Астерий. Дилогия - Эрли Моури - Эрли Моури

и оттолкнула меня с прохода. – И запомни, Райс, если до тебя до сих пор не дошло: я не шлюха, которую можно затянуть в постель по щелчку пальцев! Я очень серьезно отношусь к тому, кто рядом со мной!

– Иона, шлюх приглашают монеткой и выпивкой, а тебя я… – снова не договорил, видя, как она замерла, ожидая дальнейших слов.

– Давай, Райс, скажи еще раз, что ты любишь меня. Я знаю, что это фальшь, и терпеть не могу, когда мне лгут, но все равно мне эти слова приятны, если они исходят от тебя, – эльфийка протиснулась между мной и углом дома. Повернулась к кабаку, ее осветила взошедшая над крышами Мельда.

– Я тебя люблю, Тетива Ночи, и в моих словах не так много фальши, – сказал я, направляясь за ней.

– Тогда добивайся меня, как приличную женщину, а пытайся не трахнуть как шлюху в темном углу рядом с кабаком, – не оглядываюсь сказала Ионэль.

Когда мы вошли с ней в «Лунный Гонец», ни самого Юрлака, ни его людей там уже не было. Народ, толпившийся перед помостом с музыкантами, нас услужливо пропустил. Я слышал, что многие еще обсуждали произошедшее с Юрлаком, как за игровым столом, так и на улице. Теперь на меня поглядывали с уважением и немного со страхом. Рыженькая красотка, стоявшая возле бара, подошла ко мне и сказала:

– Райсмар Ирринд, я в восторге! Вы такой смелый и сильный? Если вам будет скучно, то вспомните обо мне. Мое имя – Амелла. Я почти всегда…

– Ему не будет скучно и твое имя знать Райса ни к чему, – оборвала ее Ионэль.

Отходя от Амеллы, я улыбнулся и подмигнул ей, она в ответ послала воздушный поцелуй, чмокнув свои пальцы и подув на них в мою сторону.

– Райс, я смотрю у тебя глазки заблестели, когда она подошла? Ты так легко соблазняешься на всяких шлюх! – негодовала Ионэль, подходя к нашему столику.

– Мне нравится, как пламенно ты ревнуешь! – я обнял ее сзади, в нескольких шагах от столика.

– Я ревную⁈ Да мне вообще все равно! – покраснев, возмутилась Тетива Ночи.

– Мастер Ирринд! Получилось по 637 гинар! – радостно выпалил Салгор – он не мог дождаться, чтобы сообщить эту весть.

– Хорошо, Сал. Немного пополнили свои кошельки, – я отодвинул стул, пропуская вперед Тетиву Ночи.

– И я могу забрать все это? – уточнил мой ученик, указывая на горстку монет перед собой.

– Конечно – это твой выигрыш. А это выигрыш госпожи Ионэль, – я придвинул эльфийке ближнюю к ней треть. – Яркус, ты не в обиде? Ты нам очень помог, но делим между теми, кто был в игре.

– Ради Аолис! Моей заслуги здесь нет. Но есть радость за Ионэль, что она выиграла, – с вдохновением ответил Борода. – И за тебя, Райс. Который раз убеждаюсь, ты – хороший человек. Между прочим, я сегодня хотел убедить в этом Иону перед тем, как мы тебя встретили. Она очень горевала, что между вами так вышло.

– Замолчи, Яркус! Я вообще не горевала. Я лишь говорила, что хочу убить Райса! – вспыхнула Тетива Ночи – ее щеки так и не успели побледнеть.

– Но это же почти одно и то же… – Борода кивнул, сдвигая на угол стола грязную посуду.

Подавальщик принес еще две кружки эля, вино и три порции жареной свинины, пряной, с томатами. Мне очень хотелось есть, и даже казалось, что на свиных ребрышках еще шипит жир.

– Странно, но ты можешь быть полезен, – сказала Ионэль, сгребая монеты в свой кошелек. Потом обняла меня и поцеловала. В щеку. И добавила: – Не знаю почему, Райс, но ты один из немногих, кого мне хочется прощать, что бы ты не сотворил.

– Постарайся сделать так, чтобы твое желание простить меня, опережало желание меня убить, – рассмеялся я и вонзил вилку в румяный кусок мяса.

Когда мы с Салгором покинули «Лунного Гонца», часы за барной стойкой показывали время Флейты. И Яркус и мой ученик недоумевали, почему я вдруг спешно засобирался уходить. Объяснять им, что я хочу хотя бы до полуночи попасть к графине Арэнт я не стал. При этом, я мне казалось, что я чувствую, как вспоминает меня Ольвия и тихонько злится, расхаживая по своим многокомнатным покоям.

Уходя, я договорился с Яркусом, что он придет завтра ко мне в таверну за пару часов до обеда, чтобы я начал его обучение. Вот так неожиданно, добавился мне еще один ученик. Хотя я никогда я не стремился стать кому‑то наставником. Прошлые жизни нередко поворачивались так, что я обрастал учениками, даже весьма сопротивляясь этому.

Когда мы вышли на набережную Весты, я сказал Салгору, вытянув из кармана ключи от комнаты:

– На, держи. Не стоит тебе, мой друг, возвращаться в ночлежку. Здесь комната не очень хорошая, но на первое время сойдет. Обоснуешься в ней, а я приду утром.

Салгор любил, когда я называл его «мой друг»: на его лицо тут же наползла довольная улыбка.

– Позвольте спросить мастер, где собираетесь ночевать вы?

– У моей подруги, – сказал я, не став уточнять у какой именно.

– А как же госпожа Ионэль? Она очень красива, и, мне кажется, очень вас ревнует, – заметил парнишка.

– Это да. Иона на редкость вспыльчивая особа,