Рыжее знамя упрямства - Владислав Крапивин

Первым уроком была география. Мы кончали тему “Океаны”. Дмитрий Витальевич говорил о безбрежных просторах и называл книги о мореплавателях, которые полезно прочитать.

— А на следующем уроке мы переходим к материкам. И начнем с Африки…

Не нужны мне были ни океаны, ни Африка…

Люка шепнула:

— Евгения, не изводись. Позвонит, напишет…

— Кто изводится?!

— Ох, Женька-Женька… — сказала Лючия Минтаева, которая знала меня с ясельных времен.

Не знаю, сколько времени я страдала бы при нормальном течении жизни. Но жизнь эта вздыбилась и поскакала, как по ухабам. Жилищное начальство предписало нам освободить квартиру и перебраться в общежитие к Новому году!

Ни фига себе ситуация, да?!

Я предложила забаррикадировать двери.

— Ну и сколько продержимся? — сказал Илья. Отключат свет, воду, отопление… И кто заступится? Если тебя выкидывают на улицу гражданские власти или частные фирмы, можно звать на помощь милицию. А кого звать, если выселять начнут бравые ребята-омоновцы?

Спокойнее всех держалась мама, хотя, по ее же словам, на адвокатов и суд рассчитывать уже не приходилось. И скоро мы узнали причину этого спокойствия. Оказывается, тетя Соня, тетя Лия и все семейство Лифшицев, собираясь в Израиль, решили оставить нам свою квартиру.

— Точнее говоря, продать, — объяснила мама. — Но цену Лия назвала чисто символическую. Так что хватит моих крохотных сбережений и даже останется на новые стулья…

Такой вот неожиданный и счастливый выход! Вместо грязного казенного общежития трехкомнатная квартира вблизи от центра! Жаль, конечно, старого дома, но его-то все равно уже не отстоять. Зато новое жилье будет чуть не в два раза больше нынешнего! Наш с Илюхой пестрый занавес упрячем в комод, на память!..

Но все же я сказала:

— Мама, а как же… Они же уезжают в такую даль, им же никакие деньги, наверно, не лишние…

Мама кивнула:

— Я махала руками, отказывалась: “Что ты, Лиечка…” Но она сказала: “Валюха, мы с тобой как сестры, какие счеты. Как я стану жить там , если буду знать, что ты здесь в беде?” А потом они с тетей Соней вообще запретили мне говорить на эту тему…

Я не очень хорошо знала тетю Лию. Она бывала у нас не так уж часто (тетя Соня — та даже чаще). Но с мамой они в самом деле были очень давние школьные подруги. Вроде как мы с Люкой. Мама, если рассказывала о своем ученическом времени, всегда начинала: “Когда мы с Лией…”

Началась квартирная лихорадка. Лифшицы готовились к отъезду. Часть мебели продавали, часто оставляли нам. И мы жили теперь “на чемоданах”. Что-то упаковывали, что-то выбрасывали. Увязывали в пачки книги. Илья разбирал самодельные стеллажи, которые давным-давно смастерил и смонтировал папа.

А еще была великая возня с бумагами, хождение по всяким конторам. Главным образом этим занималась мама, но дважды пришлось ходить туда и нам с Ильей. У нотариуса мы трое подписали договор о покупке квартиры у бывших ее хозяев, Лифшицев. И теперь я, так же, как Илюха и мама, стала “владельцем недвижимости”. Во как!..

Эти хлопоты днем отвлекали от печальных мыслей, а к вечеру я так уставала, что засыпала в один миг.

У Ильи тоже была масса забот. На него “надвигалась всей мощью и неотвратимостью” первая студенческая сессия. А кроме того, он вечерами и ночами продолжал колдовать над покорением непонятных для меня компьютерных сил и пространств. И все намекал, что победа близка. “Не окончательная, но на данном этапе…” Мне кажется даже, что об этих делах он думал больше, чем о Татьяне, хотя они бывали вместе нередко…

А Пашка не звонил и не писал. Я себя успокаивала: наверно, так же замотался с квартирным обустройством, как и я…

Однажды Илья, Толик Гаевский и Таня притащили в нашу полуразоренную квартиру три большущие коробки. Мама изумилась:

— Это что?

— Компьютер, — гордо сказал брат.

— Господи… чей?

— Мой, — сказал брат.

Мама опустила руки. Она всегда боялась неожиданностей. Ей казалось, что Илья постоянно рискует “влипнуть в какую-нибудь авантюру”. А здесь авантюра была налицо.

— Илья! Откуда?

Брат сказал, что проводит друзей и все объяснит.

Проводил и объяснил. По его словам, обстоятельства сложились так. Среди компьютерных идей, над которыми он колдовал вместе с друзьями, была одна, его личная. План какой-то хитрой и многоплановой игры “нового поколения”. Такой, над которой фанаты этого дела “ульются слезами мук и восторга”. Про идею узнали через Илюхиных знакомых люди из фирмы, которая такие игры выпускает. Заволновались, заоблизывались. Стали уговаривать: пусть “коллега Мезенцев” уступит идею им. “Мы ее сами доведем до ума, а вам выплатим солидный гонорар”. Илья признался нам, что, если бы закончил разработку самостоятельно, гонорар был бы не в пример больше. “Но, по правде говоря, эта тема не так уж меня занимала, не главная она. К тому же сессия на носу, вечный цейтнот. А деньги-то нужны!”

Ему заплатили четыре тысячи долларов (я никогда не видела таких денег! Мама, по-моему, тоже). Илья полторы тысячи потратил на компьютер с “обалденной памятью” и на сотовый телефон.

— Мамочка, буду звонить из любой точки пространства, чтобы ты не волновалась!.. А две с половиной тысячи забирай на хозяйство!

— С ума сойти, — слабым голосом сказала мама и опустилась на стул. — Илья… но это все законно?

— А-а-абсолютно! По договору с печатями.

Мама потом неделю светилась гордой улыбкой. До сих пор сын был ребенком, о котором надо заботиться, и вдруг оказалось — кормилец… И само собой, что деньги в такую пору были очень даже не лишние.

А “кормилец” не возгордился, отмахивался от маминых похвал. И теперь ночами сидел у своей “машины” со светящимся монитором. Он и меня научил кой-чему на скорую руку. Несколько дней я, выбрав свободный час, развлекалась с компьютерными играми. Особенно мне понравились “Парусные гонки” и “Открытие Америки” с крутобокими каравеллами. Но, видимо, нет в моей натуре пристрастия к виртуальным пространствам, скоро меня эти игры притягивать перестали.

Гораздо больше компьютер увлек Лоську. Илья распознал в нем “близкую по духу личность” и охотно подпускал к “машине”. За несколько сеансов Лосенок освоил немало премудростей (по крайней мере, по сравнению со мной). Лоська быстро научился выходить в интернет и там отыскивал себе шахматных партнеров — то в Канаде, то в Австралии. И как правило “пускал из них пух и перья” (по словам Ильи). Труднее Лоське было иметь дело с компьютерной шахматной программой. У той было много уровней, и с низшими Лоська разделывался в момент, со средними тоже проблем не было, а вот “на самом верху” ему приходилось туго. Продувал или еле сводил игру к ничьей. Бывало, что и выигрывал, но не часто. Хотя чем дальше, тем чаще…