Сложности - Кристен Эшли

— Мне очень жаль, — прошептала я.

— Разбирайся с этим, — сказал Хиксон мне на ухо. — Я буду на кухне.

Я повернулась к нему, чтобы кивнуть, но он не смотрел на меня, его глаза были устремлены на Кита.

— Мне нужны эти фотографии.

— Зачем? — спросила я.

Он посмотрел на меня сверху вниз, и явно чувствовал не боль. В его глазах отражался гнев. И очень сильный.

— Грета, это, — он ткнул пальцем в сторону Кита, и по его дальнейшим словам я поняла, что он указывает на телефон Кита и фотографии, — преступное преследование. Мне нужны эти доказательства. Я хочу продемонстрировать их судье. Хочу, чтобы на эту суку наложили охранный ордер, чтобы она не могла к тебе приблизиться. И чтобы в следующий раз, когда эта женщина выкинет очередной номер, у меня было больше оснований, чтобы засадить ее за решетку.

— Я достану фотографии, малыш, — успокаивающе пробормотала я.

Он лишь нахмурился, после посмотрел на Кита и заявил:

— Я в конце коридора, и надеюсь, ты меня поймешь, когда я скажу, что буду слушать.

— Дорогой… — начала я.

Его глаза встретились с моими, и я замолчала.

Он окинул Кита взглядом, затем повернулся и вышел. И тут я впервые заметила, что он одет в красивый, сшитый на заказ темно-синий костюм, небесно-голубую рубашку и пару потрясающих коричневых парадных туфель — все это делало его похожим на мужскую модель. А фигура напоминала защитника из футбольной команды.

Не этим я восхищалась в нем. Но это тоже было сексуально. Точно.

Я абсолютно и полностью ненавидела свою мать.

Так поступить с Китом?

А после заставить меня пропустить ужин, когда Хикс так сексуально выглядит?

Я повернулась к Киту.

— Дженис знает, что я здесь, — заявил он.

У меня опустились плечи и заколотилось сердце.

Дженис, более известная как Барби-адвокат, новая жена Кита.

— Кит, — прошептала я.

— Она знает почему. Она считает, что это не мое дело. Не то чтобы она желала тебе зла. Просто она хотела, чтобы я нашел способ вмешаться, не прибегая к непосредственному вмешательству. Я сел в машину, чтобы отправиться к тебе, пока она складывала свои чемоданы в свою машину, чтобы уехать от меня.

Я закрыла глаза, открыла их и направилась к нему, но остановилась, когда он отпрянул от меня.

— Милый. — Я все еще шептала.

— Она была права, что ушла. Это нечестно по отношению к ней. Я приезжал сюда, чтобы навестить тебя и Энди, и не позволял ей поехать со мной, и она прекрасно понимала причину. Я примчался сюда, потому что думал, что ты в тяжелой ситуации. И она прекрасно знает, почему, ведь я все еще люблю свою бывшую жену. И при всем при этом я знал, так же как и Дженис понимала, что я знал, что не никогда не следовало тебя отпускать.

Мое сердце даже не дрогнуло.

Оно начало кровоточить.

— Я не… Я правда не знаю, что сказать, — проговорила я.

Он изучал меня какое-то время, затем его взгляд метнулся в сторону кухни и вернулся ко мне.

— И честно говоря, не знаю, какого ответа от тебя ждал.

О, Боже мой.

Кит.

Я сделала к нему шаг, попытавшись вновь:

— Кит…

Он сделал шаг назад, выдавив из себя грубое и вымученное:

— Не надо, милая.

Я остановилась и сглотнула, чтобы успокоить жжение в горле. Но ничего не могло успокоить жжение в моих глазах, кроме может быть слез, которые дрожали на ресницах, а потом я почувствовала, как они начали скользить по моим щекам.

Он смотрел, как я плачу, а потом прошептал:

— Твою мать, я все испортил.

— Нет, Кит, — хрипло проговорила я.

— Она напомнила мне тебя.

— Перестань, — прошептала я.

— Даже не осознавал, что творю с ней, пока она не бросила мне это в лицо.

— Кит, пожалуйста.

— Женился сгоряча, потерял шанс на примирение, занимаясь этой ерундой.

— Я не…

— Разве я не прав? — спросил он. — Если бы я не стал так быстро двигаться дальше, пытаясь доказать себе, что поступаю правильно, отпустив тебя, если бы не нарисовал ту линию между нами, я бы мог вернуть тебя.

— Теперь это не имеет значения, — честно призналась я.

— Видимо не имеет, — пробурчал он, кивнув в сторону кухни.

Я сделала еще один шаг к нему, умоляя:

— Кит, пожалуйста…

— Не подходи ближе, Грета, — предупредил он.

Я снова остановилась.

— Я понимаю, что должен отпустить тебя, но не могу так поступить с Энди, поэтому навещу его завтра, а потом уеду. Но он не участвует во все этом дерьме, поэтому не должен платить за это. Я напишу тебе, когда приеду его навестить. Но тебя беспокоить не буду.

Я ненавидела все это. Мне настолько все это не нравилось, и я не думала, что так возможно, но я еще сильней ненавидела мать.

— Может, когда-нибудь мы сможем дойти до того, что…, — начала я, пытаясь сгладить ситуацию.

Он снова не дал мне закончить.

— Этого не случится. Никогда.

— Не говори так.

— Мне лучше знать, я развелся с тобой, и ты изменила фамилию на ее. Ты взяла фамилию, принадлежащую женщине, которую ты ненавидишь, а не оставила фамилию человека, который любил тебя.

— Я сделала это для тебя, — тихо сказала ему я. — Для Дженис. И для Энди. Он тоже носит эту фамилию, Кит.

— Верно, — с сомнением констатировал он.

— Так и есть, — подтвердила я.

Он вновь кивнул головой в сторону кухни:

— Ты собираешься подарить ему ребенка?

Мое тело застыло от того, что я столкнулась с новой версией старой темы, но заставила себя выдавить:

— У него есть дети.

— Точно, — на этот раз он отчеканил ответ. — Грета может широко раскинуть сети своей обильной любви, но сделает это, не давая жизни возможности нанести еще один удар, который разорвет ее на части. Ты все хорошо организовала. Отлично сработано, детка.

Теперь у меня защемило сердце.

— Не делай этого.

Его внимание уже не было сосредоточено на мне, потому что он смотрел куда-то в сторону, и это заставило меня повернуться. Я увидела, что Хиксон действительно слушает, а теперь он явно демонстрировал, что ему не нравится, в какую сторону свернул разговор. Поскольку он прислонился к стойке моей лестницы, скрестив руки на груди, и пристально смотрел на Кита.

Кит закончил разговор, объявив:

— Думаю, это намек, что мне пора убираться.

Я обернулась к Киту и увидела, что он направился к двери.

Какую-то долю секунды я не двигалась. Затем поднялась на ноги и поспешила за ним.

— Кит, пожалуйста. Боже, дорогой. Не заканчивай на такой ноте.