Очерки истории Франции XX–XXI веков. Статьи Н. Н. Наумовой и ее учеников - Коллектив авторов

Как считали экологисты, Франции следует также оберегать «многостороннее взаимодействие стран», основанное на сотрудничестве, солидарности и защите имущества. Она должна противостоять изоляционизму США и экспансионизму России и Китая. Я. Жадо, известный своими русофобскими высказываниями, резко отрицательно отнесся к многим российским внешнеполитическим инициативам. Например, в декабре 2016 г. он призвал французов выходить на ежедневные демонстрации перед посольством РФ в Париже в поддержку жителей восточного Алеппо. «Если у Путина есть газ и нефть, это не значит, что мы должны согласиться с этой бойней. Ведь сегодня также гибнет и наша человечность»[1670], – заявил Я. Жадо. Д. Корман также выступил за более решительные внешнеполитические шаги лидеров Франции: «Нужно, чтобы нас услышали, чтобы мы могли действовать, когда жуткие события происходят в Алеппо, когда демократия в Турции постепенно угасает»[1671].

«Зелёные» предлагали французскому руководству провести реформу ООН и ликвидировать в Совете Безопасности право вето, а место Франции как его постоянного члена отдать Евросоюзу. По убеждению Я. Жадо, на международной арене Франция должна выступать за избавление Африки от болезней, бороться с ядерной энергетикой, запретить продажу оружия в «недемократические страны».

Таким образом, избирательная кампания 2017 г. показала, что на партийной сцене Пятой республики появился яркий политик-экологист Янник Жадо, выдвинувший новый проект для Франции, Европы и мира в целом. В отличие от предвыборной программы Евы Жоли 2012 г., где большое внимание уделялось антикризисным финансово-экономическим мерам, Я. Жадо сделал основной упор на экологических аспектах. Экологисты подчеркивали целесообразность и необходимость проведения дискуссий о демократическом выборе «нового пути» для Франции. Помимо привычных рецептов экокандидат 2017 г. предложил новые формы политического устройства общества, в котором особое внимание отводилось сфере возобновляемых источников энергии, науке, внедрению цифровых инноваций, заботе о здоровье населения.

Ввиду того, что рейтинги Жадо не превышали 1–2 %, экологисты пошли на непростой, но необходимый, с их точки зрения, шаг: 23 февраля 2017 г. СМИ обошла неожиданная новость о том, что Я. Жадо снял свою кандидатуру в пользу социалистов, объявив о поддержке кандидата Социалистической партии Б. Амона как политика, наиболее близкого к политическим и моральным ценностям партии «Европа. Экология – Зелёные». Тем самым, кандидат от французских «Зелёных» впервые с 1974 г. не был представлен на президентских выборах.

Однако «Зелёные» надеялись, что их голоса принесут победу Б. Амону и левым силам в целом, помогут экологистам более удачно выступить в парламентской избирательной кампании. После первого тура президентских выборов, победителями которых стали центрист Э. Макрон и лидер крайне правого объединения Национальный фронт М. Ле Пен, «Зелёные» призвали своих сторонников и «всех демократов» во втором туре голосовать против Ле Пен[1672]. Но, конечно, основное внимание партийных активистов сосредоточилось на подготовке к парламентским предвыборным боям. Они опасались, что не смогут на этот раз сформировать собственную фракцию в Национальном собрании. Внутри партии возникли серьёзные разногласия по ряду тактических вопросов[1673].

В конце апреля «Зелёные» и социалисты, признавая внутрипартийные раздоры и ослабление собственных партий на фоне стремительно набиравшего политический вес макроновского движения «Вперед, Республика!», договорились о взаимодействии на парламентских выборах. В 42 округах ФСП обещала не выдвигать своих кандидатов, а поддержать кандидатов-экологистов, а «Зелёные», в свою очередь, должны были сделать то же в 53 округах для кандидатов от ФСП. Однако в условиях, когда многие члены соцпартии начали переходить под знамёна Э. Макрона, под угрозой оказался ряд округов, «зарезервированных» для экологистов, поскольку баллотировавшиеся там социалисты стали выставлять свои кандидатуры под этикеткой «Вперёд, Республика!»[1674].

В первом туре парламентских выборов социалисты и «Зелёные» вместе набрали 11,7 % голосов (7,44 % у первых и 4,3 % у вторых).[1675]По результатам второго тура, экологисты получили лишь одно место в Национальном собрании, а единственным депутатом от «Зелёных» стал Эрик Алозе, набравший в своем избирательном округе 62,19 %.[1676]Однако вскоре после объявления результатов Алозе заявил прессе, что, несмотря на его принадлежность к партии «Европа. Экология – Зелёные», он предпочитает называть себя кандидатом «без политической принадлежности» (sans étiquette) и готов примкнуть к движению Макрона, но не вступить в него. Себя он позиционировал в качестве «кандидата [всего – авт.] нового» и обещал бороться за экологизацию французского общества в парламенте[1677]. Подобный поступок депутата-экологиста свидетельствовал о серьезном внутреннем расколе партии «Зелёных»[1678].

Проваленная парламентская кампания показала, что разъединённые внутренними противоречиями, испытывающие идейный кризис и нехватку харизматичных лидеров экологисты должны были провести серьёзный анализ допущенных ошибок и добиваться внутренней консолидации. Становилось очевидным, что в движении явно отсутствует консенсус по многим принципиальным вопросам, в первую очередь о политической идентичности партии: является ли она левой или центристской, должна ли действовать самостоятельно или в союзе с более крупными игроками и т. д. Нерешенность этих проблем затрудняло разработку крупных общественных проектов и возможность будущих политических успехов экологистов. Следует признать, что, несмотря на очевидные трудности, с которыми столкнулась партия «Зелёных» на выборах 2017 г., идеи проекта «экологической республики» и «новой Европы» довольно-таки громко прозвучали в предвыборной полемике и впоследствии нашли отражение в деятельности будущего президента Франции Э. Макрона, а экологисты Н. Юло, Ф. де Рюжи и Б. Помпилли по очереди сменяли друг друга в правительстве в течение его первого президентского срока (2017–2022 гг.)

Наумова Н. Н., Жидкова А. В

«Эффект бабочки»: влияние предвыборного альянса М. Ле Пен и Н. Дюпон-Эньяна 2017 г. на эволюцию партий Национальное объединение и «Вставай, Франция!»[1679]

Выборы 2017 г. во многом оказались знаковыми для партийно-политической системы Франции. Произошла дезинтеграция двухполярного политического пространства, впервые во втором туре президентских выборов не оказалось кандидатов от традиционных системообразующих сил: правоцентристской партии Республиканцы и Французской социалистической партии. На фоне растущего недовольства традиционными партиями и очевидного запроса на новые лица в политике французы избрали президентом малоизвестного на тот момент Эммануэля Макрона, который во втором туре выборов соперничал с лидером Национального фронта (с 2018 г. Национального объединения) Марин Ле Пен[1680]. И если восхождение Э. Макрона на политический Олимп оказалось совершено непредсказуемым относительно предшествующего электорального цикла 2012 г., то прогресс Ле Пен был постепенным, ожидаемым и являлся следствием долгосрочной стратегии модернизации и дедемонизации партии[1681]. На президентских выборах 2017 г. Марин Ле Пен прошла во второй тур (первый раз в истории НФ ее председатель, тогда Ж.-М. Ле Пен, добился того же результата в 2002 г.), за нее проголосовали 21,3 % французов, что стало безусловным электоральным успехом. Но высокие показатели отнюдь не решили традиционных проблем партии. Одной из важнейших проблем оставалась