Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

Иошихиро метнул беглый взгляд в ее сторону и тяжело выдохнув все же решился подойти:

— Позволь с тобой, там нужна будет помощь.

— Здесь место только для одного, — холодно сказала девушка, даже не взглянув на него и хлопнув по шее существа дала команду взлететь.

Иошихиро проигнорировал резкий поток воздуха ударивший его по лицу, лишь нехотя развернулся и сев на дракона болезненно защурил глаза.

Кучные облака на ночном небе делали картину непроглядной, а холод заставлял Миру дрожать, вот только куда хуже она ощущала себя от жгучих слез, опаляющих ее глаза. Она вновь и вновь вытирала лицо рукавом одеяния, но непослушные капли скатывались вниз, заставляя ее щеки краснеть на холоде. Зажмурь глаза или расслабь, ничего не помогало. От чего же ее сердце так болезненно ныло, заставляя застыть невысказанному комом в горле.

Глава 44. День, когда она умерла

День свадьбы, 7 лет назад.

В ночь перед свадьбой Мира не могла найти себе места, ни о каком сне не шло и речи, сердце в приступе сжималось. На улице стоял снегопад, а двор спустя безумно хлопотный день погрузился в сон. Желая хоть немного заглушить нахлынувшие чувства, она вышла на порог дома закидывая голову к небу позволяя холодным снежинкам охладить разгоряченные щеки. В окне кабинета Иошихиро все еще горел свет, вероятно ему никак не удается уйти спать вовремя, чем занимался весь день Акио ей и вовсе было неведомо.

Госпожа, ощущая жгучий холод по ногам с интересом прошлась босиком по снегу наслаждаясь колкими ощущениями и наконец развернулась в сторону двери, как ей на плечи упала теплая накидка:

— Простудишься, — голос был тихим, заглушенным от ревущего ветра.

— Акио?

Человек позади не ответил лишь на мгновенье прильнул губами к затылку, от чего Мира тут же смутилась, но попыталась развернуться, чтобы высказаться как ее начали толкать вперед буквально силой заводя в дверь дома и хлопнув. Опешив от подобного обращения Мира замерла, услышав за дверью тихое:

— Прости.

Все-же не уснув в тот день она терпела наставления Аи и Шизу, а уходя была несказанно рада видеть его.

Она слабо помнила дорогу на гору и не придавала значение окружившим ее духам, которые восхищено взвизгивали, нахваливая невесту. Их труд нельзя было не оценить, платье вышло действительно удивительным, получив в руки заветную ленту Мира шла к назначенному месту в сопровождении говорливых существ, но внутри не отпускало жгучее чувство тревоги. Рассвет был все ближе, но человек, который был нужен, так и не появлялся даже вдалеке. С каждой минутой даже болтливые духи начинали умолкать, а лицо Миры становилось все более бледным, пока странный голос из собственных уст не произнес:

— Он не придет.

На мгновенье она замерла. Оглянулась, выглядывая вокруг себя духа со столь грубым и низким тоном.

— Ты ведь понимаешь, кто это.

Девушка отрицательно покачивала головой стараясь унять собственное воображение.

— Мой брат во дворце, на этом моя помощь окончена.

— Твой брат? — взволнованно спросила Мира, словив на себе удивленные взгляды духов, но ответа так и не последовало.

Девушка подняла глаза в сторону горизонта абсолютно растерянно глядя перед собой, что делать и куда бежать? Она никак не успеет до дворца и даже объявившись там, что ее ждет?

— Хочешь успеть сделать хоть что-то не стой столбом.

— Почему ты решил говорить со мной?

— Потому что я ненавижу этого ублюдка.

Мира не была человеком, легко поддающимся панике, она выбросила злосчастную ленту на снег под изумленные взгляды маленьких духов. Что есть силы укусила собственную губу пуская тонкую струйку крови, которой смогла нарисовать почти забытое заклинание. С надеждой глядя в небо Мира не понимала, чего ждать от существа, которое с такой жестокостью прогоняла.

— Звездочка, прошу, — тихо проговорила она, глядя в небо и наконец раздался знакомый рык.

Существо с грохотом рухнувшее на снег подозрительно смотрело на Миру остановившись в нескольких шагах, казалось оно принюхивается, пока девушка протягивала дрожащую руку к знакомому клюву:

— Прости меня, маленькая.

Большие черные глаза казалось смягчились и кинувшись в объятия непутевой хозяйке звездочка звонко рычала, но тут же опечаленно выдохнула:

— Да, это снова я, — тихо сказала Мира.

Не требуя больше слов, звездочка приготовилась ко взлету бережно подождав, когда госпожа займет свое место. После резво взмыла в воздух. Благодаря Аурараси в собственном теле ей не составило труда найти источник жуткой скверны, увидев Акио она понимала, что сейчас не время отдаваться чувствам. Не желая вмешивать наивного Таро она все-же подвергла и его опасности. А после просто ждала приговора, она не могла смотреть в лицо Акио, пусть внешне это выглядело как абсолютное хладнокровие, на деле Мира чувствовала, как по кирпичику рушатся остатки ее души, безжалостно рассыпаясь в дребезги.

Ничего уже не имело значения, он должен был жить и наслаждаться счастьем, а в итоге умирает. Пусть его смерть будет самой жестокой какая возможно, пусть он настрадается как следует, чтобы в голову больше никогда не приходило жертвовать собой ради кого-либо. Акио должен был выжить ради себя самого, а он умирал, значит так ему и нужно, на фоне разбитого сердца расцвела обезумившая ненависть, заполняющая пустоту.

Мира не помнила криков умирающих людей, не помнила ни одного своего ранения, все до момента, когда перед ней предстало лицо Акио было одним сплошным белым пятном в ее памяти. Глядя в мутный блеск чайного взгляда перед ней вновь и вновь всплывало его лицо с озаряющей улыбкой:

«Я проиграл, Мира, я не сдержу своего обещания».

«Твоя любовь не причиняет мне боли».

«Я возьму на себя эту ношу, буду любить тебя вместе с твоими дурными замашками».

Зачем он говорил все это, зачем вновь и вновь заставлял ее поверить если в итоге он прощается с собственной жизнью? Почему все уходят? Почему? В Мире было слишком много чувств, но все на что ее хватило это холодное:

— Ненавижу тебя.

Сбегая от собственного бессилия, девушка рухнула на снег смывая багровую краску, запятнавшую руки до локтей. Кровь Акио на ее руках сейчас была подобно огню прожигая все тело. Сердце беспорядочно билось, смешивая физическую боль с душевной. Дрожащие руки и горячие слезы, льющиеся на красный от крови снег. Она знала, что нет никакого смысла бежать, она впервые в жизни чувствовала себя беззащитной, просто нуждаясь в поддержке обнимала сама себя глубоко вдыхая воздух. В этом мире еще оставался один человек, который