Странная - Татьяна Александровна Шумкова

- Вот теперь я вижу, что ты настоящий Собинов, а не какой-нибудь слюнтяй, - произнес отец серьезно и смотрел уже совсем по-другому, не как на какого-то слизняка, как раньше. Отец стал считать меня практически равным себе. Нет, я не стал из-за этого любить его больше, возможно даже еще больше ненавидел. Но я понял, что только играя по его правилам, смогу выжить в этом мире. Деваться мне было некуда.

И снова жизнь совершила крутой поворот. Если раньше я был изгоем, то теперь стал королем. Все изменилось кардинально. Раньше мне нельзя было ничего, а теперь стало можно все. Какая психика выдержит, а уж детская тем более. Это как накормить досыта человека, который долго голодал. Вряд ли много еды пойдет на пользу. Вот и мне все это не пошло на пользу.

Дать обозленному на весь мир пацану почти полную свободу, не самая лучшая идея. И надо сказать, я пользовался этой свободой на всю катушку. К восемнадцати годам, когда я пришел в универ, для меня уже не существовало запретных тем. Хотя идея с универом была странная, но отец почему то хотел, чтобы я учился. Это единственное, что он для меня сделал, по-настоящему хорошего. Хотя, почти все оценки мне ставили автоматом, да и на лекции я ходил так только развлечься. Никому из преподавателей даже в голову не приходило связываться ни со мной, ни с отцом.

К тому времени у нас сколотилась неплохая компания. Кто-то был сыном, так же как я, криминального авторитета, а кто-то, как теперь говорят, золотой молодежью. Пили, устраивали гонки на крутых тачках. Очень редко кто осмеливался нас остановить. А если и забирали в КПЗ, быстро отпускали. Казалось, весь мир у наших ног. Все в основном, баловались наркотой, кто сильнее, кто слабее, но я до поры до времени последней черты не переступал. Что-то еще удерживало меня, но, как оказалось, недолго. Очень скоро я эту черту все-таки переступил…

Дарья, которая до этого старалась не смотреть на него, повернула все же голову и встретилась с его глазами. Но лучше бы этого не делала. Его взгляд ничего хорошего не предвещал. Но останавливаться Виктор пока не собирался.

- Как то, отец отправил меня в другой город по делам. Ничего серьезного, что-то по мелочи. Иногда он давал мне поручения. Я все сделал и не знал чем занять себя, до поезда оставалось несколько часов. Не помню даже, почему тогда поехал не на машине. В общем, решил скоротать время неподалеку от гостиницы, на набережной. Просто гулял, пил пиво, в голове ноль. И знаешь, банально, шнурок развязался. Наклонился завязать, а когда выпрямился, увидел собственную мать. Она шла под руку с этим своим новым мужем и ничего вокруг не замечала. В том числе и меня. Знаешь, - Виктор усмехнулся и даже головой повернул, - такая идиллия… Идут воркуют, как голубки. Меня заметили, только когда почти наткнулись. Надо же, узнала. Сначала растерялась конечно, а потом даже сказать что-то пыталась. А я развернулся и ушел. Вот тогда я наверное навсегда с ней простился.

Но бесследно для меня эта встреча не прошла. Приехал домой и в башке сдвинулось. Злой был до одури. Еще по дороге, когда возвращался, водки хватил. Состояние, вроде, а гори оно все синим огнем. Пацаны встретили хорошо. Как обычно в клуб поехали, и я первый раз тогда наркоту попробовал. Обычно, когда предлагали, всегда отказывался, а тут… Короче, все как у всех, думал в любой момент соскочить могу, а, на самом деле, подсел крепко. Тем более, проблем с этим не было, бабок до хрена.

- И ладно бы себе только жизнь испоганил, так еще… – Виктор внезапно оборвал себя. Он поднялся, снова плеснул виски в стакан и подошел к окну. Дарья видела, что он пьянел на глазах, но ничего не говорила. Он был весь как натянутая пружина. И трогать его сейчас она бы не посмела.

Несмотря на то, что начал Виктор довольно уверенно, сейчас все же как будто засомневался, продолжать ли. Дарья даже не думала его торопить. Она хорошо понимала, что дальше ничего хорошего в его откровениях ее не ждет. И оказалась права…

- Знаешь, - внезапно обратился он к ней, - вседозволенность и безнаказанность еще никого до добра не доводили. А если прибавить к этому наркоту… – И продолжил снова без всякого перехода:

- Она была обычной девчонкой. Как там говорят, студентка, красавица. Да… На лекции ходил редко, а ее все же приметил. Ну и запал. Подкатывать конечно стал. Молодой горячий. Привык, что девки сами в постель прыгали. Но она, на удивление, оказалась не такой. Меня сразу раскусила. Сказала, что с такими, как я не встречается. Дерзкая, но этим и нравилась. Чего только не делал. И в ресторан ходил, где она официанткой подрабатывала, чаевые бешенные оставлял, цветы дарил шикарные, ухажеров ее метелил. А она только смеялась. Я конечно злился, но и только.

А когда на наркоту подсел, про все забыл. Долго ее не видел. Пока однажды в клубе не встретил. Она с подружками веселилась. Туда уже под кайфом пришел. Все происходящее помню смутно. Танцевали, она мне снова дерзила, старательно отшивала, в общем, к себе, как обычно, близко не подпускала. Только уже не понимала, что все было по–другому. – У Виктора даже голос охрип. – Я уже был другой. Опасный и непредсказуемый. – Снова виски и он затянулся.

- Помню, за стол вернулся, и стал за ней наблюдать. Как с другими танцевала и им улыбалась, ни мне. Злость мгновенно закипела. Водки еще накатил и совсем соображать перестал. Пацанам кивнул на девчонку. Они сразу все поняли. Мол давно пора уже, че цацкаешься.

Когда компания пошла на выход, мы за ними. Подъехали и ее в машину затолкали.

Дарья, сидела, закрыв рот ладонью. Она хотела крикнуть, чтобы он замолчал. Она больше не могла этого слушать. И все же не крикнула. Поняла, что должна дослушать до конца, выдержать. Вряд ли, он еще когда-нибудь решится на откровения. С таким на бис не выходят. А Виктор похоже решил, что ему уже нечего терять.

- Сказал просто, либо со мной добровольно, либо со всеми. Понятно, что она выбрала. И где то там на краю сознания что-то видно еще во мне оставалось. Не стал в