Инженер магии - Лиланд Экстон Модезитт

— Паруса были свернуты, — холодно и резко поясняет Ания. — А этот его двигатель горяч как хаос, но окован черным железом.

— Как он работает?

— Это нам неизвестно.

— Превосходно! Просто великолепно! В результате вашего недомыслия Черный маг, способный свести на нет всю нашу затею с блокадой, пришвартовался у Края Земли. В общем... — Стирол вздыхает. — В ответе за это — вы! И Джеслек, конечно, но с него уже не спросить.

Ания поднимает брови.

— Чему ты удивляешься, Ания? Неужели до тебя так туго доходит? Удавалось ли нам хоть когда-либо добиться успеха в прямом противоборстве с самим Отшельничьим? — произносит Высший Маг с холодной улыбкой. — Ступайте, все трое, и молитесь, чтобы Черные оказались такими же недальновидными тупицами, как и вы. Чтобы они продолжали лелеять свою разлюбезную гармонию и отказались от машин.

— А если... — пытается спросить Ания.

— А что «если» — сообразите сами. Убирайтесь!

Доррин едет верхом рядом с Кадарой. Лидрал с повозкой следует за ними.

— А я ведь и не надеялась вернуться домой, — замечает рыжеволосая воительница, придерживая поводья левой рукой. Правая по-прежнему на перевязи.

— Вроде бы мы дома, а вроде бы и нет, — замечает Доррин, озирая плодородную долину реки Фейн с ее колосящимися нивами.

Если он верно понял указания, вскоре им предстоит свернуть и, поднявшись по петляющей по склону тропе, добраться до единственной на Отшельничьем шахты, где добывают железо. Там же находится и плавильня.

Впереди маячит серый дорожный столб с двумя стрелками. Одна, с надписью «Фейн — 5», смотрит прямо, а другая — «Рудник — 4» — направо. От указателя начинается узкая и извилистая, однако тоже вымощенная камнем дорога. Все трое начинают подъем.

— Как я понимаю, это у вас что-то вроде проселка, — слышится голос Лидрал, почти заглушаемый скрипом повозки. — Но он будет получше иных кандарских большаков.

— Тут ездят подводы, груженные железом.

— К Фрусовой плавильне тоже, но та дорога выглядит куда как хуже.

«Гармония дает определенные преимущества», — думает Доррин, но, вспомнив сомнение на лице отца, решает, что ей присущи и некоторые недостатки.

Рудник представляет собой комплекс из пяти строений, возведенных на широком уступе. Над верхушками сооружений, чем-то похожих на ульи — не иначе, доменных печей, — поднимается дым. Пониже домен находятся две приземистые постройки, откуда доносятся гулкие, тяжкие удары. Водный поток приводит в движение водяное колесо.

— Хочешь зайти? — спрашивает Доррин Кадару, остановившись возле самого маленького из домов, притулившегося в стороне от дыма и грохота.

— Нет.

За столом сидит седовласый мужчина, погруженный в изучение чертежей. При виде вошедших Доррина и Лидрал он встает.

— Я Корбов, начальник рудника. Чем могу служить?

— Я Доррин, кузнец. У меня письмо от Совета.

Юноша передает ему запечатанный конверт. Скребя затылок, Корбов несколько раз перечитывает письмо и наконец спрашивает:

— И сколько же тебе нужно железа?

Доррин был бы не прочь построить корабль целиком из железа и стали, однако сознает неосуществимость подобной затеи. Мало того что на это потребовалось бы более десяти тысяч стоунов железа, но он, вдобавок, понятия не имеет, как рассчитывать прочность такой конструкции. И потому называет цифру, исходя из того, что корпус будет дубовым:

— Около двух тысяч стоунов.

— Мы можем поставить около тысячи стоунов за полгода, — отзывается, покачивая головой, Корбов. — Цена составит не меньше двух сотен золотых. Дело-то, — он смотрит на полученное от Доррина письмо, — небось важное? Иначе с чего бы им занялся Совет!

Кроме самого «Черного Алмаза» у Доррина есть около сотни золотых, да еще товаров золотых на тридцать.

— А нельзя управиться месяца за четыре — четыре с половиной? — спрашивает наконец он.

— С тысячей стоунов? Выплавить можно, но вот прокатать...

— Я могу взять большую часть листами толщиной в полспана.

— Это проще, — соглашается Корбов. — Но такие листы при размерах два локтя на три потянут почти на семь стоунов каждый.

— Как раз то, что мне нужно, — усмехается Доррин.

— Но раз вам меньше работы, цена должна быть ниже, — быстро вмешивается Лидрал.

— Я сброшу ее примерно на... — с улыбкой начинает Корбов.

— ...вдвое, — заканчивает за него многоопытная торговка.

Улыбка начальника рудника тает.

— Ну... такая большая скидка...

— Ты продаешь большую партию одному покупателю, — указывает Лидрал. — Это выгодно.

— Хм...

— И не забудь, эту затею поддерживает Совет, — добавляет Доррин.

— Попробуем... — начинает сдаваться начальник рудника. — Но ведь я не могу оставить без железа и своих постоянных покупателей!

— Можешь заняться ими в первую очередь, — отвечает ему Лидрал. — Все равно Доррину железо понадобится не раньше чем через четыре восьмидневки.

— А доставка? Поди отвези этакий груз аж на Край Земли!

— Не на Край Земли, а к южной бухте, — уточняет Доррин.

— Так там же пусто! Ничего нет.

— Нет — так будет.

— Восемьдесят золотых за тысячу, — снова говорит Лидрал.

— Ты, я гляжу, мастерица торговаться, — с кислой усмешкой говорит Корбов. — Но это уж чересчур.

— Я могу предложить не только деньги, — заявляет Доррин, произведя в уме некоторые подсчеты. — Если доверишься мне, можешь стать участником выгодного дела. Я строю корабль совершенно нового типа. Такой, который не зависит от ветра. Сам-то корабль тебе ни к чему, но кое-какие приспособления, по-моему, могут оказаться полезными. Как построю — приезжай. Взглянешь, что тебе пригодится.

— Так ты тот самый... с магическим судном...

— Никакой магии, одна механика. «Алмаз» приводит в движение паровая машина.

— Совет ни за что не позволит мне поставить здесь такую машину.

— Догадываюсь. Но у меня есть и другие усовершенствования. Система сцепления, зажимные устройства, зубчатая передача... Надеюсь, мне удастся сделать хороший насос.

— Насос? Хороший насос мне бы не помешал. Они хотят, чтобы я начал разработку северного пласта, а туда не сунешься, не откачав из штолен воду. Ладно, — машет рукой Корбов, — поладим на том, что я возьму восемьдесят чистоганом и насос или еще какую механику, чтоб в моем деле помогла. Ты ведь Черный, а стало быть, не надуешь... Вам придется послать кого-то с подводой, во всяком случае в первый раз. Жду через четыре восьмидневки, считая с сего дня.