Елена Рерих. Путь к Посвящению - Наталья Ковалева

Серия экспериментов с сенситивом Дианой проводилась с целью доказать или опровергнуть способность человека видеть состояние внутренних органов других людей и диагностировать болезни только при помощи ясновидения. Ш. Карагулла убедилась в точности диагностики Дианы на результатах многих лет экспериментальной работы. Согласно условиям экспериментов, Диана наблюдала с помощью ясновидения состояние и больных, и здоровых людей и описывала увиденное исследовательнице. Ш. Карагулла сопоставляла наблюдения экстрасенса с официальным медицинским диагнозом, поставленным пациентам их лечащими врачами. Следует особо отметить тот факт, что экстрасенс не раз предсказывала за год-полтора возникновение серьезных заболеваний людям, физическое состояние которых во время ее экстрасенсорной диагностики было абсолютно нормальным, без каких-либо видимых отклонений. Однако, по словам ясновидящей, в «энергетическом теле» этих людей имелись отклонения от нормы. Так, наблюдая состояние здорового человека – знакомого Ш. Карагуллы, согласившегося принять участие в экспериментах, Диана сказала, что имелись разрывы в его энергетическом поле. На основании увиденного экстрасенс сказала, что через год или полтора у этого человека возникнет серьезное заболевание в области бедер. Поскольку участник эксперимента был мужем подруги Ш. Карагуллы, исследовательница сказала подруге о предупреждении экстрасенса. Как писала Карагулла, к тому времени она уже начала понимать, что прогнозы Дианы относительно сроков наступления заболевания были достаточно точны. Она обсудила эту ситуацию с женой участника эксперимента. Но поскольку с медицинской точки зрения не было ничего определенного, что можно было бы сказать, было решено пока не говорить ему о предсказании. Оно оправдалось: у наблюдаемого Дианой человека возникла тяжелая форма болезни Паркинсона, которая быстро прогрессировала, в связи с чем потребовалась операция [1243] .

Диана настаивала на том, что ее диагноз не был предсказанием или предвидением будущего: по ее словам, болезнь уже имелась в энергетическом теле человека, и по опыту долгих наблюдений экстрасенс точно знала, что она вскоре проявится и на физическом уровне. Как писала далее Ш. Карагулла, «я продолжала работать с Дианой, и она несколько раз предсказывала заболевания, указывая на их развитие посредством своего видения энергетического поля. Она всегда описывала энергетическую ткань как тесно связанную с физическим телом в каждой точке» [1244] .

О подобных случаях, то есть о диагностике болезней с помощью ясновидения, в Агни-Йоге говорится: «Болезнь может давно гнездиться в человеке, но если она не проявится грубо физически, никто из земных врачей не признает ее. Десять пророков и ясновидцев напрасно будут свидетельствовать о скрытой болезни – их сочтут лжецами, ибо не наступила еще грубейшая стадия. Так же и во всем человечество воспитало себя на грубых формах, изгнав все утончение и чувствознание» [1245] .

В учении Живой Этики также говорится о теснейшей связи между состоянием энергетических центров человека, его астральным телом и физическим здоровьем. Фактически результаты исследований Ш. Карагуллы подтвердили правомерность утверждения авторов Агни-Йоги о том, что нарушения в функционировании чакр могут привести к опасным болезням.

Ш. Карагулла не раз выступала с лекциями на темы своих исследований в различных учреждениях. Когда информация об исследованиях Ш. Карагуллы распространилась среди интеллектуальной части общества, с ней пожелали увидеться многие люди, обладающие сверхчувственным восприятием (СЧВ), которые вынуждены были скрывать свои необычные способности, чтобы сохранить свою репутацию людей «без странностей». Как пишет исследовательница, «профессора, доктора, ассистенты, юристы, деловые люди, женщины, правительственные служащие спокойно приходили ко мне, чтобы поговорить о своих ощущениях. Эти высокоинтеллигентные и хорошо образованные люди были озадачены необычайными способностями, которыми они обладали. Они хотели обсудить, оценить свои переживания и поговорить о возможных объяснениях этих явлений. Некоторые с облегчением обнаруживали, что они не были, как говорится, немного не в себе. Многочисленные беседы с людьми разного уровня помогли мне понять, почему было трудно найти интеллигентных и серьезных людей, обладающих СЧВ. Они чувствовали, что их репутация могла быть поставлена на карту. Ведь такие способности осмеиваются более ортодоксальными учеными, в том числе советскими. Люди не хотели, чтобы их отнесли к разряду “странных” или не внушающих доверия только потому, что они обладают способностями, которых у других нет» [1246] .

