23 главных разведчика России - Леонид Млечин

В январе 1918 года Рихарда демобилизовали. Он вернулся в гражданскую жизнь, полный ненависти к государственному строю, который отправил его на эту войну. Он присоединился к радикально настроенным социал-демократам, а потом и вступил в коммунистическую партию. Может быть, в нем заговорили гены? Его двоюродный дед Фридрих Адольф Зорге был близок с Марксом и Энгельсом. Зорге-старший участвовал в революции 1848 года. Его приговорили к смертной казни. Он бежал в Америку и стал секретарем генерального совета Первого Интернационала.

Рихард Зорге защитил диссертацию и получил степень доктора государственно-правовых наук. Он был, наверное, единственным агентом советской разведки – доктором наук. Из Зорге мог получиться серьезный ученый. Он участвовал в создании Франкфуртского института социальных исследований, который со временем составит славу немецкой науки.

Но Зорге за письменным столом было скучно. Он участвовал в вооруженном восстании, которое компартия пыталась поднять в октябре 1923 года и после его провала ушел в подполье. В 1924 году он отвечал за безопасность представителей Коминтерна, приехавших в Германию: это были Дмитрий Мануильский, Отто Куусинен, Осип Пятницкий и Соломон Лозовский. Они и пригласили Зорге в Москву.

Зимой 1925 года Зорге с женой Кристиной, которая ради него оставила своего первого мужа, приехал в Москву. Их поселили в гостинице «Люкс», где жили все коминтерновцы. Кристина стала работать библиотекарем в Институте Маркса – Энгельса – Ленина. Но семейная жизнь не заладилась, и через год она, разочаровавшись в муже и социализме, вернулась в Германию. Зорге получил советское гражданство, вступил в ВКП/б/ и был принят на работу в аппарат Коминтерна.

В Коминтерне он не прижился. Юрий Георгиев, автор книги о Зорге, пишет о его вспыльчивости, амбициях и ненависти к аппаратным интригам. А Коминтерн, созданный как штаб мировой революции, быстро превратился в обычную бюрократическую контору. Зорге в Коминтерне было скучно, он жаждал более активной и самостоятельной работы. Осенью 1926 года Зорге играл важную роль в подготовке VII расширенного пленума, на котором по указанию Сталина лидера новой оппозиции Григория Евсеевича Зиновьева убрали с поста председателя исполкома Коминтерна. Упразднили сам пост председателя исполкома. Его заменили международным секретариатом. Фактически руководителем Коминтерна стал Николай Иванович Бухарин.

Зорге, судя по всему, симпатизировал Бухарину, разделял его взгляды, помогал ему в работе. Это Зорге потом припомнят. А пока что его перевели в отдел международных связей Коминтерна. Этот отдел, готовя мировую революции, руководил всей конспиративной и боевой работой компартий. Такая работа Зорге нравилась. Но продолжалось это недолго.

Когда Бухарин начал спорить со Сталиным, 25 июня 1929 года президиум исполкома Коминтерна по предложению делегации ВКП(б) освободил Бухарина от членства в политсекретариате. А на Х пленуме ИККИ в июле Бухарина вывели из президиума. Когда Бухарин ушел из Коминтерна, началась чистка аппарата от его сторонников. Уволили и Зорге. Это не помешало ему перейти в военную разведку. Но на нем осталось клеймо человека, который примыкал к правым, к Бухарину, следовательно, политически не очень надежного.

Мысль о переходе Зорге в разведку возникла у резидента военной разведки в Англии Константина Михайловича Басова. Он первым обратил внимание на перспективного молодого человека, которым в Коминтерне пренебрегали до такой степени, что Зорге, отправленный в Англию в командировку, остался без денег.

С ноября 1929 года Рихард Зорге приступил к работе в 4‑м управлении Штаба Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

Австрийский левый публицист Манес Шпербер вспоминал, как в конце двадцатых годов в Берлине появлялись прибывшие из Советского Союза молодые мужчины:

«У этих очень разных людей было много общего – неброская одежда, какую носят люди среднего достатка, скромные сдержанно-вежливые манеры…

Каждый из них был в Берлине проездом и оставался здесь до тех пор, пока не получал предписания о дальнейшем маршруте, который приводил его, как правило обходным путем, в Шанхай или Детройт, в Гонконг или Сан-Франциско, в Бразилию или Италию, в Финляндию или Индию. Один обосновывался в чужой стране в качестве газетного корреспондента, другой – как представитель какого-нибудь импортно-экспортной фирмы, третий – как торговец произведениями искусства…

Они заезжали в Берлин, чтобы «проветриться», свыкнуться со своим новым обликом и освоиться с чужим именем. Они должны были обзаводиться знакомствами в той или иной среде, прежде им совершенно чуждой, чтобы потом при случае на эти знакомства сослаться.

Я обнаружил, что у них, за одним-единственным исключением, имелось еще кое-что общее: все они во время Гражданской войны занимали высокое положение в военной либо политической сфере и напрямую были связаны с Троцким… Каждый из них публично порвал с оппозицией, покаялся, поклялся в верности партийному руководству. Генеральный секретарь давно собирался их устранить, но прежде они должны были ему послужить и потому получили назначение на опасную работу за границей…

Одного из них, симпатичного молодого человека, отличала способность слушать. Он ловил каждое слово, глаза его отмечали малейший намек на иронию. Мне следовало иметь в виду, что он важная персона в Коминтерне. Его звали Зорге».

Ему сразу предложили ехать в Китай, который стал полем боя между Советским Союзом и Японией. Японская военщина стремилась оккупировать Китай. Сталин надеялся советизировать Китай. Зорге поехал в Шанхай в качестве корреспондента немецкой сельскохозяйственной газеты.

Радистом ему дали немца Макса Клаузена, который в Шанхае женился на русской женщине – Анне Жданковой. В Шанхае Зорге познакомился с японским журналистом Ходзуми Одзаки, который станет одним из главных его помощников. Зорге работал в основном с левыми, коммунистами, и его довольно быстро отозвали, боясь, что китайская полиция его расшифровала.

Но способности Зорге как разведчика были настолько очевидны, что его сразу послали в новую командировку. Он поехал в Японию под своим именем, в качестве корреспондента ряда немецких газет и журналов. В Токио он вступил в нацистскую партию и сразу попытался сблизиться с германскими дипломатами и военными. Ставка делалась на то, что Зорге давно уехал из Германии, в компартии был на маленьких ролях, и в гестапо никто не заинтересуется немцем, живущим на краю света. Он только наотрез отклонял соблазнительные предложения перейти на работу в германское посольство, потому что в таком случае его прошлое стали бы проверять всерьез.

Рихард Зорге приехал в Японию осенью 1933 года. Первые полтора года ушли на формирование группы. В 1935 году Зорге тайно приехал в Москву. Его принимал начальник разведки Ян Карлович Берзин, который еще не подозревал, что его карьера подходит к концу. И Зорге не знал, что этот приезд в Москву последний и что свою жену он тоже видит в последний раз. Его второй женой стала Екатерина Александровна Максимова. Она учила Зорге русскому языку и влюбилась в него. У нее были хорошие артистические данные. Она окончила ленинградский Институт сценических искусств, но ни театральная, ни личная жизнь не сложилась. Когда они с Зорге познакомились, Екатерина Максимова работала аппаратчицей на заводе «Точизмеритель».