Огненный крест - Диана Гэблдон

дурдоме? — Я посмотрела на веранду. Доброжелатели вились вокруг Дункана, как пчелы над цветочной клумбой. — Да, наверное, успею застать ее в комнате. Она отдыхает.

Я бы тоже не отказалась прилечь: ноги гудели от того, что я часами стояла, а новые туфли слегка жали.

— В комнате так в комнате.

Радушно улыбнувшись проходящему знакомому, Джейми вновь вернулся ко мне.

— Хорошо, — согласилась я. — А что такое?

— Ну, дело касается Дункана. — Джейми выглядел одновременно веселым и слегка встревоженным. — Есть небольшое затруднение, и он никак не соберется рассказать о нем тетушке.

— Только не говори, что он уже был женат и думал, что жена умерла, а сейчас увидел ее здесь за тарелочкой рыбного супа!

— Да нет, — улыбнулся Джейми. — Все не так плохо. И, скорее всего, не так тяжко, как опасается Дункан. Но он слишком переживает, поэтому так и не смог поговорить с тетушкой. Он ее немного стесняется, понимаешь?

Дункан вообще был застенчивым и скромным. Он, бывший рыбак, попал на войну во время восстания, а после битвы при Каллодене угодил в плен и провел много лет в тюрьме. Его выпустили, а не отправили в Колонии только потому, что он получил заражение крови и потерял руку, так что его нельзя было продать в качестве раба. Я прекрасно догадывалась, кто именно предложил свадьбу. Такая смелая мысль в жизни не пришла бы в голову Дункану.

— Заметно. Что его так беспокоит?

— Ну-у… Дункан действительно никогда не был женат. Ты не думала, почему?

— Наверное, восстание… О боже. — Я осеклась. — Он же… Ты хочешь сказать, что… любит мужчин? — невольно повысила я голос.

— Нет! Господи, ты решила, что я позволю содомиту жениться на моей тетушке?! — Джейми глянул по сторонам и убедился, что никто не услышал подобное обвинение, а потом, на всякий случай, потащил меня глубже в тень деревьев.

— Нет, — повторил он, когда мы вышли на небольшую полянку. — Ну у тебя и грязные мысли, саксоночка!.. Ничего подобного. — Джейми снова оглянулся; мы порядком отошли от остальных, и нас почти не было видно. — Он просто… неспособен.

— Что… импотент? — У меня буквально отвисла челюсть.

— Ага. В молодости он был помолвлен, но случилось ужасное несчастье. Ломовая лошадь лягнула его в пах. — Джейми шевельнулся, будто хотел проверить, все ли у него самого там в порядке. — Зажить, конечно, зажило, однако… для свадьбы он уже не годился, поэтому освободил девушку от обетов, и она вышла за другого.

— Бедняга! — сочувственно отозвалась я. — Боже милостивый, как же ему в жизни не везло…

— Ну, зато живой, — заметил Джейми. — А многие другие — нет. Кроме того, — он кивком указал на раскинувшуюся у него за спиной плантацию, — не назвал бы его нынешнюю жизнь тяжелой. Кроме маленькой сложности…

Я нахмурилась, мысленно перебирая возможные варианты медицинской помощи. Если повреждены сосуды, то шансов ноль — здесь нет оборудования для восстановительной хирургии. А вот если дело в гемоцели, то…

— Говоришь, это случилось в молодости? Хм-м. Ничего не обещаю, ведь прошло столько времени, но я могу осмотреть…

Джейми скептически на меня уставился.

— Осмотреть? Саксоночка, он пунцовеет каждый раз, как ты про кишки его спрашиваешь, и чуть не сгорел со стыда, пока это все мне рассказал. У него приступ случится, если ты будешь его между ног тыкать.

Веточка зацепила прядь моих волос, и я раздраженно убрала последнюю за ухо.

— А что мне еще делать? Не могу же я заговорами его вылечить!

— Нет, конечно, — слегка нетерпеливо произнес Джейми. — Я не просил тебя ничего с ним делать, я просил с тетушкой поговорить.

— Что… то есть она не знает? Но они же несколько месяцев как помолвлены и большую часть времени живут вместе!

— Да… — Джейми сделал странный жест плечами — словно рубашка стала ему мала. — Понимаешь, когда встал вопрос женитьбы, Дункану в голову не пришло, что возникнет вопрос еще и… кхм.

Я вскинула бровь.

— А разве женитьба не предполагает хотя бы возможность этого «кхм»?

— Ну, он не думал, что тетушка клюнула на его мужскую красоту. Он считал, что так удобнее вести дела — ведь есть вещи, которые может делать только хозяин плантации, а не надзиратель. При этом ей все равно пришлось его уговаривать.

— И он никогда не собирался упомянуть о своем… недостатке?

— Он полагал, что тетушка расценивает брак исключительно как деловой. Она не заговаривала о постели, а он слишком стеснялся сам. Да и нужды не возникало.

— А теперь вдруг возникла? Что случилось? Сегодня утром твоя тетушка вдруг сунула руку ему под килт и выдала пошлость о грядущей ночи?

— Дункан не говорил, — сухо ответил Джейми. — Но только этим утром, когда он услышал шуточки гостей, до него дошло, что моя тетушка, возможно, ждет от него… кхм. Вот бедняга и запаниковал.

— Ясно. — Я задумчиво потерла верхнюю губу костяшками пальцев. — Неудивительно, что Дункан переживает.

— Ага. — Джейми выпрямился, словно человек, исполнивший долг. — Поэтому не будешь ли ты любезна поговорить с Иокастой и уладить…

— Я? Что я ей скажу?

— Ну, вряд ли она будет сильно возмущаться, — насмешливо произнес Джейми. — В конце концов, в ее возрасте…

Я громко фыркнула.

— В ее возрасте? Твоему деду Саймону было хорошо за семьдесят, а он все равно распутствовал до последнего.

— Моя тетушка — женщина, — достаточно строго отозвался Джейми. — Если ты не заметила.

— А ты думаешь, это имеет значение?

— А ты считаешь иначе?

— О, поверь, имеет. — Я откинулась спиной на ствол дерева, скрестив руки на груди, и взглянула на Джейми из-под полуопущенных ресниц. — Когда мне будет сто один год, а тебе девяносто шесть, я позову тебя к себе в постель… и посмотрим, кто из нас что захочет.

Джейми задумчиво на меня посмотрел. Синие глаза вспыхнули.

— Я возьму тебя прямо сейчас, саксоночка, — сказал он. — В качестве предоплаты.

— Ловлю тебя на слове. Однако…

Я глянула сквозь ветви на дом. Деревья уже начали зеленеть, но крошечные листочки никак не служили надежной защитой. Я повернулась к Джейми, как раз когда он опустил руки на мои бедра.

Дальнейшие события я помнила смутно. Разве что шуршание ткани, резкий запах смятого перловника и треск прошлогодних сухих веточек под ногами.

Потом мои глаза распахнулись.

— Продолжай! — воскликнула я. — Только не останавливайся, бога ради!

Джейми, отстранившись, оправил килт. На щеках красовался румянец, грудь тяжело вздымалась под кружевами рубашки. Затем он коварно усмехнулся и вытер лоб рукавом.

— Остальное отдам в девяносто шесть.

— Ты столько не проживешь! Сюда иди!

— Так ты поговоришь с моей тетушкой?

— Драный вымогатель, — выдохнула я, комкая ткань килта. — Я тебе отплачу, клянусь, отплачу…

— Ага.

Джейми обхватил меня за