Аборигены Прерии - Сергей Калашников

Пора бежать на службу. А куда Делка запропастилась? На веранде какой-то камень из короны выковыривала.

– Тебе помочь?

– Да, вот здесь подцепи.

Совместными усилиями они извлекли из гнезда тщательно ограненный кристалл.

– У нас не осталось образца фелеонора, и сейчас на новой партии появились сомнения относительно количества примеси технеция. Возьму для анализа, чтобы было с чем сравнить. Этот-то точно здесь с восемьдесят второго года. Можно считать – образцовый. – Супруга, как всегда, была в изысканиях и проектах. Сейчас они делали какие-то резонаторы для устройств дальней связи. Что-то вроде обычного квантового генератора, но частоты ниже, чем даже инфракрасный диапазон. А для этого нужен материал с непростыми свойствами.

Да не жалко ему. У него этих корон вообще было хоть завались. Картонные, жестяные, с бубенчиками, лампочками, перышками. На любой вкус. Народ прикалывался. Как освоят в производстве что-нибудь новенькое – так и преподносят ему изделие из этого или с этим. Началось все с выклеенной из стеклоткани композиции, когда работы по созданию стеклотекстолита успешно завершились. Сейчас это в судостроении применяется и немного в электронике. В длинной череде веселых даров, развешенных на гвоздях по всему дому, имеет место и пирографитовая «шапка Мономаха», и сплав (название не выговоришь) с памятью формы. А уж пластиковых венцов и тиар – на все вкусы.

Такое вот изощренное, в особо садистской форме, издевательство над единовластным и несменяемым властителем планеты прочно вошло в обычай. А смотри-ка ты, со временем собралась представительная коллекция – готовый технологический музей получился! Вот первые здешние светодиоды, а это шапочка из знакосинтезирующих электроразрядных табло. Вехи, однако!

Со двора вышли под ручку и чуть не были сшиблены с ног подростком мегакотиком. Не иначе опаздывал куда-то на своем скейтборде. Явно за город мчался, видимо, у них сегодня урок на природе. Интересно, совместный с человеческими детьми или чисто кошачий? Кисточка в прошлом году пыталась учиться мышковать в такой компании, даже поймала одну пискуху, но есть ее не стала – угостила преподавателя. Все равно получила двойку, потому что остальные ученики за это время успели по три-четыре штуки отловить и, естественно, перекусили.

Ну да в этом году она уже стала старше и больше подобных выходок себе не позволяла. Росла.

Делла сразу повернула в сторону лаборатории. Это направо. А Степа двинулся привычной дорогой через редколесье на холме мимо радиобашни. На вершине задержался и посмотрел в бинокль на космодром. Челнок готовили к полету. Все верно, через считаные минуты плановый старт малого корабля на орбиту. Два спутника заменят новыми. Вернее, отремонтированными. Многие нынче волновались, потому что на них при регламентном обслуживании установили целый ряд узлов, изготовленных уже здесь. Считай – продукция прериан впервые пройдет эксплуатационные испытания в открытом космосе.

Хотя нет, целиком собранные спутники местного производства давно летали, более того, была даже целая их группировка. Но это всего лишь пусковые установки ракет класса «орбита – пространство», то есть устройства относительно несложные. А вот аппаратуру связи и наблюдения, причем совместимую с созданным на Земле комплексом устройств, они опробуют впервые.

Ага! Пущены двигатели, разгон, и челнок оторвался от взлетной полосы. Все как обычно – набор высоты и уход на восток. Где-то через час подтянутся обратно коптеры спасательной службы, а два корабля-вертолетоносца останутся в море на дежурстве. Старты ведь проходят через день, так что им нет никакого смысла возвращаться.

– Привет, Кузьмич! – Это дворник, подметающий улицу. Они всегда здороваются, а бывает и словечком перекинутся.

– Здравствуй, Илларионович. Что-то пасмурно нынче.

– И слава богу. До жары успеем прибраться. – Мужчина «пас» стайку приборочных роботов, по существу – самоходных пылесосов, удалявших мусор и с проезжей части, и с тротуара, и с газона.

А поговорить-то нынче не удастся, железные подопечные уже управились на этом участке, и группа завернула за угол.

Референт сразу доложил о главном. Анализ кернов, доставленных из окрестностей Высоцка, завершен. Наконец-то. Автомобиль с роботизированной буровой установкой так часто отказывал, что работы по его ремонту и усовершенствованию были целой эпопеей. Она позволила отработать несколько конструкций манипуляторов, которые обеспечивали наращивание труб и самой штанги, и довести их, если не до совершенства, то до устойчиво работоспособного уровня.

Против присутствия людей в зоне старой аварии Степан возражал категорически. И оказался прав. Уже при первых попытках измерения уровня радиации полным комплексом дозиметрического оборудования выяснили, что из-под земли идет серьезный поток тепловых нейтронов. Он-то и создавал заметную концентрацию водорода в приповерхностном слое воздуха, потому что, испытав радиоактивный распад, нейтральная частица, не фиксируемая обычным дозиметром, превращалась в протон – ядро атома водорода.

Естественно, при бурении, по мере углубления, плотность этого потока возрастала, и менее чем в сотне метров от поверхности был обнаружен слой, в котором попросту шла цепная ядерная реакция. Процесс носил устойчивый характер, то есть имело место равновесие. Но вот изотопный состав участников этого процесса оказался серьезной загадкой. Многое заставляло людей крепко чесать репу, тем более что ядерщиков-теоретиков на планете отродясь не бывало. Энерговыделение держалось на относительно невеликом уровне и сразу в глаза не бросалось.

И вот – долгожданный отчет о предполагаемой причине событий более чем полувековой давности. Выяснилось, что в кернах обнаружены: калифорний-249 и 251, кюрий-245, 246, 247, 248 и 250, америций-241 и 243, плутоний-239, 240, 242, и 244, нептуний -236 и 237, протактиний-231, торий-229, 230 и 232, уран-235 и 238. Также на масс-спектрометре впервые были идентифицированы берклий-253 и 254, эйнштейний-256 и 258, фермий-260 и 261. Был выявлен также ряд изотопов, однозначно идентифицировать которые пока не удалось. Но с атомной массой, указывающей на то, то они все сплошь трансурановые.

Степан перевел дух, прочитав этот перечень. Ничего-то он ему не говорил. Зато дальше шли разъяснения.

Почти все эти нуклиды на Земле получали искусственно, нарабатывая в ядерных реакторах, после чего выделяли при помощи сложных многоступенчатых процессов. Стоимость их была просто колоссальной, и потребность в них удовлетворялась далеко не полностью. Они являлись крайне перспективными для использования в компактных энергетических установках, удобных для космических кораблей. В том числе и в двигателях. Вообще-то, круг их применения был заметно шире, но это отдельная тема. В данном случае было важно, что ценность они представляют немалую.

А официальные геологи их не нашли, потому что даже не пытались выявить – они ведь присутствовали в очень рассеянном виде, как и остальные редкоземельники. Не так уж велика была добавка от них к естественному радиационному фону, то есть при использовании полевых регистраторов ионизирующего излучения такую малость просто не засечешь. Как до них докопались сотрудники корпорации «ПНД» – в точности неизвестно. Но упоминание о сесквисульфиде калифорния в материалах бывшего Представителя Президента указывало на то, что он о чем-то подобном знал.