Eve. Век эмпирей - Тони Гонзалес

Лицо контр-адмирала появилось рядом с изображением Анвента Этеррера, получить полное изображение было невозможно, так как, в отличие от своего командира, он находился в капсуле суперскоростного корабля в системе Алгогиль.

Адмирал усмехнулся.

— Господин президент, мы в состоянии войны. Отправить в отставку главнокомандующего после начала военной операции…

— …то, что я обязан был сделать давным-давно, спасибо, а теперь пошел на хрен!

Изображение исчезло, и президент Фойритан ударил кулаком по столу.

— Ариэль, убедитесь, черт побери, что он покинет пространство Федерации!

— Да, сэр, — отвечала шеф разведки, яростно барабаня по клавишам наладонника. Она была бледнее обычного, выражение ее лица было одновременно печальным и разъяренным.

— Каковы потери на Калдари Прайм? — спросил президент.

— Хуже, чем любой из нас мог представить. По нашей оценке, жертвы среди гражданского населения измеряются миллионами…

— Но там сотни тысяч полицейских, солдат и резервистов! — рыкнул он. — Как насчет них? Неужели они ничего не могли сделать, чтобы уменьшить эти жертвы?

— Нет, когда их превосходят численностью в соотношении двадцать к одному, — буркнул генерал Боржье, начальник генштаба Федерации. — Сэр, полное число солдат и полицейских на Калдари Прайм в мирное время — приблизительно один миллион, и большинство из них — офисные работники, поневоле привлеченные к подавлению беспорядков, когда началось вторжение. Они также попали под тотальную орбитальную бомбардировку. Что еще хуже, внутренние диверсии нанесли повреждения планетарной системе обороны, что позволило калдари взять под прицел укрепления в обоих городах.

— Внутренние диверсии?

— Перед началом вторжения они были осуществлены специально подготовленными коммандос противника. Но это — не по существу. Грубо говоря, система планетарной зашиты просто не имела значения. Что может сделать мегаимпульсный барьер и несколько ракетных батарей против такой огромной армады? В конце концов результат был бы тот же самый. Никакой оборонный генератор не сможет противостоять столь интенсивному огневому валу.

— Ясно, — сказал президент. — Контр-адмирал Раншел, как мы можем разрушить эту блокаду?

— Только грубой силой, сэр, — ответил пилот суперкурьера. — Секретные операции невозможны, поскольку противоположные выходы в Люминэр полностью заминированы. Калдари сами себя крепко заперли, и единственная возможность вытеснить их — принести и жертву сотни, если не тысячи судов. Нам придется заплатить наибольшую цену в человеческом эквиваленте за всю историю флота Федерации. И в конце концов, даже если мы сможем достигнуть Калдари Прайм, я действительно не знаю, чего это будет стоить и сколько людей нам удастся спасти.

— Тогда что вы предлагаете? — президент почти кричал. — Сидеть сложа руки? У нас лучше всего экипированные, самые высокооплачиваемые вооруженные силы в Новом Эдеме, и вы говорите мне, что военные аналитики никогда не рассматривали ситуацию полномасштабного вторжения Альянса?

— Господин президент, наша стратегия слишком сильно опиралась на предупреждения разведки, — признал контр-адмирал. Его голос был тверд. — Тибус Хет перекрыл наши сети ХАМИНТ, и нас предал Трипвир. Сказать, что мы были неподготовлены, — было бы преуменьшением тысячелетия. По моему мнению, есть только одно решение, да и то неполноценное.

— Неполноценное решение? — президент усмехнулся. — Что ж, выкладывайте.

— Ариэль может подтвердить, но судя по количеству сил, сосредоточенных у Калдари Прайм, это основные силы, собранные в Люминэре по всему пути от Нового Калдари, сэр. Дорога к их столичной системе открыта, но…

— Но что?

— Полномасштабный карательный удар на том же уровне, что провели калдари, теперь невозможен.

— И дело в том, что…

— …подготовленность наших войск — на уровне мирного времени. Мы можем разбомбить их миры до состояния Темных веков, но мы не можем захватить их планеты. Воинский дух низок как никогда — помимо высокой оплаты, нет никакого стимула для граждан вступать в вооруженные силы; наша уверенность в надежности дронов уничтожена системами глушения Альянса; и наша военная мощь опирается почти исключительно на космические корабли.

— Так вбомбите тогда их в Темные века! Дайте мне что-нибудь для ответа этим ублюдкам!

— Тогда можно начать с системы Тьериджев. Она полностью окружена системами Федерации, и там находится достаточно сил флота, чтобы нанести удар. Отдайте приказ, и мы пошлем их, чтобы сокрушить оборону в системе Тьериджев. Мы понесем потери, но разумно предположить, что там мы не встретим сил, эквивалентных тем, с которыми столкнулись в системе Алгогиль.

— Сделайте это, — приказал президент. — Уничтожьте все военные укрепления в этой системе.

Механический голос прервал совещание:

— Сэр, с нами связался Тибус Хет и хочет говорить с вами.

Все взгляды устремились на президента, чье лицо стало багровым, как закат. После сигнала согласия принять сообщение, в комнате появилось изображения Тибуса Хета, облаченного в военную форму и бронежилет.

— Президент Фойритан, — заявил Тибус. — Прежде чем вы произнесете хоть слово, позвольте представить вам новую реальность Калдари Прайм…

Его образ сменился изображением «Левиафана», проплывающего на фоне планеты; огни городов, которые когда-то отчетливо были видны из космоса, теперь являли скопище ярких оранжевых точек, каждая обозначала ад, в который армия Хета превращала бывший мир Федерации. Когда изображение увеличилось, на нем появились городские районы, залитые светом, и со всех сторон окруженные тьмой.

— Этот мир наш, — продолжал Тибус. — Он был отобран у нас ровно сто девяносто лет назад Федерацией Галленте. Мы вернули его себе.

Изображение сменилось видом реющего флага Альянса Калдари, камера отъехала, чтобы показать, что он развевается над городом Аркурио. Кругом, насколько можно было охватить зрением, были солдаты-провисты и бронированные машины, патрулировавшие улицы.

— Многие галленте умерли сегодня за отвратительные преступления своих предков, — продолжал Тибус. — И хотя неоспорима истина, что я не слишком осторожно добиваюсь своих целей, я не лишен милосердия. Ваши советники, должно быть, сообщили, что мои силы сосредоточены здесь, в Люминэре. Галленте Прайм — мир, где родилась ваша раса, все еще не тронут. Я мог бы сжечь эту планету дотла, и все же я не хочу подобного.

Все, чего я хочу, — нашу родную планету, с который вы нас изгнали. Я — человек слова: признайте за Альянсом право на Калдари Прайм, и убийства немедленно прекратятся.

Президента Фойритана явно трясло.

— Что за великим полководцем вы себя считаете, выставляя напоказ это зрелище? — прорычал он. — Вы угрожаете мне здесь, теперь, после того, что вы сделали, и ждете, что я исполню ваши требования? Вы так мало верите в наши возможности и не имеете никакого уважения к сдержанности, которую мы выказали, пытаясь обойтись с вами благородно. Я думаю, так и есть. Вы действительно сумасшедший. Я не опущусь до того, чтоб заключать соглашения с преступником. Вы бросили мне вызов, и вам лучше ожидать ответного удара!