Звезда Пандоры - Питер Гамильтон

— Ладно. Ваши предложения?

— Послать зонд, — мгновенно откликнулся Рассел.

— Было бы неплохо, — поддержал его Танде. — Но сначала надо немного понаблюдать.

— Можем продолжать наблюдения, а тем временем зонд мог бы облететь отверстие, — сказал Оскар. — Постарайтесь заглянуть внутрь, но держите дистанцию неизменной. В таком положении не слишком выгодный для нас угол обзора.

Решение Оскара несколько удивило Уилсона. Он ожидал от первого помощника большей осторожности, хотя запуск зонда казался ему вполне логичным. Если там кто-то есть, они наверняка уже знают о приближении «Второго шанса».

— Давайте.

— Начинаю подготовку.

Оскар подошел к пульту, за которым обычно сидела Анна, и включил процедуру подготовки к запуску.

— А пока хотелось бы узнать, — сдержанно произнес Уилсон, — есть ли какие-нибудь идеи о назначении этой штуки?

Жан Дювуа негромко рассмеялся.

— Темная Крепость, где скрывается повелитель зла.

— Спасибо. Есть еще идеи?

— У меня возникло предположение, — сказал Бруно. Под взглядами всех присутствующих в рубке его щеки слегка порозовели. — Мы наблюдаем активность, не так ли? Что-то, находящееся внутри, испускает гравитационные волны и магнитное излучение, и это только то, что мы смогли определить. И, со­гласно показаниям наших сенсоров, расположен этот объект точно на экваторе, на одной оси с эклиптической плоскостью. Не знаю, насколько это уместно… — Он смущенно помолчал. — Но мне кажется, это и есть генератор, поддержива­ющий барьер, или, по крайней мере, он где-то поблизости.

Уилсон посмотрел на Танде и вопросительно приподнял бровь.

— Поддерживаю, — откликнулся Танде. — До тех пор пока не появится что-то новое, что сможет опровергнуть это предположение. — Он поднял большие пальцы рук и подмигнул Бруно. — Отлично.

Через двадцать минут Оскар осуществил запуск спутника класса «Мур». Ионный двигатель отвел его от космического корабля и по плавной дуге провел над вершиной темной полусферы.

За изображением с его камер в видимой части спектра следили почти на всех корабельных экранах. Ультрафиолетовое излучение добавило не слишком мно­го нового, а внутри не было обнаружено никакого движения. Самый тщательный анализ показал, что интенсивность света слабо, но регулярно менялась, но ни с гравитационной, ни с магнитной пульсацией его колебания не совпадали.

Спустя четыре часа после старта со «Второго шанса» спутник завис точно над отверстием, но даже при самом сильном приближении внутри не было видно ничего, кроме однородного темно-голубого свечения, словно полусфе­ра была заполнена флуоресцирующим туманом. Еще через двадцать минут, когда половина экипажа утратила интерес к наблюдениям, свет исчез, отвер­стие превратилось в темное пятно. Через восемнадцать минут свет появился снова.

Замедленное воспроизведение, подкрепленное программой выделения изображений, показало, что путь свету преградил какой-то объект.

— Твой повелитель зла только что моргнул, — пошутил Оскар, обернувшись к Жану.

Через три дня непрерывного наблюдения они выяснили, что свет перекрывался с интервалом в примерно семь с четвертью часов, а разница между пери­одами доходила до восьми минут. Длительность затемнения оставалась более-менее постоянной величиной и составляла чуть больше восемнадцати минут, за исключением единственного случая, когда света не было почти тридцать пять минут.

Поскольку за все это время из отверстия ничего не появилось, Уилсон разрешил приступить к более близкому наблюдению. Со «Второго шанса» старто­вал «Галилей», более крупный по сравнению с «Муром» спутник, оснащенный дорогостоящим комплектом самых точных сенсоров. При сближении с барьером Анна замедлила его скорость и вывела на высоту в двадцать километров над гладкой черной полусферой. Телеметрические датчики указали на колебания аппарата под воздействием магнитных и электромагнитных волн. Несмотря на то что аппаратура была рассчитана на самые суровые условия вблизи активных газовых гигантов, Анне приходилось постоянно следить за ее работой, опасаясь перегрузок и временных сбоев.

Интерференция вызвала сильные помехи на канале передачи информации, что сказывалось на качестве изображений и ошибках в измерениях.

Вся команда корабля смотрела, как на экране появляется неяркое голубоватое сияние, словно над горизонтом встает умирающее солнце. Но как только спутник подошел ближе, иллюзия рассеялась. Светящееся отверстие было со­всем небольшим. Спутник проплыл над его краем и остановился. Магнитная флуктуация вкупе с гравитационными волнами заставляли аппарат заметно покачиваться, создавая впечатление морской болтанки. Ради получения наи­более точной информации Анна изо всех сил старалась скомпенсировать ко­лебания. В четырехстах километрах ниже спутника в голубом сиянии медлен­но двигалась скругленная решетка из гигантских темных нитей. Дополнитель­ная фокусировка позволила разглядеть, что решетка представляла собой не что иное, как сеть из однородных шестиугольных ячеек с различными промежут­ками от простых треугольников до двенадцатиугольных секторов. При этом площадь отверстий была сравнима с площадью небольших стран, а толщина нитей достигала двух сотен километров. По степени кривизны с учетом дви­жения можно было предположить, что вся эта сеть замкнута в сферу.

Еще ниже, на глубине тысячи километров, виднелась вторая решетка, тоже образованная темными нитями, но ее структура была более упорядоченной, ячейки имели форму треугольников и пятиугольников. Вторая решетка тоже вращалась, но в другом направлении по сравнению с наружным слоем. В самом низу располагалась третья сетка, с более широкими ячейками. Ее сравнимые с протяженностью континентов нити испускали яркий синий свет, составляв­ший часть видного снаружи сияния. Его дополняли идущие снизу розоватые лучи, указывающие на четвертую сеть, увидеть которую не удавалось. Третью по счету решетку окутывал какой-то искрящийся туман.

— Черт побери! — прошептал Уилсон.

Он ожидал увидеть в Темной Крепости все, что угодно, только не кинетическую скульптуру, превышающую планетарные размеры. Масштаба барьера было вполне достаточно, чтобы поразить человеческое воображение, но если он пред­ставлял собой энергию, то все эти решетки явно выглядели массивными и твер­дыми. Обработка и манипуляции с такими объемами материи были непостижимыми для технологий Содружества. Сооружение строителей барьера с определенной точки зрения казалось до абсурда механическим, в самом прямом смысле этого слова. Теперь Уилсон был почти готов к тому, чтобы обнаружить редуктор с шестернями размером с луну, приводящий в движение всю эту си­стему.

— А эти нити действительно твердотельные? — спросил он.

— Не могу сказать точно, — ответила Анна. — Электромагнитные волны сильно искажают показания с радара спутника.

— Такой массив материи должен был рухнуть под собственным весом, — сказал Бруно. — Видимо, это энергетические образования.