ей, чтобы она… – начал Байрон и, не поняв по его неоднозначному тону, какой из вариантов ответов он сейчас выдаст – губительный для него или его спасающий – я словила себя на том, что прекратила дышать, а Арнольд вдруг, совершенно неожиданно, оборвал его на полуслове, так и не дав ему шанса договорить.

–Я спрашиваю об этом,– он ткнул указательным пальцем в правый угол монитора, и я вдруг увидела чёрный силуэт, который до сих пор не замечала. От этого фантома по моей спине вдруг пробежали мурашки.– Вы были не одни. Кто-то наблюдал за вами и слышал вас с того момента, как Вы произнесли фразу о том, что сделали копии видеозаписи, благодаря чему, даже в случае Вашего убийства, Лурдес с её любовником не выйдут сухими из воды,– он отмотал запись назад и показал нам. И вправду силуэт в прихожей, всего в нескольких метрах от сцепившихся Байрона с Лурдес, появился за стеклянной дверью именно в тот момент, о котором говорил Арнольд, но в прихожей не было установлено скрытых камер видеонаблюдения, а камера, покрывающая пространство у лестничной площадки, была неспособной запечатлеть личность тёмного силуэта. Когда Байрон крикнул: “Пошла!”,– силуэт, воспользовавшись шумными шагами бегущей вверх по лестнице и спотыкающейся Лурдес, резко отстранился от стеклянной двери, расположенной справа от Байрона на расстоянии всего трёх метров от него, и исчез. Он исчез так же незаметно, как появился.

–Вы знаете, кто это мог быть?– обратился к Байрону Рид, и вдруг, протянув к нему руку с лежащим в ней ключом, он, спустя пару секунд, щёлкнул замком наручников, до сих пор удерживавших запястья Крайтона.

Я не могла в это поверить. Только не я. Истинный смысл сказанных Байроном слов для Лурдес мог не заметить кто угодно, даже, возможно, я, но только не Арнольд Рид.

В силуэте, запечатленном на видеозаписи, Крайтон узнал своего водителя, сообщника и любовника Лурдес Ричарда. Передав Крайтона одному из полицейских, чтобы тот выдал информацию по Ричарду, необходимую для срочного объявления преступника в уголовный розыск, я вышла из душного дома и, остановившись на крыльце, вдруг пожалела, что никогда в своей жизни не курила – закурить в этот момент хотелось зверски.

На сером небе ходили низкие рваные тучи, обещающие к вечеру дождь. Наблюдая за ними, я пыталась восстановить дыхание.

Наконец я узнала. Спустя тридцать один год, одиннадцать месяцев и одну неделю после убийства моих родителей я наверняка установила личность Больничного Стрелка. Им оказались двое латентных психопатов, из-за жажды наживы сумевшие стать искусными лжецами, опасными шантажистами, ловкими манипуляторами и, в итоге, безжалостными убийцами. Они не были здоровыми людьми… Они не были людьми. И потому с такой жуткой лёгкостью убивали людей и корёжили человеческие судьбы.

–Эй, ты как, в порядке?– я не заметила, как Арнольд вышел из дома и подошёл ко мне сзади. Он положил руку на мою поясницу, но под моей форменной курткой был надет бронежилет, так что его прикосновения я почти не ощутила.

–Она мертва… Где-то там,– я взмахнула рукой в неизвестном направлении и в следующую секунду эта же моя рука безвольно упала, и ударилась о моё бедро.– Тело Терезы Холт лежит под открытым небом… Её родители ждут от нас хороших вестей. У неё есть сестра и брат, и племянники, и пятилетний сын… Они отняли её у них…

–Успокойся,– Арнольд хотел коснуться меня, но в этот момент из дома вышла группа медиков. Они выносили на носилках труп одной из двух личностей Больничного Стрелка. Сжав зубы, я отвернулась, чтобы не смотреть на простыню, скрывающее тело. Это было почти невыносимо. Мне действительно стоило собраться.