Песочные замки Уолл-стрит. История величайшего мошенничества - Курт Эйхенвальд

Несколько месяцев спустя, в июле 1991 года, Кридон укрепился в своем решении не помогать Prudential Securities. Судья окружного суда одобрил условия первого соглашения по урегулированию группового иска по товариществам VMS. Заверив клиентов, что они получат компенсацию по итогам группового иска, Prudential Securities обманула их вновь. По условиям сделки, о которой велись переговоры с Beigel & Sandler, маленькой юридической фирмой из Чикаго, Prudential Securities согласилась выплатить 25 млн долл. клиентам, которые инвестировали более 1 млрд в 95 товариществ VMS. Таким образом, за каждый доллар, потерянный инвесторами, предполагалось заплатить 2,5 цента компенсации — до выплаты судебных издержек.

Ни один разумный инвестор не согласился бы на такую жалкую сумму. За каждые 10 000 долл., вложенных в товарищества, причиталось менее 200 долл. Впрочем, не у всех дела обстояли столь плачевно. Beigel & Sandler, проделав весьма скромную работу, получила вознаграждение в размере 6 млн долл. и 350 000 долл. в порядке компенсации расходов. Таким образом, юридическая фирма попросту продала законные притязания своих клиентов Prudential Securities за кругленькую сумму.

Групповые иски были идеальной стратегией для Prudential Securities. Для урегулирования не требовалось согласия инвесторов. Последние попросту получили многостраничное уведомление из суда, где сообщалось об урегулировании дела и выплате суммарной компенсации в 25 млн долл. В соответствии с законом о групповых исках, чтобы не участвовать в соглашении об урегулировании, инвестор должен был подать в суд особое заявление. Тот, кто не сумел разобраться в этом юридическом документе, автоматически присоединялся к соглашению об урегулировании. В соглашение включали даже тех инвесторов, которые сменили адрес и не получили уведомления. Поскольку ценные бумаги товариществ Prudential Securities продавались главным образом неискушенным клиентам — именно в этом была суть аферы, — многие инвесторы не понимали, что им предлагали, и ничего не предпринимали. В результате они, сами того не зная, приняли условия соглашения и отказались от своих законных прав, в том числе от права вновь подать иск против Prudential Securities. В обмен они получили компенсацию, которая была меньше, чем недельные социальные выплаты неимущим.

Еще через несколько месяцев было достигнуто второе соглашение об урегулировании дела о частных товариществах. Оно касалось фонда ипотечного инвестирования VMS, ценные бумаги которого приобрело множество пожилых инвесторов, считая их высоконадежными. Их дела были чуть лучше, чем у инвесторов, включенных в первое соглашение.

Они получили четыре цента за доллар — до выплаты судебных издержек.

За несколько дней до того, как Prudential Insurance нашла преемника Джорджу Боллу, слухи о том, что должно произойти, поползли по фирме. И все же 24 апреля это событие стало неожиданностью. Болла сменил Хардвик Симмонс, который за 11 месяцев до этого был уволен с должности главы отдела розничного обслуживания Shearson Lehman Hutton, поскольку эта компания несла колоссальные убытки.

В компании это назначение вызвало смешанные чувства. Некоторые топ-менеджеры испытывали облегчение от того, что кто-то возьмет на себя ответственность за происходящее. Других пугало то, что новый руководитель только что снят с должности менеджера среднего звена в фирме-конкуренте, которая испытывала серьезные финансовые трудности.

Но Prudential не собиралась предоставлять Симмонсу такую же свободу действий, какой пользовался Болл. Президентом и главой фирмы он был лишь номинально. Уинтерс, председатель совета директоров страховой компании, одновременно стал председателем брокерской фирмы.