Таким образом, люди с необычными психическими способностями, становившиеся испытуемыми Ш. Карагуллы, не были заинтересованы в саморекламе – напротив, практически все испытуемые соглашались принять участие в экспериментах лишь при условии их анонимности. Один весьма авторитетный врач-ясновидящий, обладавший благодаря своему дару особыми способностями в диагностике, сказал Ш. Карагулле, что его настоящее имя она может обнародовать лишь после его смерти.

Среди коллег Ш. Карагуллы – врачей различной специализации – нашлось немало людей с СЧВ. Анализируя сведения о них, исследовательница обратила внимание на то, что все они были из разных областей страны, большей частью не знали друг друга и воздерживались от обсуждения своих необычных способностей даже с теми коллегами, которые с симпатией относились к этому. Особенно удивительным Карагулле показалось то, что, не зная друг друга, врачи рассказывали об аналогичных типах ощущений, сопровождающих проявление их необычных способностей. Как резюмировала Ш. Карагулла, «когда многие серьезные люди сообщают о явлениях одного и того же рода, наступает время, когда наука начинает их изучение».

В книге Ш. Карагуллы «Прорыв к творчеству» приводятся интересные примеры использования врачами-сенситивами их экстрасенсорных способностей в диагностике и лечении болезней. Так, Карагулла описала встречу с врачом Даном, в ходе которой он продиагностировал ее саму с помощью ясновидения. Придя к нему на прием в качестве обычной пациентки, исследовательница зашла в его кабинет и полушутя попросила его поставить ей диагноз не сходя с того места, где он был, выражая уверенность в том, что он сможет это сделать без всяких обследований и анализов. Доктор Дан сел на расстоянии 15 футов от Ш. Карагуллы и быстро нарисовал картину заболевания, требующего хирургического вмешательства. Как отмечает исследовательница, она и сама уже поставила себе этот же диагноз, подтвердил его и хирург, у которого она лечилась, – диагноз, поставленный с помощью ясновидения, оказался правильным до мельчайших деталей.

Другой врач, доктор Джордж, знаменитый хирург, известный пациентам во многих частях света, был не только прекрасным диагностом, но и интуитивно понимал, каково будет состояние пациента после операции и принесет ли она ему реальную пользу. Временами он назначал операции в таких случаях, когда его консультант считал хирургическое вмешательство неоправданным, – и его пациенты всегда выздоравливали. Доктор Джордж рассказал Карагулле один из случаев, когда его способность ясновидения спасла пациенту жизнь. Как передает эту историю Ш. Карагулла, хирург вошел в операционную, когда его ассистент уже собирался делать разрез. Доктор Джордж внезапно понял, что разрез нельзя делать в том месте, где он делался обычно, и указал другое место на теле пациента, на котором его надлежало сделать. Ассистирующий хирург стал протестовать, но доктор Джордж объяснил ему, что на том месте, где обычно делается разрез в операциях такого рода, у пациента расположена крупная артерия. Ассистент возражал, что на этом месте не может быть артерий, но врач-ясновидящий стоял на своем. В итоге разрез был сделан на том месте, где он указал, а затем в ходе операции обнаружилась удивительная аномалия – артерия находилась у данного пациента в необычном месте, как раз там, где ассистент хотел делать разрез в начале операции. И если бы он его сделал, то внезапно наткнулся бы на артерию и хирурги не смогли бы спасти пациента. Коллегам доктор Джордж объяснял свои прозрения профессиональной интуицией, но при этом он сам хорошо осознавал, что это было что-то большее, чем просто профессиональная интуиция.