История Дома Романовых глазами судебно-медицинского эксперта - Юрий Александрович Молин

Что русский ветреный боярин

Теряет грамоты царей,

Как старый сбор календарей.

Что исторические звуки

Нам стали чужды, хоть спроста

Из бар мы лезем в tiers-etat[128]…

А.С. Пушкин. Езерский

Петропавловский собор. Величественный храм, памятник строгого петровского барокко, символ нашего любимого города; три столетия – место упокоения усопших членов Дома Романовых. Первоначальный, еще деревянный храм на этом месте был освящен 1 апреля 1704 года Высокопреосвященнейшим Иовом, Митрополитом Новгородским, в присутствии Петра I…

Перекрестясь и поклонившись, войдем в собор. Зал разделен на три нефа массивными столпами-пилонами, поддерживающими крестовые величественные своды. Впереди сердце храма – великолепный резной деревянный иконостас в виде триумфальных ворот, уходящий в подкупольное пространство. Большая редкость, благословленная Церковью в память о знаменитой победе России в Северной войне. Люблю приходить в собор, особенно после того, как в нем возобновились богослужения. Церковь вновь зажила присущей ей литургической жизнью, задышали намоленные за сотни лет стены, в храме как будто стало светлее, еще мощнее устремилась ввысь зазвонившая вновь колокольня. Это – святое для России место, ибо здесь упокоились люди, стоявшие на «передней линии огня», отвечавшие за страну перед Богом, народом и своей совестью. Очень разные. Талантливые и не очень, хитрые и простодушные, красивые и уродливые. Объединяло их одно: служение стране, в которой они жили. Понимали они его по-разному, но все несли свой Крест, ибо Господь дает ношу каждому по силам.

Джорж Доу. Портрет Великого князя Михаила Павловича.

Начало 1820-х гг.

Помню свой первый приход в собор мальчишкой-дошкольником. Матушка Лидия Николаевна, приблизившись сначала к иконостасу и незаметно перекрестившись (это были пятидесятые годы, когда знак Креста воспринимался многими как позорный пережиток), подвела затем к одному из надгробий; поклонившись и прошептав краткую заупокойную молитву, сказала: «Юрочка! Запомни это место и это имя – здесь лежит царь Петр Алексеевич»…

Неумолимо идет время, отсчитываемое древними голландскими часами на колокольне собора. Время – всему: рождению и смерти, радости и скорби, памяти и беспамятству, согрешению и раскаянию. Простите нас, мирно спящие в стенах храма, за поругание и забвение. Как с материалистической точки зрения объяснить явление, происходящее со мной при посещении собора Во имя святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла в каждый сезон: темной морозной зимой, слякотной туманной весной, коротким питерским летом, шуршащей золотом листвы осенью… В любой день при входе в храм меня встречает яркий свет, льющийся в зал с обеих сторон через огромные окна. За несколько лет до смерти матушки я поведал ей об этом явлении, необычном для меня, тогда еще недостаточно воцерковленного человека. Подумав, мама рассказала мне о упокоении Марии Леонтьевны, своей бабушки, в течение тридцати лет прихожанки Андреевского собора и духовной дочери Святого Праведного Иоанна Кронштадтского. Незадолго до смерти страшной блокадной зимой 1942/43 годов, старушка, словно собираясь в дальний путь, наказала дочери и внучкам: «Поминайте усопших всегда с любовью и радостью, ибо у Бога мертвых нет. И Господь зримо сорадуется в тот момент с Вами всегда!» Многое прозорливо предсказала за свою 88-летнюю жизнь тихая праведница, но об этом – в другой раз…

Время рассказать, наконец, о людях, о чьих судьбах много перечитал и передумал, с плодами земных дел которых тесно соприкоснулся как врач. Как христианин, чту их и поминаю всегда, приходя в собор. Покоятся они сразу при входе в главный зал, слева от западных врат. Это – Великий Князь Михаил Павлович и его супруга Елена Павловна. Строгие беломраморные саркофаги с бронзовыми позолоченными крестами на верхних плоскостях, на боковых – бронзовые доски с эпитафиями…

Если принять на веру традиционную положительную характеристику Михаила Павловича, имя его было заслуженно популярным в России в середине XIX века. Почему же на протяжении длительного времени затем оно оказалось полностью забыто? Что это – следствие наивности и иллюзорности представлений советских историков? Утрата ими здравого смысла? Ошибка? Есть над чем задуматься… Не объясненный и ныне, в современной исторической литературе, этот парадокс уже давно привлекал мое внимание.

В поисках ответа на занимавшие меня вопросы я отправился в Российский Государственный исторический архив. Существует правило работы исследователя с документом: получив его для изучения, ученый обязан расписаться на специальном вкладыше. Меня ждала настоящая сенсация: к подавляющему большинству дел, относящихся к Михаилу Павловичу, в последние 60 лет никто не прикасался!

* * *

28 января 1798 года в Зимнем дворце у Императора Павла Петровича родился четвертый сын, нареченный Михаилом.

Сильна страна твоя, преславна;

Обширно поле, где парить;

Нет в мире царства столь пространна,

Где б можно столь добра творить! —

написал Г.Р. Державин (Из оды «На рождение Великого Князя Михаила Павловича»).

На следующий день возвещено было народу «сие столь радостное для России происшествие с крепости и адмиралтейства 201-м пушечным выстрелом и выставлением штандарта». В Высочайшем указе, данном 28 января, Государь писал: «Бог даровал Нам сына… коему быть генерал-фельдцейхмейстером[129] и шефом гвардии артиллерийского батальона».

Придворные медики вычислили, что Михаил был зачат в Москве, в дни коронации отца. Мать – Мария Федоровна – стала в истории России первой Императрицей, увенчанной короной вместе с мужем. Появление на свет девятого ребенка было связано с мрачным известием: консилиум врачей запретил Марии Федоровне дальнейшие беременности, аргументировано указав на их опасность для здоровья. С этого времени в жизнь Павла I вошла официальная фаворитка Анна Лопухина, вскоре ставшая княгиней Гагариной, поселившаяся по воле Государя вместе с мужем в Михайловском замке. При дворе упорно говорили, что Павел подкупил врачей, желая отделаться от надоевших объятий жены (Васильева Л.Н., 1999). Тем не менее радость появления еще одного сына – крепкого веселого малыша, вскоре заслонила собой тревогу за здоровье Марии Федоровны. Архивы сохранили множество торжественных поздравлений родителям со всех концов империи, от многочисленных зарубежных родственников (РГИА. Ф. 468 оп. 43 д. 516; 1798 г.)

Павел I был нежным и заботливым отцом. Он безмерно баловал младших сыновей, Николая и Михаила, воспитывавшихся вместе, называл их «мои барашки, мои овечки» (Корф М.А., 2003). По традиции, в честь Святого Архистратига Михаила, покровителя новорожденного, была написана специальная подарочная икона. Поднесения члену Дома Романовых образа, на котором был изображен его небесный покровитель, идет от Павла I и его супруги, как об этом писал Николай I в своих «Воспоминаниях…». Длина иконы всегда точно соответствовала росту новорожденного в день появления