Симмонс начал быстро осуществлять преобразования, сместив кое-кого из представителей высшего руководства. Он уволил Ричарда Сикенцио, который сменил Боба Шермана в качестве главы отдела розничного обслуживания. Вместо него он нанял Джорджа Мюррея, первого вице-президента Shearson, который в свое время первым взял Симмонса на работу на Уолл-стрит в качестве менеджера-стажера. Кроме того, он принял в команду еще одного своего приятеля, Ховарда «Вуди» Найта, поручив ему заниматься разработкой корпоративной стратегии и развитием бизнеса.

Вскоре Симмонс узнал о катастрофе с товариществами, которая принимала все больший размах. Однако он не придал этому значения. Shearson продавала ценные бумаги огромного множества товариществ с ограниченной ответственностью, и у многих из них были проблемы. Высшее руководство заверило его, что проблему с товариществами можно уладить, потратив не более 50 млн долл.

И все же, принимая во внимание разного рода правовые неувязки, Симмонс потребовал ответа на вопрос, будет ли Лорен Шехтер отвечать за случившееся. В то время Шехтер пользовался особым расположением высшего руководства Prudential Insurance.

Краткое расследование освободило Шехтера от какой бы то ни было ответственности за неприятности. Симмонсу сказали, что он делал все от него зависящее, неоднократно предупреждая Болла. В частности, отмечалось, что Шехтер незамедлительно проинформировал Болла об отчете Locke Purnell. Однако тот ждал девять месяцев, прежде чем что-либо предпринять.

Такая информация удовлетворила Симмонса, и Шехтер оставался главным стратегом фирмы в правовой сфере.

Держа в руках несколько папок с документами, Дэрил Бристоу вошел в номер отеля Sheraton в Форт-Майерсе, Флорида. В глубине комнаты он увидел старика за семьдесят, слабого и испуганного. Это был Даррелл Хэйни, бывший клиент Prudential Securities, вложивший деньги в фонд роста. С недавних пор Хэйни стал клиентом Бристоу. Это было одно из самых крупных дел по фондам роста из тех, что фирма Бристоу возбудила против Prudential Securities и Graham. Бристоу никогда не встречался с Хэйни лично, и у них было совсем немного времени, чтобы обсудить дело, перед тем как адвокаты Prudential и Graham начнут брать у старика показания.

Занимаясь фондами роста, Бристоу и его партнеры уже добились довольно многого. Им удалось истребовать судебное распоряжение, которое обязывало Prudential-Bache выдать списки инвесторов товариществ. Получив эти списки, адвокаты связались со всеми потенциальными клиентами, предложив им свои услуги. Бристоу не работал с групповыми исками, и с каждым клиентом ему приходилось связываться персонально. Результат превзошел все ожидания: тысячи инвесторов, среди которых было много пожилых людей и представителей среднего класса, откликнулись на это предложение. У Бристоу появилось столько клиентов, что он ушел из своей прежней фирмы и создал новую, основным делом которой стало судебное преследование Prudential. Новая фирма, названная Bristow, Hackerman, Wilson & Peterson, открылась 1 мая.

Примерно в это же время Бристоу привлек к работе еще одного адвоката. Заниматься судебным преследованием фондов роста при наличии тысяч клиентов, с каждым из которых надо было поддерживать связь в индивидуальном порядке, было очень непросто. Нужно было составить картотеку клиентов, ввести ее в компьютер и поддерживать базу данных с помощью сложных программ. Поэтому Бристоу связался с другой юридической фирмой, James R. Moriarty & Associates. Мориарти был компьютерным гением, который уже имел опыт ведения компьютерных баз данных при массовых исках. Он мог без труда создать аналогичную базу и для фондов роста. За несколько недель Мориарти отладил компьютерную программу, которая позволяла адвокатам быстро находить информацию по каждому клиенту и писать письма с учетом обстоятельств каждого дела. Помимо этого две юридические фирмы начали совместно издавать бюллетень под названием GFL News. Клиенты стали получать свежую информацию о судебном преследовании фондов роста в виде изложенных доступным языком статей, дополненных графиками и иллюстрациями.