Книги онлайн и без регистрации » Детективы » Искатель приключений - Ксавье Монтепен

Искатель приключений - Ксавье Монтепен

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 136 137 138 139 140 141 142 143 144 ... 237
Перейти на страницу:

Так как Рауль просил, Люцифер пришла на другой день… Потом на третий… Потом приходила каждый день.

Рауль совершенно выздоровел. Однако молодая девушка не переставала приходить и целыми днями не выходила от него, продолжая с ангельским милосердием сладостную роль утешительницы.

Помните ли вы, любезные читатели, одну очаровательную сказочку Лафонтена? «Очаровательную? – скажете вы, – да они все таковы». Нет, есть одна особенно прелестная – это «Эфезская матрона». Не правда ли, что между положением печальной вдовы, которая заживо погреблась со своим покойным супругом, и положением Рауля де ла Транблэ, готовым умереть от отчаяния любви, есть некоторое сходство? Все подробности совпадают. Сначала Рауль и Венера говорили только о Деборе. Они говорили о ней долго, исключительно тепло, и каждое их слово было орошено слезами. Потом мало-помалу, конечно, не по вине Рауля, разговор свернул с этой единственной дороги, по которой шел до тех пор. Наговорившись досыта о мертвой, молодые люди начали наконец говорить о самих себе. Потом, по какому-то безмолвному условию, они перестали уже произносить имя Деборы. На глазах их уже не было слез, а на губах сияли улыбки.

Наконец, месяца через два после своего выздоровления, Рауль, оставшись как-то один и отыскивая в сердце остаток своего отчаяния, нашел вместо воспоминания о жидовке сильнейшую любовь к Люцифер. Мы уже сказали, что Рауль был искренен в своей страсти к Деборе, как и в своих сожалениях о ней. Не без удивления и не без ужаса сделал он это открытие. Ему сначала показалось, что он неверен бедной девушке, которая умерла в такой ранней молодости во цвете своей красоты и теперь лежала в холодном саване. Но размышления или, скорее, торжествующие софизмы любви скоро успокоили его. Он сказал себе, что исполнил свой долг и даже более… Что не его вина, если он не умер, чтобы соединиться с Деборой, и что, так как Венера сохранила ему жизнь, он вполне законным образом принадлежит ей. Он наговорил себе еще много других вещей, которые слишком долго пересказывать здесь, и заключением всех этих прекрасных рассуждений было то, что ему надо немедленно удостовериться, разделяет ли Люцифер любовь, которую она внушила ему.

Когда он спросил об этом Венеру, она призналась ему простодушно и без ложного стыда, что уже давно, с самой первой встречи их на углу улиц Ришелье и Сент-Онорэ, она отдала ему свое сердце и всю свою душу.

– Будь моею! – прошептал Рауль со сладостным упоением.

Но у Венеры на уме было иное. Без сомнения, она любила Рауля, без сомнения, она чувствовала, как сердце ее билось, а тело трепетало при мысли принадлежать ему… Но она хотела, чтобы Рауль был ее мужем, а не любовником… Ей было нужно почетное, прочное положение… Венера считала Рауля знатным вельможей и мечтала сделаться знатной дамой.

«Имя де ла Транблэ должно принадлежать мне!.. – думала она. – И оно будет моим. Я довольно дорого заплатила за него!..»

Вследствие этого Венера сопротивлялась Раулю, а «сопротивление в любви – это масло, брошенное на огонь»… Эта поговорка стара как свет и всегда будет нова, потому что человеческое сердце и страсти никогда не меняются.

Разочарование Рауля было довольно глубоко, когда он понял намерения Венеры. Мы знаем, что он весьма неохотно решился свататься за Дебору. Однако Дебора соединяла с великолепной красотой и другую приманку: почти царское богатство. Но жениться на искательнице приключений, на ворожее, на приемной дочери гнусной колдуньи, которая не сегодня-завтра попадет на костер, это было совсем другое, и Рауль, принимавший иногда всерьез свое «знатное» происхождение, никак не мог решиться.

