Астерий. Дилогия - Эрли Моури - Эрли Моури

– Райсмар, дорогой, быстро прощаемся! – она вцепилась в меня, поворачивая к себе. – Надеюсь, этот негодяй задержится во дворе подольше. Он, наверное, разговаривает с воинами охраны и, как всегда, издевается над ними. Сейчас побегу в водную комнату, буду неторопливо мыться с можжевеловым мылом. Малгар не любит этот запах, а мне нравится. Прошу тебя, не приходи сюда сам. Я напишу письмо и передам Гурвисом. Пока Малгар здесь, мы не сможем встречаться у меня, но я буду приходить к тебе сама. Я пришлю тебе деньги, чтобы ты снял жилье в хорошей таверне, где мы будем встречаться.

– Не вздумай! У меня есть деньги! И еще раз, Ольвия! – я встряхнул ее за плечи, призывая подумать над моими словами: – Я тебя очень прошу, бежим со мной! Давай, решись прямо сейчас! Это же так просто! Бросить все и со мной! Если пожелаешь, можем уехать на время из Вестейма! Можно морем в Норсис или на юг, в Аютан! Я тебя люблю и не хочу расставаться даже ненадолго! – говоря это, я не подумал, что у меня нет денег для такого путешествия. Но в эти минуты мне слишком хотелось не отпускать Ольвию, не отдавать ее человеку, который в глазах собственной жены был чудовищем.

– Нет, Райс! Я не могу! Ты многого не понимаешь! Умоляю! Прости, прости, прости! – она принялась покрывать мое лицо поцелуями. – Я тебя очень люблю! Но я не могу сейчас! Я что‑нибудь придумаю! Все, беги! Может я еще успею подняться к себе, не встретившись с ним! – она разжала руки и из ее глаз потекли слезы.

Повернулась и пошла к двери, всхлипывая по пути.

Я стоял еще долго, глядя ей в след. Прислушиваясь, не донесутся ли сверху вопли ее мужа. Горько было на душе. Хотелось подняться за госпожой Арэнт и решить ее непростую проблему раз и навсегда. Однако, сейчас у меня не было уверенности, что в предстоящей битве я выйду победителем. Малгар там не один. Кто эти люди с ним, которые, как я понял, такие же оборотни, как и он? Какова их сила и способности? Если в схватке с одним оборотнем я окажусь победителем гарантировано, то с несколькими гораздо сложнее. Я мог бы рискнуть жизнью своей, но не посмел бы ставить под такой риск Ольвию.

Открыв дверь в подземелье, я не стал брать факела, лежавшие в ящике внизу. Теперь у меня в арсенале имелась довольно удобная магия. Сложив ладони лодочкой, активировал «Светляка». Маленький шарик теплого света возник между ладоней и воспарил к потолку. Я задал ему установку лететь впереди меня на пять шагов и направился по знакомому ходу к реке.

После второго поворота впереди показался отблеск факела, донеслись чьи‑то голоса.

* * *

– У тебя здесь красиво, – Салгор остановился, едва войдя в ее дворик, оглядывая клумбу под окном небольшого деревянного домика. Она была полна ярких цветов, да и сам домик выглядел мило, точно игрушечный. – Именно так он представлял дома эльфов в Элатриле.

– Ты совсем не правильно представлял! – Талонэль рассмеялась, звонко, точно серебряный колокольчик. – Элатриль – большая страна, и дома там разные. Есть огромные, темные, страшнее, чем ваша крепость Алктур. Но мне приятно, что тебе здесь нравится.

– Я никогда не дружил с эльфийкой. Даже разговаривал с ними очень мало. За всю жизнь гораздо меньше, чем мы говорим сегодня с тобой, – Салгор снова остановился, а этот раз в нерешительности у порога. Талонэль нравилась ему настолько, что его пробирал трепет. Сейчас он чувствовал робость, которая в общем‑то несвойственна ему. С детства среди сверстников он отличался отвагой и уверенностью, но, если дело касалось девушки… Здесь в нем что‑то сразу менялось. Вот и сейчас молодой маг опасался сделать что‑то не так, сказать какую‑то глупость. Опасался произвести на эльфийку не то впечатление, которое хотелось ему.

– Теперь ты можешь говорить с эльфийкой сколько угодно. Проходи, Сал. Можно я буду называть тебя «Сал», как это делает мастер Ирринд? – она взяла его за руку, теплую, приятную, по‑юному нежную. Этот мальчишка‑маг был будто прямая противоположность Зейрону, и Талонэль подумала, что если она увлечется им, то мысли о вампире оставят ее гораздо скорее и разрыв с этим кровопийцей она переживет легче. А увлечься она вполне могла, потому что уже чувствовала, как манит ее к нему. Какое‑то особое влечение: как существу, похожему на саму Талонэль; влечение к его юности, трогательной наивности в некоторых вопросах; и влечение к нему как к мужчине, пока не раскрывшегося и не познавшего себя.

– Да, мне так нравится. А можно я буду называть тебя Тали? – Салгор поставил на стол корзину с продуктами, которые они купили по пути на Южном рынке.

– Можно. Я сейчас сделаю чай – уже время к ужину, – эльфийка задержалась у окна, глядя на заходящее за деревья солнце и думая, что скоро стемнеет. Как лучше поступить ей? Она очень хотела, чтобы Салгор остался на ночь. Но если придет Зейрон, то тогда может случиться беда. Можно, конечно, понадежнее запереть двери, придвинуть к ним шкаф. В случае опасности спрятать Салгора в погребе – Зейрон не знал, о люке, прикрытом ковриком.

– У меня очень хороший чай из элатрильских трав – такие не продают на рынке, – продолжила она, выкладывая из корзины сыр, томаты и алусинские кабачки, крошечные и очень вкусные, если их есть сырыми. Еще теплый хлеб, пахнущий так, что Талонэль хотелось отломить кусочек,