Книги онлайн и без регистрации » Классика » Все люди - враги - Ричард Олдингтон

Все люди - враги - Ричард Олдингтон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Перейти на страницу:

— Больше, чем достаточно, милая Кэти, больше, чем я заслужил. Мне так легко подчиняться тебе.

— Но больше так не должно быть, — сказала Кэти, — и у меня нет никаких вздорных понятий насчет того, что называется завершением брака. Во всяком случае, сюрприз на сегодняшний вечер состоит в том, что я прошу тебя прийти ко мне в десять часов и взять на себя командование.

— Так, значит, ты?…

— Да, да, я хочу, чтобы ты любил меня так, как любил тогда — давно. Вот почему я говорю тебе — приходи ко мне в комнату, потому что ведь это произошло там, где мы с тобой любили друг друга.

— Ты вполне, вполне уверена, что хочешь этого, Кэти? Ты говоришь это не потому, что у тебя, может быть, какое-то ложное представление, будто мужчина страдает и что это твой долг.

— Нет, милый. Эти три ночи, что я провела рядом с тобой, я так хотела тебя, так хотела, что едва удерживалась, чтобы не соблазнить тебя. Но я хотела почувствовать себя уверенной. Я хотела, чтобы у меня изгладилось всякое чувство горечи.

Она встала и прибавила:

— Приходи, когда часы начнут бить десять, как только услышишь первый удар. Я буду ждать тебя.

Куранты на башне еще вызванивали последнюю четверть, когда Тони тихонько отворил дверь к Кэти.

Вся комната была пронизана бледным голубоватым светом — так вот для чего ей нужен был непременно голубой шелковый шарф. Он сел на край кровати и нежно поцеловал Кэти; она смотрела на него с улыбкой — глаза ее были ясны и широко открыты, в них не было ни грусти, ни страха. — Хочешь, я лягу рядом с тобой, моя Кэти?

— О Herz, mein Herz. Помнишь, как я сказала тебе это тогда? Да, я хочу, чтобы ты лег рядом со мной.

Он обнял ее и стал осыпать поцелуями ее лицо, а потом тихонько положил руку ей на грудь, чтобы она почувствовала ее жар на своем теле.

— Ты, правда, хочешь, Кэти, радость моя? Может быть, еще подождать…

— Нет, нет, я хочу теперь, сейчас.

Он прижал ее к себе бережно и нежно и почувствовал, как трепетно льнет к нему ее ослабевшее тело.

Потом Тони заснул и ничего не помнил, пока не почувствовал на своем лице дыхания Кэти. Она прильнула щекой к его щеке, и он услышал, как она сказала:

— Любовь моя, радость моя, тебе пора идти к себе. Уже давно рассвело, и через несколько минут придет Мария и принесет наш завтрак.

Но как можно было сразу расстаться с Кэти, которая лежала рядом, облокотясь на подушку, и глядела ему в глаза? Тонн привлек ее к себе и прошептал:

— Кэти.

— Да?

— Тебе хорошо было этой ночью?

— Да, очень, очень. У меня даже нет слов передать это.

— Я ничем не огорчил тебя? Ты не грустишь?

— Нет, все было прекрасно, радостно и чудесно. — Я так любил тебя, так любил!

— А я тебя.

— Мне хотелось отдать тебе свою жизнь.

— Ты отдал, Тони…

— И, может быть, поэтому я сегодня люблю тебя еще больше.

— И я тебя.

— И ведь это только начало. — Да, только начало.

— Ты никогда не разлюбишь меня, Кэти?

— Нет, пока не умру.

— Не умирай, Кэти. Давай жить вечно. Хорошо?

— Да, и с каждым днем будем любить друг друга все больше.

— Да. Ты красавица, моя Кэти, в этих круглых грудях живет богиня.

— А в твоих руках и чреслах — бог.

— Мне пора идти.

— Да. Она вот-вот придет. — Поцелуй меня еще раз.

