Страна коров - Эдриан Джоунз Пирсон

…И вот человек увидел тех двух коров и однажды загнал их в загон, который сам же и придумал. Обе они были дики и непредсказуемы. Но запертые в человеческий загон, они отнеслись к своим судьбам совершенно по-разному. Первая корова – черная – выбрала примирение. Она была умеренна и сговорчива. Не выходила за ограды, которые возвел человек, не чинила никаких хлопот. За много лет черная корова обильно размножилась и стала той черной коровой, которую вы видите сегодня. Теми черными коровами, мимо кого вы проезжали в своем путешествии к ныне не работающей ферме «Коровий Мык» и чьего маленького черного теленка кастрировали простым карманным ножом…

…Ну а рыжая корова, напротив, ну – это совершенно другая история. Рыжая, видите ли, предпочла конфликт. При каждом удобном случае она таранила рогами изгородь пастуха. Разбивала ворота, которые возвели, чтоб ее удерживать. Она прыгала и билась, и терлась о барьеры, предназначенные для ее сдерживания. Когда приходил человек, она бросалась на него. А когда приближалась черная корова, она бодалась и кидалась. Насаживала на рога. Потрошила. И однажды, когда человек смотрел в другую сторону, рыжая корова пробила изгородь и убежала обратно на склон холма, с которого и пришла…

* * *

– …Фермера это обескуражило. Ибо там, где у него некогда было две коровы, теперь осталась только одна. Но чтоб ни в чем себе не отказывать, он тут же начал разводить черную корову саму по себе. Со временем черная корова наплодила себе подобных – тоже черных коров, как мужского, так и женского пола, и те со временем тоже расплодились. За все это время черные коровы утратили воспоминания о том, что некогда у них были рога, или о склоне холма на свободе, и за все это время они обзавелись толстыми ногами и мясистыми боками, которые и стали отличительной чертой породы. Пастух, глядя на это, был доволен. Таков, понимал он, и есть прогресс…

…За много веков честолюбивый пастух обнаружил без счета других результативных черт, что позволили ему улучшить породу. Он скрещивал покорнейших бычков с покорнейшими телками, и происходило покорное потомство. Он скрещивал самых мясистых быков с самыми мясистыми коровами, и получались мясистые телята. Со временем он стал скрещивать ради веса, размера и норова. Он скрещивал ради количества молока и ради качества мяса. Он скрещивал ради плодовитости, подвижности и кротости. Он скрещивал ради увеличения мраморизации и уменьшения выкидышей. Постепенно он так усовершенствовал породу, что она давала больше молока и производила больше мяса, была терпимее, любящее и здоровее. И это он тоже понимал как прогресс…

…А рыжая корова взирала на все это со склона холма. Время шло, и она видела, как черная порода становилась крупней и мясистей, а также многочисленней. Рыжая корова, собирая еду на склоне холма, жила несовершенно. Условия у нее были не так определенны, а меж тем она видела, что черная корова легко получает еду в колодах и лоханях. Из поколения в поколение рыжая корова росла лишь помаленьку, зато черная со временем сильно прибавляла. И размерами, и числом. И расположеньем своего хозяина. И все эти годы рыжая корова продолжала пастись на редких естественных травах на склоне холма, глядевшего на все это…

…Однажды пастух собрал всех своих лучших черных коров – самых больших и самых темных – и загнал их в большое судно, которое перевезло их через широкое море посреди зимы. Океан был неспокоен, и коровы на борту лежали лежмя, плескались в экскрементах и рвоте долгого океанского перехода. Несколько месяцев коровы ехали в темных трюмах судна, прикованные к палубе, без движения, покинутые своими богами и оставленные на волю рока. Нелегким было это путешествие, но наконец они пристали к новой земле, где спустились на берег – ноги их до того отощали и ослабли, что они едва могли сойти по трапу на ту грубую землю, что станет им домом. Но вот предстали они пред своим новым хозяином, и этот новый хозяин проверил им языки и потыкал в бока, а когда это было сделано, он отвел их на новое место за много миль оттуда, где они могли пастись, на пастбище с зелеными травами и вольно текущими реками. В сельскую местность такую зеленую, что даже в стихах с трудом удавалось ее описать. Так, друзья мои, и началось ранчо «Коровий Мык»…

…Хотя, если сказать вам правду, ранчо в те дни было не очень ранчо. На самом деле оно представляло собой всего-навсего пастбище с несколькими коровниками, а коров загоняли на крупные участки территории, где они могли бродить. Стада паслись свободно, а потом, когда наставало время отбраковки, их собирали и загоняли в расколы для скота, по которым они сами результативно шагали колонной к участкам скотобоен. И это, как видите, было гораздо результативней того, как оно было раньше…

…Отсюда уже все записано в книжках по истории. Вокруг выпасов, по которым бродил скот, образовалось ранчо. Вокруг ранчо образовался городок. А общинный колледж – наш любимый общинный колледж Коровий Мык – образовался для того, чтобы служить городку, который таким образом создался. Время шло, колледж рос – и построили кампус, и возвели плавательный бассейн. И все это стало общинным колледжем Коровий Мык, который мы знаем и любим. Вообще-то, будь у нас традиционный исторический трактат, на этом бы все дело и кончилось. Если б то была история, которую можно найти в школьных учебниках, то история нашего колледжа закончилась бы на черной корове, счастливо пасущейся на пастбищах ранчо «Коровий Мык». Но по ходу повествования я забыл одну важную вещь. Есть одно упущение…

* * *

– И что же это, мистер Смиткоут?

Бесси, Рауль и я подались вперед над столом кафетерия – услышать остаток истории.

– Что было упущено, мистер Смиткоут? – спросили мы. – Что это за упущение в вашем изложении истории мира?

Уилл важно посмотрел на нас.

– Все просто, – ответил он. – Рыжая корова.

– Рыжая корова?

– Да. Пока черная корова приобретала желаемые характеристики, что сделали бы ее идеальным мясом для мясоедов и идеальным молоком для млекопьющих, рыжая корова по-прежнему стояла на склоне холма, наблюдая траекторию нашего мира.

– Правда?

– Да. И стоя на том склоне холма, рыжая корова видела, как во времени и пространстве разворачиваются исторические события. Корова эта, с ее неукрощенными рогами, свидетельствовала появлению плуга и тому, как его применяли для подчинения некогда гордых буйволов своего времени. Наблюдала за изобретением печатного пресса и за тем, как он позволил лучше координировать скотобойни, содержавшиеся многие столетия. Развитие кораблестроения дало возможность перевозить через океан больше коров в их собственных экскрементах. Технологии земледелия позволяли сильнее расширять районы, которые мог бы вспахивать фермер. Все это было прогрессом для фермера, пусть и не для коровы…

…И еще с такого наблюдательного пункта эта непокорная корова наблюдала за войнами, которые вели самыми современными техническими средствами. И была свидетелем того, как побеждали и вызывали болезни. Она видела, как покоряют океаны и укрощают небеса. Запруживают реки и перекапывают равнины. Нужно было строить железные дороги и возводить фабрики. Все это наблюдала непритязательная корова. И все это было прогрессом…