«Подождем… – думал он. – Подождем… Венера меня любит… Венера уступит».

Но Венера имела в душе столько же честолюбия, сколько и любви… И Венера не уступала, а со своей стороны думала:

«Подождем… Он решится… Он должен решиться…»

Любовь Рауля к Люцифер вовсе не походила на то, что он чувствовал к жидовке Деборе. Если мы сумели растолковать, какого рода была красота Венеры, читатели наши угадают, что эта удивительная и сладострастная красота должна была зажечь в жилах Рауля чисто чувственную страсть, полную необузданных желаний и неугасимого пламени. С адской хитростью, скрытой под видом простодушия и невинности, Венера раздувала это пламя.

Мало-помалу она превратила сердце Рауля в горящие угли, из которых вырывалось пламя, бежавшее по его жилам вместо крови. Скоро эта любовь сделалась мукой. Рауль понял, что ему надо или обладать Венерой, или умереть. Но это обладание он не мог приобрести иначе, чем пожертвовав своей свободой. Только золотой ключ брака мог растворить спальню Венеры. Истощенный Рауль уступил. Торжествующая Люцифер сделалась госпожой де ла Транблэ.

CXXXIV. Пробуждение после медового месяца

Первые месяцы, последовавшие за странным союзом Рауля и Люцифер, были наполнены чувственным упоением, которое Рауль, все еще страстно влюбленный, принял за счастье. А счастье, какого бы рода оно ни было, пересказывать нельзя. Стало быть, нам нечего говорить об этом периоде, освещенном сладострастным сиянием медового месяца, нечего, кроме того, что Венера внушила Раулю склонность, которая сделалась в нем преобладающим вкусом: склонность к тайным наукам. Только в уме Венеры было некоторое убеждение, между тем как неверие Рауля равнялось его любопытству. Он хотел научиться, а научившись, насмехался над приобретенным им знанием. Рауль не подозревал тогда, какое влияние это учение будет иметь на все остальное время его жизни.

После жалкого существования, которое вела Венера, живя с Молох, она обрела с радостью, или, лучше сказать, с упоением, роскошь, о которой мечтала всю жизнь. Любовь ее к мужу не уменьшалась, и она показывала ему эту любовь со всем пылом своей горячей и чувственной натуры.

Что касается Молох, то Рауль, не желая подвергать приемную мать своей жены возможности в одно прекрасное утро оказаться на костре посреди глумливой толпы, назначил ей небольшое содержание, с условием, чтобы она поселилась в деревне неподалеку от Парижа и жила там спокойно. Молох с радостью и признательностью согласилась, и о ней ничего не было слышно.

Вот в таком положении были дела, когда мы снова встречаемся с нашими действующими лицами.

Каждый вечер перед тем, как ложиться спать, молодые супруги садились за легкий ужин. Жак всегда ставил на маленький столик в спальной большой серебряный поднос, на котором находились пирожные, варенье, два графина и две рюмки из венецианского стекла, удивительные по форме, рисунку и позолоте. В одном из графинов была чистая вода, в другом старый херес, сверкавший при блеске свечей как растопленный топаз. После ужина Венера выпивала рюмку воды; Рауль осушал рюмку с золотистым и благородным напитком. Это происходило ежедневно. Потом супруги ложились и просыпались только утром.

Однажды ночью случилось нечто странное. Сон Рауля был крепче обыкновенного, однако к двум часам утра он почти проснулся от сильного ощущения холода. Мы говорим «почти», потому что Рауль в эту минуту действительно проснулся не совсем. Ему смутно показалось, что одеяло упало на пол и не прикрывало его. Он протянул руку, чтобы удостовериться в этом, но рука встретила пустоту на том месте, где обыкновенно лежала его молодая жена. Удивленный Рауль хотел удостовериться, не ошибается ли он, но не успел. Сон его, почти летаргический, на минуту прерванный, одержал верх: Рауль заснул опять.

1 ... 136 137 138 139 140 141 142 143 144 ... 237
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?