Тони благополучно пробрался в свою комнату как раз вовремя, чтобы принять поднос с завтраком, который ему подала служанка; он невольно улыбнулся, увидев, что покровительствующая им экономная Филомена поставила оба завтрака на один поднос. Тони вынес его на террасу, пододвинул стулья к столу, принес сигареты и поставил небольшое деревце в кадке так, чтобы тень его защищала стул Кэти от солнца.

Звать ее не было надобности — она всегда слышала шаги девушки на лестнице и минуту спустя являлась к нему с собственным подносом. Тони думал, что она скажет, когда увидит предательский поднос с двумя приборами, — а может быть, она сама гордо распорядилась подать завтрак к нему. Из сада донеслись звуки гитары. Тони вышел на середину террасы и услышал чистый голос Кэти, напевавший «Wenn ich in deine Augen seh». Как чудесно она придумала сказать ему этой песенкой, что она любит его и счастлива своей любовью.

Когда пение кончилось, Тони подошел к перилам и, заглянув через них, увидел Кэти, стоявшую внизу в своем новом халатике с перекинутой через плечо гитарой.

— Благодарю тебя, трубадур, — сказал он.

Она взглянула наверх.

— Ах, ты тут? Лови!

Она бросила ему маленький пучок цветов, который он поймал на лету.

— Вот цветы для тебя, господин мой, и веточка розмарина на память.

— Благодарю тебя, трубадур, я не забуду. Не фрейлейн ли Кэти прислала тебя, чтобы ты спел свою прелестную песенку?

— Я подумала, не все же уступать только мужчинам услады любви, и решила сама спеть aubadeсвоему возлюбленному.

— Чем мне отблагодарить тебя, трубадур?

— Завтраком, — деловито ответила Кэти. — Я сейчас поднимусь. А все готово?

— Да, и молоко стынет.

— Лечу наверх.

— Кэти, — окликнул Тони, когда она побежала.

— Да, — отозвалась она и, остановившись, оглянулась через плечо.

— Но ведь теперь уже нет никаких» so muss ich weinen bitterlich».

Кэти замотала головой и послала ему воздушный поцелуй.

XI

В прохладной темной комнате не было слышно ничего, кроме громкого пения цикад: такого монотонного, ритмичного, что ухо само бессознательно разнообразило его. Тони дремал возле Кэти во время послеполуденной сиесты, прислушиваясь к цикадам и отсчитывая дни и недели под аккомпанемент их чирчирр, чир-чирр. Он представлял себе, как они сидят утром на деревьях, — и входит цикада-дирижер, все встают и раскланиваются: «С добрым утром, господа, с добрым утром, герр Никиш», — и все начинают пиликать как одержимые — чир-чирр, чир-чирр, чир-чирр.

Эти мысли сбили его со счета, так что ему пришлось начинать все сначала, а тем временем пение цикад в саду превратилось в громкий плещущий шум фонтана.

Половина мая; значит, они уже прожили вместе больше пяти недель. Тони поднял голову, чтобы взглянуть на Кэти, которая лежала, повернувшись к нему спиной и опершись темной головкой на руку. Как прекрасны эти линии спины, бедер и согнутой ноги; они бегут, как ручей, ставший плотью. Что бы сказали постдарвинисты о причинах, заставляющих цикад поднимать этот шум с утра до ночи? Ах да это для того, чтобы прельстить самку. Выходит, когда Веласкес писал свою Рокбайскую Венеру, он старался прельстить миссис Веласкес. Но Кэти прекраснее той. По-видимому, эти леди-цикады обожают музыку, и как трудно им, должно быть, угодить — несчастные самцы надрываются все лето, чир-чирр, чир-чирр, пока не падают замертво в изнеможении. Но когда же они находят время для любви? Ночью? Ночью-то они как раз и не поют. А какие разговоры между девушками: «Ты собираешься замуж за Альфонса, душечка?»— «Нет, дорогая, он вчера чир-чиркнул и сфальшивил, я просто не могла бы выйти замуж за такого мужчину». — «Ну, ничего, милочка, пойдем выпьем коктейль из росы!…»

1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?