Потаенный город - Дэвид Эддингс

– Там и мышь не проскользнет, – заверила егоМиртаи.

– О стражниках можно забыть, – сообщил Бевьер,приложивший ухо к двери кордегардии. – Они все еще передвигают мебель.

– Отлично. – Спархок подошел к двери, ведущей напарапет. Она распахнулась с протестующим визгом ржавых петель. – Невздумайте проявлять ненужную отвагу, – предостерег он друзей. – Этобой между Беллиомом и Клаалем. Разойдитесь по парапету и наблюдайте.

Когда они вышли на парапет, небо на востоке уже просветлело,возвещая приход дня, и эхо мучительного вопля Киргона все еще отдавалось встенах Потаенного города.

– Смотрите! – Телэн указал поверх базальтовойбалюстрады на юг, на дальний берег озера.

Человеческий поток, казавшийся издали скопищем крошечныхфигурок, вытекал из Долины Героев, устремляясь в котловину, к воротам Кирги.

– Кто это?! – вскрикнула Элана, вцепившись в рукуСпархока.

– Вэнион, – ответил он, – и с ним всеостальные – Бетуана, Кринг, Улаф и тролли, Сефрения…

– Сефрения?! – воскликнула Элана. – Но она жемертва!

– Элана, – сказала Флейта, – не думаешь жеты, что я позволила бы Заласте убить мою сестру?

– Но… он сказал, что его нож пронзил ее сердце!..Богиня-Дитя пожала плечами.

– Так оно и было, но Беллиом исцелил ее. Вэнион намеренкое-что предпринять по этому поводу. Из-за угла башни выбежал Телэн.

– С той стороны идет Бергстен! – сообщилон. – Его рыцари только что истоптали примерно три полка киргаев, даже непомешкав ни секунды.

– Неужели мы окажемся в осаде? – озабоченноспросил Келтэн.

– Вряд ли, – отозвался Бевьер. –Оборонительные качества этой крепости ничтожны, а патриарх Бергстен всегдаславился крутым нравом.

Далеко внизу раздался грохот, и крыша храма взорвалась,разлетаясь во все стороны обломками известняка, – это черная громадаКлааля прокладывала себе путь наружу из храма Киргона. Вот уже развернулисьгигантские кожистые крылья, и пылающие щели глаз озирались с лихорадочнымисступлением.

– Молю тебя, Анакха, подыми меня выше, дабы брат моймог узреть меня.

– Голос, исходивший из уст Келтэна, прозвучалотрешенно.

Дрожащей рукой Спархок поднял высоко над головой СапфирнуюРозу.

Келтэн неловким движением мягко отстранил цеплявшуюся занего Алиэн и шагнул к балюстраде, ограждавшей парапет. Он заговорил на языке,который был не под силу никому из людей, и слова его, вероятно, слышны были вЧиреллосе, на том конце мира.

Гигант Клааль, все еще наполовину скрытый развалинами храмаКиргона, задрал свой треугольный лик и заревел в ответ, роняя из оскаленногорта капли пламени.

«Внимай мне прилежно, Анакха, – голос Беллиомапрозвучал в сознании Спархока едва слышным шепотом. – Продолжу я дразнитьи задирать заблудшего моего брата, покуда, разъяренный сверх меры, не выйдет онна битву со мною. Будь же тверд пред лицом сего близящегося ужаса, ибо нашаудача либо неудача целиком зависят от отваги твоей и твердости твоей руки».

«Не постигаю я значения слов твоих, Голубая Роза. Неужтодолжен я буду сразиться с Клаалем?» «Нет, Анакха. Дело твое – освободить меня».

Творение тьмы, между тем, яростно расшвыряло известняковыеглыбы и двинулось на дворец, алчно вытянув вперед лапы. Дойдя до массивныхворот, Клааль смел их с пути молнией, стиснутой в его огромном кулаке.

Келтэн-Беллиом продолжал оглушительно выкрикиватьоскорбления, и Клааль в ответ выл от бешенства, прокладывая себе путь черезнижние пристройки дворца, безжалостно сокрушая все, что лежало на его пути кбашне.

И вот наконец он добрался до башни и, хватаясь громаднымилапами за базальтовые глыбы, упорно полез вверх, а его раскинутые крылья так ихлестали утренний воздух, покуда он поднимался.

– Как же должен я освободить тебя, Голубая Роза? –нетерпеливо спросил Спархок.

– Мы с братом на краткое время должны воссоединиться,сын мой, – отвечал Беллиом, – дабы стать единым целым, каковым быликогда-то, – иначе вечно я обречен оставаться в темнице сего лазурногокристалла, равно как и Клааль обречен сохранять нынешний свой чудовищный облик.Во временном нашем воссоединении оба мы получим свободу.

– Воссоединиться? Как?

– Когда достигнет он сей не столь уж и высокой вершиныи возрадуется близкой победе оглушительным рыком, должен ты будешь со всейсилой метнуть меня в разинутую его пасть.

– Что?!

– С радостью пожрет он меня. Сделай так, Анакха. В мигвоссоединения нашего равно я и Клааль освободимся от нынешних наших обличий, итогда начнется наша схватка. Не промахнись, сын мой, и не подведи меня, ибо этои есть та цель и судьба, для коей я сотворил тебя.

Спархок сделал глубокий вдох.

– Я не подведу тебя, отец, – всем сердцем поклялсяон.

Все так же беснуясь и хлеща воздух кожистыми крыльями,Клааль поднимался все выше и выше по фасаду дворцовой башни. Спархок ощутил,как им овладевает странная, ничем не колеблемая отрешенность. Он прямо взглянулв лицо владыке ада и не испытал страха. Дело его – сама простота. Он лишьшвырнет Сапфирную Розу в эту разинутую пасть, а если таковой возможности непредставится – бросится туда сам, с Беллиомом в вытянутой руке. Он не ощутил нисожаления, ни даже печали, приняв это твердое решение. Лучше это, чем погибнутьв какой-нибудь бессмысленной стычке на спорной границе, как случилось сомногими его друзьями. Эта смерть будет не напрасна, а для воина это – лучшее,на что можно надеяться.

А Клааль лез, алчно стремясь добраться до своегоненавистного брата. Уже не более чем в нескольких ярдах ниже парапета сверкалижестоким торжеством его раскосые глаза, и оскаленные клыки роняли пламя, когдаон проревел свой вызов.

И тогда Спархок вскочил на каменное ограждение и выпрямился,держа в вытянутой руке Беллиом.

– За Бога и королеву! – изо всей силы прокричал онсвой клич.

Клааль протянул к нему чудовищную лапу.

И тогда Спархок со внезапностью освобожденной стальнойпружины нанес удар. Рука его, опускаясь, хлестнула воздух, точно плеть.

– Получай! – крикнул он, швырнув сверкающийсиневой камень.

С неуклонностью пущенной стрелы Сапфирная Роза вылетела изего руки в тот самый миг, когда Клааль еще шире разинул пасть, и исчезла впылающей глотке.